Марк Меерович - Наказание жилищем: жилищная политика в СССР как средство управления людьми (1917-1937 годы)

Интересы наркоматов направлены на укрепление контроля за ведомственным жилищем и на превращение его в средство воздействия на подчиненных. Наркоматы, прежде всего, озабочены состоянием собственных трудовых коллективов, постоянно размываемых текучкой, и не видят никаких иных средств принудительного воздействия на рабочих, кроме как привязать их к производству за счет ведомственного жилья. Исходя из этого наркоматы выступают с инициативами подготовки проектов постановлений, обеспечивающих им возможность использования ведомственного жилья для формирования целостных трудо-бытовых коллективов, а это означает, что они получают безграничные права по выселению из него всех посторонних.

Усилия НКВД направлены в противоположном направлении — на укрепление гарантий граждан во владении жилищем и, в частности, гарантий невыселения, потому что только таким путем, по мнению руководства НКВД, можно повысить ответственность населения за содержание жилища. «С точки зрения новой жилищной политики», — как указывается в Циркуляре НКВД № 547 от 21 декабря 1921 года — «всякого рода выселения и переселения становятся явлениями крайне нежелательного, отчасти даже недопустимого характера» [372] «О нежелательности выселения в административном порядке». Циркуляр НКВД № 547 от 21 декабря 1921 года//Жилищное право. Комментарная сводка узаконений. С. 62. . «В связи с новыми принципами жилищной политики в Республике... выселения граждан в административном порядке хотя и являются с правовой точки зрения допустимыми, но... крайне нежелательны и вредны... и поэтому могут иметь место лишь в совершенно исключительных случаях острой общественной необходимости, каждый раз по особому мотивированному постановлению Исполкома» [373] Там же. .

Из-за противоречивости законодательства прежних жильцов, до 1922 года, можно было лишь теснить и уплотнять (в ходе кампаний по изъятию излишков жилой площади) или куда-то переселять, причем с обязательным предоставлением «здорового жилища» [374] СУ РСФСР. 1920. № 52. Ст. 227. С. 230-231; «Об улучшении жилищных условий для рабочих заводов и фабрик». Декрет СНК от 30 октября 1920 г. / Жилищное право. Комментарная сводка узаконений. С. 47. Поэтому, в частности, за четыре года (с 1918 по 1922) в упомянутый нише дом № 17 по ул. Петровка, закрепленный за Наркомздравом, удалось вселить всего лишь 30 человек сотрудников. (ГАРФ. Ф. Р-4041. Оп. 4. Д. 18. Л. 37). . Но начиная с 1922 года власть, в связи с необходимостью безотлагательного решения вопроса о формировании полноценных трудо-бытовых коллективов, принимает решение о «расчистке» домов, переданных предприятиям и учреждениям в виде «ведомственного жилья», от лиц, переставших работать на них. Декрет от 8 мая 1922 года снимает всякие ограничения с выселения нетрудового элемента из домов-коммун [375] СУ РСФСР. 1922. № 34. Ст. 398. , в споре НКВД и наркоматов становясь на сторону последних.

