Денис Черевичник - Всемирная история поножовщины: народные дуэли на ножах в XVII-XX вв.

Прекрасным примером, иллюстрирующим метаморфозы, произошедшие в Англии в первой четверти XVII столетия, и символизирующим пропасть, разделившую эти европейские культуры, могут служить две поговорки, относящиеся к описываемой эпохе, — итальянская и английская. «La lingua non ha osso, fa romper il dosso», — гласит поговорка из сборника итальянских пословиц 1610 года («Язык ломает кости, хотя сам он без костей») [1203] Buoni, Tomasso. Nuouo thesoro de'prouerbij italiani, In Venetia (1610), p. 35 . «Sticks and stones may break my bones; but cruel words can never harm me» («Палки и камни ломают мои кости, но жестокие речи никогда не смогут причинить мне вреда»), — отвечает на это английская пословица [1204] Apperson, George Latimer. English proverbs and proverbial phrases: a historical dictionary, J. M. Dent and Sons limited (1929), p. 601. .

Одним из первых «ксенофобских» законодательных актов, направленных против иностранцев — преимущественно выходцев из средиземноморских регионов, можно считать так называемый «Эдикт против стилетов», вступивший в силу 26 марта 1616 года [1205] Larkin, James Francis, Hughes, Paul L. Stuart royal proclamations, Vol. I, Clarendon Press (1973), p. 359. . В пользу этого предположения говорит тот факт, что ¡многие английские авторы XVII столетия описывали стилет как исключительно итальянское оружие [1206] Cotgrave, Randle. A French and English dictionary, London (1673). . Говоря о попытках разоружения иностранцев, нельзя не вспомнить и закон от 1604 года, более известный как «Statute of Stabbing» — Статут о поножовщине. Этот закон был направлен против других любителей ножей, шотландцев, которые, как говорится в статуте, «носят короткие кинжалы и часто в возникших за столом разногласиях неожиданно пускают их в ход» [1207] Auckland,WilliamEden.PrinciplesofPenal Law,London,PrintedforB.White(1771),p.212. . Очевидно, что страсть шотландцев к поножовщине всё-таки не являлась исключительно ксенофобскими происками британских законодателей, о чём свидетельствует голландская пословица, гласившая: «Сто голландцев — сто ножей, а сто шотландцев — двести ножей» [1208] The humour of Holland. London, W. Scott (1893), p. 292. .

Самый громкий суд над иностранцем, совершившим в Англии убийство с помощью ножа, произошёл более чем через сто лет после описываемых событий. 20 октября 1769 года итальянец Джозеф Баретти — известный писатель, составитель словарей и преподаватель, предстал перед лондонским судом в Олд Бейли по обвинению в убийстве Эвана Моргана, совершённом им в самообороне во время уличной драки в центральном Лондоне [1209] Rusnak, Mattew Francis. Dissertation ( Doctor of Philosophy ), The trial of Giuseppe Baretti, October 20th 1769, A literary and cultural history of the Baretti case, New Brunswick, New Jersey, May (2008), p. 21. . Этот процесс вызвал негодование общественности, огромный резонанс и поднял мощную волну антиитальянских настроений, что в большей степени было связано с предпочтением итальянцев использовать в ссорах ножи, а не решать вопросы чести цивилизованно, в кулачном бою, как, например, это делали англичане. К этому времени на Британских островах у итальянцев уже настолько сложилась устойчивая репутация кровожадных поножовщиков, что даже столовый десертный ножик с серебряным лезвием, фигурировавший в деле Баретти, вызывал ужас. Этот процесс газеты окрестили «делом Хеймаркет [1210] Ibid., p. 29. . В ту эпоху на Хеймаркет находился сенной рынок, а сейчас там театр. Одним из главных недругов и вечных оппонентов Баретти был приятель Вольтера известный английский, врач, автор нескольких работ по хирургии, Сэмьюэль Шарп, издавший свои путевые заметки о посещение Апеннинского полуострова в виде книги под названием «Письма из Италии». В своей книге доктор Шарп сравнивает культурные традиции англичан и итальянцев, отмечая, что главной причиной кровавых дуэлей на ножах в Италии является отсутствие такой безвредной альтернативы для решения вопросов чести, как, например, бокс на Британских островах.

