Эрих Дэникен - Воспоминания о будущем

Так или примерно так поразительное, но реальное событие было описано в виде удобопонятного предания. Неудивительно, что уже через каких-нибудь пять поколений после Дня Х люди не имели реального представления о том, что же тогда произошло на самом деле. Куда более удивительно, что филологи спустя 15 000 лет после явления богов берутся уверенно описывать верования и представления наших древнейших предков!

Как же толкует смысл мифологических событий один знаменитый этимолог? А вот как:

«Небесное древо.

Это дерево часто упоминается в мифологических песнях в качестве огромного дуба, яблони или розового куста, и на мой взгляд, вряд ли можно сомневаться, что это дерево символизирует некое воображаемое древо, по которому солнце каждый день поднимается на небо с востока. Солнце при этом именуется розой или золотым яблоком, а поскольку и для розы, и для яблони необходим корень, из которого они растут, древние верили, что каждое утро вырастает некое невидимое древо, которое вплоть до полудня быстро растет и тянется в небо, а затем начинает уменьшаться и постепенно исчезает совсем».

Желающие, если они, разумеется, хотят этого, вправе задать вопрос: а откуда, собственно, ученые мужи, если они сами не пребывают в прямом общении с богами, могли получить эти столь подробные сведения? Из каких тайных извилин они извлекли знания о том, какими должны (ибо в этом «вряд ли можно сомневаться») были быть взгляды наших древнейших предков и откуда премудрым светилам науки известно, во что верили в древности?

Все это не более чем догадки. Кто обладает даром предвидения, чтобы угадать пять карт одной масти кряду?

Итак, допустим, что содержание мифа — это история, претворенная в вымысел. Но стоит мне согласиться с этим, внутренний голос тотчас восстает: ошибаешься, на самом деле это вымысел, претворенный в историю. Как же мне быть? Если миф действительно передает подлинную историю, зачем вся эта мимикрия под вымысел? А если это всего лишь вымысел, при чем тут история? Между тем все мифы словно созданы по единому образцу.

Сравнительные исследования дали такие результаты. Допустим, народ А создал и хранит такую же историю, что и народ В, использует слова с теми же корнями, придерживается таких же моральных ценностей, но поклоняется божествам с другими именами. Из этого следует совершенно очевидный вывод: эти народы, а также другие племена, вне всякого сомнения, когда-то и где-то имели общих предков или подверглись практически идентичному влиянию извне. Но: сравнительное исследование мифологии ничего не говорит о том, учитывают ли подобные сравнения первоначальный смысл описываемых событий.

Разумеется, во многих мифах встречаются образы и аллегории, содержательное ядро которых остается для нас неясным и потому не поддается удовлетворительной интерпретации. Но многие сведения, изложенные в них, явно не соответствуют уровню представлений народов глубокой древности.

Мифы уже давно стали объектом пристального изучения. На протяжении нескольких веков их рассматривали в первую очередь под углом зрения их религиозного содержания. Потребовалось немало времени, чтобы ученые признали возможность того, что в поэтических народных преданиях нашли отражение реальные исторические события и даже некие знания о сотворении мира. Со временем получило всеобщее признание утверждение, что в мифах до нас дошли подлинные истории о древних народах и семейных кланах, об основании городов и поселений и о взаимоотношениях между родами. Однако религиозные, филологические, фольклорные и прочие материалистические трактовки мифов постоянно выдвигали все новые и новые вопросы. Возникает впечатление, что, оперируя скальпелем чисто научных дисциплин, вообще невозможно приблизиться к существу дела.

Впрочем, на мой взгляд, не стоит апеллировать к вере, если знания лежат, что называется, под рукой. Мифы могут оказаться весьма полезным подспорьем в поисках настоящих истин, а не сенсаций-однодневок. Да, именно сегодня! Благодаря новейшим техническим знаниям мы можем проникнуть даже в самое непроницаемое ядро древнейших преданий. Подобный метод обладает серьезными достоинствами, позволяя быстро получать конкретные результаты, поскольку техника в наши дни предлагает новый взгляд на суть явлений.

В практике инженерных разработок есть понятие «рациональный режим работы». Академические «фабрики мысли» могли бы многому поучиться у самой обычной техники. Она обычно сводит существо проблемы к простейшему варианту, а затем принимается искать его решение, которое не окажется уже завтра устаревшим из-за того, что исходная база для исследований еще вчера была абсолютно ошибочной. Техника просто-напросто не может заниматься анализом множества обходных и ложных путей.

Что касается мифологии, то простейший вариант формулировки сути проблемы имеет то преимущество, что ведет к истине кратчайшим путем. На первом месте, разумеется, стоит проблема неразработанности языка. Словарный запас древних людей был весьма невелик; их представления ограничивались кругом простейших повседневных потребностей и повторяющихся явлений природного цикла. Так возникли слова, отражающие такие понятия, как семья и родичи, животные, растения, первые орудия и простейшее оружие. Со временем свои названия получили огонь и солнце, вода и ветер, день и ночь, восход и закат, молния и гром, рождение, болезнь и смерть. Однако в жизни древних существовало нечто, что не поддавалось выражению посредством скудного набора слов, а обозначалось путем описаний и сравнений, создававших образы и картины, в основе которых лежало рациональное зерно. Так возникла поэзия.

Было бы ошибкой полагать, что речь и мышление представляют собой взаимосвязанные функции и что мыслить без речи невозможно. Существует математика, представляющая собой невербальный процесс мышления. Пример тому — аукцион Сотби, когда анонимный покупатель, сидящий где-нибудь в заднем ряду, поднимает руку, разгибает пять пальцев и отдает своему посреднику, сидящему в первых рядах, распоряжение предложить за тот или иной предмет 50 000 долларов. Он не произносит ни слова, но его мысль работает очень напряженно. Когда же этот богач-коллекционер делает рукой два взмаха, это означает, что он готов заплатить 100 000 долларов. Язык жестов — это такой же способ передачи информации, как и рисунки, песни и музыка. Они очень часто способны выразить даже то, что не в силах передать речь, слова. Никто не знает и вряд ли когда-нибудь узнает, какими именно жестами древние сказители изъясняли свои повествования. Смех, плач, спонтанный громкий крик вполне могли так или иначе характеризовать сложные ситуации и — служить средством повествования!