Основываясь на положениях декрета от 8 мая 1922 года, Народный комиссариат путей сообщения и Народный комиссариат юстиции через два месяца — в июле 1922 года — издают постановление, разъясняющее, что в основание пользования жилыми помещениями железнодорожными служащими «положено не частно-договорное начало, а служебно-должностное отношение» [376] О разъяснении порядка освобождения жилищ в железнодорожных зданиях в полосе отчуждения от лиц, утративших право на их занятие». Разъяснение НКПС и НКЮ № 562 от 29 июля 1922 года // Жилищное право. Комментарная сводка узаконений. С. 74. . Это означает, что «смерть, перевод или увольнение одного служащего незамедлительно влекут замену его другим служащим с предоставлением ему жилого помещения, занимавшегося предшественником» [377] Там же. . А принятый 6 сентября 1922 года [378] СУ РСФСР. 1922. № 57. Ст. 724. декрет СНК «Об изменении декрета о невыселении в административном порядке граждан из занимаемых ими помещений» усиливает властные возможности наркоматов, предписывая выселять граждан, не принадлежащих к данному предприятию или учреждению, из всех без исключения домов, закрепленных за ними [379] Это постановление было явно недоработанным — оно не делало столь важных для власти различий между социально близкими и социально чуждыми, не содержало разъяснения порядка выселения и прочего. Почти сразу после его выхода в свет Моссовет ходатайствовал перед Президиумом ВЦИК о его приостановлении и через неделю ВЦИК, отдельным постановлением от 14 сентября 1922 года (СУ РСФСР. 1922, № 59. Ст. 753. С. 967), приостановил действие декрета до выхода специальной Инструкции, указав на то, что для рабочих «должны быть предусмотрены льготные условия выселения» (там же. С. 967). Инструкция была разработана и принята 13 января 1924 года (СУ РСФСР. 1924. № 8. 'Ст. 45) и в соответствии с ней выселение стало производиться в массовом порядке. . В декрете указывается: «Выселение граждан из занимаемых ими помещений производится по судебному решению помимо случаев хищнического отношения к жилью или неуплаты квартирной платы еще по следующим случаям... Из домов, закрепленных за предприятиями и учреждениями как для занятий, так и для жилья рабочих и служащих, лица, не связанные или потерявшие связь с данным предприятием или учреждением, выселяются в административном порядке по решению руководящего органа данного учреждения или предприятия» [380] ГАРФ. Ф. Р-4041. Оп. 4.Д. 18. Л. 370; ГАРФ. Ф. Р-4041 Оп.4Д. 19. Л. 116. . Тем самым наркоматы получают законодательные основания расчищать жилище от лиц, утративших с подведомственными предприятиями трудовую связь, предоставлять освободившееся жилище новым работникам и усиливать зависимость рабочих и служащих от администрации.

Подобное происходит не только по отношению к рабочим и служащим отраслевых наркоматов, но и по отношению ко всем другим категориям трудящихся. Так, декрет СНК от 12 июля 1922 года разрешает выселение в административном порядке администрацией учреждений лиц, прекративших службу в системе ВЦИК и ВЦСПС [381] СУ РСФСР. 1922. №44. Ст. 546. . Декрет СНК от 28 июля предоставляет Коммунистическим Университетам и всем приравненным к ним учебным заведениям «право выселения в административном порядке из занимаемых ими зданий всех граждан, не состоящих на службе в означенных университетах» [382] СУ РСФСР. 1922. № 48. Ст. 605. С. 776. и т. д.

Формирование трудо-бытовых коллективов является стратегическим направлением организационно-управленческой деятельности наркоматов, и они прилагают всемерные усилия и идут на всевозможные ухищрения для их создания. Например, Наркомздраву в конце октября 1922 года, в соответствии с выходом постановления «О концентрации всех наркоматов в нежилых помещениях и освобождения всех занимаемых ими жилых домов» [383] ГАРФ. Ф. Р-4041. Оп. 4. Д. 4. Л. 79. , были предоставлены специально приспособленные нежилые помещения бывших Торгово-мануфактурных фирм в Китай-городе и по Б. Черкасскому переулку в доме № 5 бывшего Московского купеческого общества, куда и переводятся все учреждения этого наркомата, помещавшиеся в доме № 17 по Петровке [384] ГАРФ. Ф. Р-4041. Оп. 4. Д. 18. Л. 37. . Но переместив службы в новые помещения, Наркомздрав не освобождает ранее занимаемые им жилые помещения. Напротив, он использует появившуюся наконец-то возможность сформировать полноценный трудо-бытовой коллектив. Согласовав с Комиссией по разгрузке г. Москвы и МУНИ вопрос о продолжении пользования закрепленными домовладениями, он собирает в коммунальные квартиры в закрепленном за собой доме (ранее занятом канцелярией и службами) всех своих сотрудников, до этого времени проживавших в других местах. А в освободившихся флигелях решает разместить еще один коллектив своих сотрудников, но уже в виде общежития. При этом часть площади закрепленных за ним флигелей Наркомздрав предлагает снять в аренду под размещение трудо-бытовых коллективов (также в форме общежитий) другим советским организациям, в частности Социалистической Академии. Комиссия, сформированная Социалистической Академией, обходит все квартиры для осмотра и предлагает «посторонним» жильцам (в количестве 500 человек) в 7-дневный срок выселиться, освободив занимаемую ими жилплощадь 1.