Максим Романов - Стрельцы московские

Значительным подспорьем в нелегкой вдовьей жизни становились раздачи царских и патриарших милостыней, проводившихся в праздничные дни и по случаю каких-либо важных событий. Трижды такие раздачи, деньгами и продуктами, проводились в 1669 г. на дни поминовения скончавшейся царицы Марии Ильиничны. Стрелецким вдовам, чьи мужья были убиты или попали в плен во время походов, причиталось по 2 алтына, их детям — ио 6 денег. Если же мужья умерли на службе или в Москве вдовам выдавалось по 7 денег, сиротам — по 4 деньги. Всего же денег и ветчину в те дни получили 2300 вдов и более 3000 сирот 22 стрелецких приказов, Наибольшее число вдовых стрельчих, 419, проживало в обеих слободах Стремянного приказа. На их иждивении находилось 472 ребенка. В Матвееве приказе Спиридонова на каждую вдову в среднем приходилось по четверо детей 58.

Особую категорию жителей стрелецких слобод составляли проживавшие в них мужчины, не состоявшие в стрелецком звании. Такие лица не раз упоминаются в документах, как «слободчики» такого-то приказа или полка. Однако правовой статус и род деятельности этих людей не совсем ясен. Возможно, к ним относились молодые и «непрожиточные» родственники и «подсоседники» стрельцов, еще не взятые по тем или иным причинам на службу, Таких лиц предписывалось из стрелецких слобод никуда не распускать, а жить им в тех слободах с порукою, пока «молодчие с животы посберутся» 79

Проживали среди стрельцов и разные сторонние люди, в том числе и их наемные работники, которым дозволялось оставаться в слободах только с разрешения городских и стрелецких властей, К числу постоянных жителей стрелецких слобод относились и семьи священников слободских храмов и их причта. Несмотря на то, что ведались они церковными властями, их жизнь была тесно связана с буднями соседей — стрельцов. О душах служилого люда полковые попы были обязаны печься не только в мирные дни, но и на их ратной службе, сопровождая свою паству в походах.

Мир стрелецкой слободы был достаточно замкнут. Даже случайным путникам строжайше запрещалось останавливаться в них на ночевку без ведома начальства. Рядовым стрельцам категорически возбранялось отъезжать за черту города по торговым или иным делам. Только испросив «отпуск» у командиров, они могли выйти за пределы своей слободы. Самовольные отлучки карались битьем батогами. Все наказания исполнялись на площади перед слободской съезжей избой — главным административным центром слободы. Здесь вершил сыск и суд стрелецкий голова, туг же содержались арестованные, хранились деловые приказные и слободские бумаги 1, указы, челобитные, поручные, жилые записи и прочие документы. По соседству со съезжими избами располагались казенные амбары, где хранилось весь «полковой ратной строй» — оружие, порох, иное полковое имущество.

Каждый московский стрелецкий приказ занимал отдельную слободу. Поселения стрельцов находились в разных частях столицы за исключением Кремля и Китай-города. После освобождения Москвы от поляков под возрождаемые стрелецкие приказы выделялись порожние места, которые во множестве оставались в городе после пожара 1611 г. Часть новых подразделений заняли земли ранее

существовавших стрелецких слобод. Столица восстанавливалась быстрыми темпами, и к 50-м годам земли в пределах Земляного вала были уже густо заселены, Для размещения вновь упреждаемых приказов правительство было вынуждено сгонять с насиженных мест жителей различных слобод, получавших из казны денежную компенсацию. На их место поселялись стрельцы. В результате таких переселений за чертой Земляного города возникли новые Семеновская и Воронцовская слободы, Новые Воротники, слобода заяузских котельников и некоторые другие. К середине столетия численность стрелецких дворов в Москве достигла 10 тысяч.

Для «дворового строенья» на отведенных порожних местах стрельцы получали из казны определенную сумму. В 1683 г. на эти цели каждому выделялось по 5 рублей. Первоначально в каждой слободе строилось до 500 дворов в соответствии с количеством стрельцов по существовавшему в первой половине XVII века порядку комплектования стрелецких приказов. Позднее, когда их штатная численность была увеличена, к стрелецким слободам стали прирезаться земли соседних слобод. К концу столетия десятки стрелецких дворов отдельных полков были включены в приходы церквей, являвшихся слободскими храмами различных черных и дворцовых слобод.

Дворовое хозяйство стрельцов мало чем отличалось от подворий простых горожан. Обычно это были двухъярусные срубы — «изба, да клеть на подклете меж ними сени», находившиеся в окружении хозяйственных построек — погребов, амбаров, сушил и т. п, При некоторых из них могли находиться дополнительные жилые помещения. Границы дворов были обнесены тыном. Размеры их были невелики. По данным 1657 г., в среднем, они составляли вдоль 7 саженей, поперек — 5,5 саженей. Форма дворов была различной — прямоугольной, трапециевидной, клинообразной. Двор стрельца Аврамова приказа Лопухина Алешки Цыгана вдоль улицы имел длину в 15 саженей, в другом конце всего 2,5. По соседству со стрелецкими слободами размещались огородные места, разделенные на участки для индивидуального пользования их жителями. Если огород непосредственно примыкал ко двору, его размеры значительно увеличивались. Длина двора стрельца Ивашки Курка с огородом составляла 20 саженей, поперек — 4 с четью 80.

По немногим сохранившимся сведениям, можно предположить, что «квартирный вопрос» был в стрелецкой жизни весьма актуальной проблемой, особенно во второй половине столетия. Многие стрельцы были вынуждены соседствовать у своих однополчан, прося для себя у государей дворы за свои службы и службы отцов. Более состоятельные прикупали себе дворы на стороне. Однако не у всех была такая возможность, так как их стоимость порой достигала не один десяток рублей. Об остроте проблемы говорит и то, что в 1682 г, воспользовавшись смутными временами, некоторые стрельцы силой отнимали дворы у разных людей. Тогда же жаловались они на своих полковников, захвативших своевольно стрелецкие земли, отведенные им под дворы, а также выморочные места, на которых стрелецкие начальники разбивали свои огороды.

Места «выбылых» стрельцов, по-видимому, были основным источником для раздачи дворов их преемникам. Когда убыль в стрелецких приказах была велика и пополнение приходило нескоро, стрелецким головам предписывалось такие места «отдавать в наем всяким людям; а наем имати по большой цене, чтобы выбылых стрелцов земли пороз-жи не лежали и даром ими не владел никто» 81. Этот документ вполне определенно указывает на то, что стрелецкие земли, оставаясь государевой собственностью, находились в ведении стрелецких властей.