Вот что он писал в 1767 году: «Я не раз упоминал, как часто в Англии мне приходилось стыдиться этого бесчеловечного обычая, распространённого среди простонародья, пускать в ход кулаки даже в самой пустяковой ссоре, но насколько чаще мне приходится краснеть в Италии и испытывать чувство стыда за эту страну благодаря распространённым тут обычаям. По моему опыту в этой стране я нахожу, что внезапная вспышка гнева у несдержанного в своих страстях мужчины, должна быть немедленно удовлетворена, и если разбитый на месте нос не даст сатисфакции, удар ножа заменит удар кулака, и произойдёт убийство. На днях я видел, как высокий и мускулистый парень ростом около шести футов полез в драку, но делал он это так неуклюже и в такой женственной манере, что это вызвало смех не только у меня, но и у присутствовавших при этом дам. Еслибы такой парень встретился вам в Броутоне, вы бы поставили на него деньги, кем бы ни был его противник, но осмелюсь утверждать, что любой мальчишка 17–18 лет из Итона превратил бы его в студень. Я никогда не питал тёплых чувств к этой английской традиции бокса, пока не приехал в Италию, но сегодня она уже кажется мне занятием совершенно невинным и достойным всяческой похвалы. Мужчины должны давать выход негодованию как средству для спасения чести и репутации, и хорошо, когда человек выплёскивает свой гнев, дав обидчику пощёчину или ударив его кулаком в живот. Здесь же мужчины обуянные яростью в тот же миг хватаются за нож и мгновенно наносят удар.

Поразительно, сколько убийств совершается в Италии, и большинство из них — это следствие ссор. Но все эти убийства не произошли бы, будь тут традиция решать конфликты с помощью старого доброго английского бокса» [1211] Sharp, Samuel. Letters from Italy: describing the customs and manners of that country,The Third Edition, London (1767), pp. 284-285. .

Возможно, в чём-то Шарп и был прав, так как и на самом деле безоружные виды поединков в Средиземноморье Нового времени практически представлены не были. Так, например, тот же бокс появился в Италии достаточно поздно, и первый боксёрский матч в Италии прошёл в Вероне только в 1909 году, а итальянским «Фиггом» стал генуэзец Пиетро Бойне. Итальянская федерация пугилистики — кулачного боя была организована лишь в 1916 году, а первый чемпионат страны прошёл в 1920-м [1212] Rusnak, Mattew Francis. Dissertation ( Doctor of Philosophy ), The trial of Giuseppe Baretti, October 20th 1769, A literary and cultural history of the Baretti case, New Brunswick, New Jersey, May (2008), p. 199. .

Разницу в манере решения вопросов чести между двумя культурами прекрасно иллюстрирует поединок на ножах некоего англичанина с итальянским офицером: «Моя стойка со сжатыми кулаками, выставленной вперёд левой ногой и выпрямленной головой скорее напоминала боксёра, чем фехтовальщика. Мой противник наклонился вперёд к левой ноге, выставив перед собой как баклер левое предплечье, обёрнутое плащом, а в правой сжимал кинжал, намереваясь вогнать его по рукоятку в незащищённую часть моего тела. Какое-то мгновение он изучал меня взглядом, и вдруг с неожиданной живостью полковник бросился на меня, как бывалый боец. Скорее благодаря случайности, чем мастерству, я запутал клинок его кинжала в толстых складках попоны Закео и вопреки всем правилам, прежде чем он сумел освободить своё оружие, нанёс ему мощнейший удар под левое ухо, заставивший его челюсти клацнуть, как пара кастаньет, и, как поражённый молнией, он растянулся на земле во весь рост. Хотя я нанёс удар в момент замешательства, это был классический нокдаун, который очаровал бы увлекающихся боксом английских джентльменов, но синьор полковник Алмарио был совершенно не готов к такой манере боя, и было похоже, что он от этого не в восторге. Несколько мгновений он лежал, не подавая признаков жизни» [1213] Grant, James. Adventures of an aide-de-camp, or a campaign in Calabria, London G. Routledge (1857), Vol. II, pp. 209-211. .