Анатолий Фетисов - Охотский рейд комкора Вострецова [Разгром белогвардейской банды генерала Пепеляева]

Неизвестно [61] Полярный капитан А. Бочек в своей книге «Всю жизнь с морем» (М., 1969, с. 168) бездоказательно пишет, что парламентером к Пепеляеву был Федор Подъячев, который якобы убедил генерала сдаться без боя. , показывал ли Степан Сергеевич эти документы белогвардейцам, но они характеризуют его как полководца, умеющего побеждать без лишнего кровопролития, как человека пролетарского гуманизма. Кто-кто, а Вострецов, прошедший всю Гражданскую войну от Волги до Тихого океана, от простого солдата революции до командира дивизии, прекрасно понимал, что даже в офицерской банде Пепеляева есть раскаявшиеся люди. Вот почему он категорически запретил расстреливать пленных, да и вообще вести бесцельный огонь.

Экспедиционный отряд был разделен на две части. Первый батальон во главе с Безродным и Пшеничным окружил палатки и землянки противника. Во главе третьего, который должен был захватить штаб и офицерские дома, пошел сам С. С. Вострецов. Кроме того, в десяти верстах от Анна остался в засаде у реки Нечая отряд из 40 человек под командованием Федора Подъячего.

Связисты тоже знали свое дело: под руководством своего командира Савосина они установили хорошую связь между красными отрядами и в нескольких местах повредили телефонную связь между Аяном и Уйкинским батальоном, который Пепеляев мог использовать для нападения на советские части с тыла.

Вострецов, верный своему тактическому приему, со взводом Николая Овсянникова быстро спустился с горы и окружил штаб. Остальные два взвода седьмой роты внезапно ворвались в большой барак, где располагалась офицерская комендантская рота, охранявшая штаб. Офицеры, перепившись с вечера, не выставили даже часового, очевидно, надеясь на патрульный отряд… Первым в барак проник красноармеец Скрипник и мигом обезоружил полковника — командира роты. Затем, через каких-то десять минут, без единого выстрела была разоружена вся рота. На очереди — белогвардейский штаб.

Степан Сергеевич бросился к нему в окружении группы бойцов: командира взвода Овсянникова, разведчиков Шиянова, двоих братьев Ульяновых и Москвитиных, Демина… В штабе Пепеляева почувствовали недоброе, и там началась лихорадочная возня. Какой-то офицер, выбив раму, стал вылезать в окно, очевидно, намереваясь поднять в ружье комендантскую роту… Демин бросился к нему со штыком наперевес. Пепеляевец взвыл и скрылся за простенком.

Вострецов метнулся к входной двери. Она чуть приоткрылась, но тотчас же сильно захлопнулась, больно прищемив руку командира. Едва Вострецову удалось освободить ее, как из-за двери грохнул выстрел, и пуля обожгла ему щеку. Однако Вострецов не испугался, а, громко стуча в дверь рукояткою нагана, требовательно заявил:

— С вами говорит командир Красной дивизии! Я высадил десант в полторы тысячи штыков. Откройте немедленна дверь!

Потом подтолкнул к двери пленного подполковника Варгасова:

— Я подполковник Варгасов, — кричал тот. — Вы меня знаете… Охотск взят красными. Обращение с пленными хорошее… Командир — честный человек… Советую сдаться без кровопролития!

Несколько минут за дверью стояла тишина, а потом она вдруг приоткрылась… Вострецов первым врывается в штаб, в котором толпилось человек десять растерявшихся офицеров.

— Где генерал Пепеляев? — спросил он.

— Я Пепеляев, — заговорил коренастый человек с черной окладистой бородой.

— Генерал, пошлите предписание вашим частям сдаться немедленно!

После непродолжительного колебания Пепеляев написал приказ о сдаче. Адъютант, штабс-капитан Ананьев, повязав на палку белый платок, помчался с генеральским приказом к офицерским палаткам, откуда уже раздавались выстрелы.

Белогвардейцы слишком поздно обнаружили красноармейцев. Началась паника. Никто и не думал о сопротивлении, и только лишь несколько солдат открыли беспорядочный огонь из окон землянок и окопов. Со стороны противника в общей сложности было сделано около ста выстрелов, но ранен был только один красноармеец. Красные бойцы действовали исключительно быстро и четко. И кто знает, может быть, именно в эти минуты на древней охотской земле прозвучали последние залпы Гражданской войны.

…Красноармейцы, вошедшие в штаб вслед за С. С. Вострецовым, быстро обезоружили 10 штабных полковников и подполковников, сорвали с древка бело-зеленое знамя «Сибирской дружины» с ликом спасителя, конфисковали все документы, в том числе объемистый дневник Пепеляева.

Из этого вовсе не следует, что генерал Пепеляев был морально надломлен и сдался в плен без колебаний. Враг капитулировал только тогда, когда попал в безвыходное положение. Поднять в ружье комендантскую роту ему не удалось, попытка вызвать на помощь по телефону уйкинский отряд тоже сорвалась. Забаррикадировавшись в добротном деревянном доме, Пепеляев, как затравленный хищник, метался в клетке, не зная, что предпринять. Характерно, что штабные офицеры из окружения Пепеляева чуть ли не рвали на себе волосы, когда увидели, что обезоружены небольшим отрядом красных. Некоторые из них впали в истеричное состояние, плакали навзрыд, с горечью повторяя: «Захватили нас… как цыплят!! Какой позор!!!»

По-другому вел себя в те дни молодой подполковник Михаил Варгасов, сыгравший некоторую роль в бескровной ликвидации белогвардейской банды. Выходец из небогатой семьи, он служил в армии в чине поручика. Не поняв Октябрьской революции, Варгасов очутился в рядах белогвардейской армии, где быстро дослужился до звания подполковника. Во время похода на Якутск Пепеляев поручил ему сформировать и принять под командование отряд якутов. Здесь-то он и прочувствовал истинное отношение местного населения к пепеляевской авантюре. Эвенки, эвены и якуты под любым предлогом отказывались служить белогвардейцам и разбегались при малейшей возможности. Отряд Варгасова, можно сказать, распался, а сам он вынужден был примкнуть к Ракитину. Варгасов один из первых понял, что авантюра Пепеляева обречена на провал. Вот почему в Охотске он сдался в плен без сопротивления и, желая искупить вину, добровольно вызвался пойти с экспедиционным отрядом в Аян и попытаться убедить Пепеляева сдаться.

По пути в Аян комиссар Пшеничный долгие часы беседовал с Варгасовым. И подполковник, рискуя жизнью, вдвоем с якутом пошел к встретившейся им банде Рязанского, чтобы убедить того сложить оружие. Варгасов пользовался большим авторитетом среди «братьев», да и генерал Пепеляев его отлично знал. Всего несколько слов выкрикнул подполковник из-за двери во время штурма штаба, но как они много значили для Пепеляева. «Парламентеры к адмиралу Старку перехвачены! Охотск в руках красных, и оттуда нечего ждать помощи. Да и вообще, все кончено!!» Одним словом, узнав за дверью голос подполковника Варгасова, генерал решил сдаться.