Политбюро и дело Берия. Сборник документов

Также не обнаружено материалов персонального дела и учетной карточки в картотеке на Мельникова Юсуфа, дело которого рассматривалось на указанном заседании.

Выписки из решения ЦКК от 25.IV. 1922 года, как видно из имеющихся дел, подписаны секретарем ЦКК Шкирятовым М. Ф.

Зав[едующий] секретариатом КПК при ЦК КПСС [п.п.] Сидоров

24 июля 1954 г.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 475. Л. 104–108. Копия. Машинопись.

Постановление Президиума ЦК КПСС от 2 сентября 1954 г. об Г. А. Арутинове

Строго секретно

Подлежит возврату не позже

чем в 7-дневный срок в Канцелярию

Президиума ЦК КПСС

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

Коммунистическая Партия Советского Союза,

ЦЕНТРАЛЬНЫЙ КОМИТЕТ

№ П81/XXV

Тт. Комарову, Громову Е.;

ЦК КП Армении

6. IX.1954 г.

Выписка из протокола № 81 заседания Президиума ЦК от 2 сентября 1954 г.

О товарище Арутинове Г. А.

Утвердить предложение Комитета партийного контроля при ЦК КПСС и Отдела парторганов ЦК КПСС по союзным республикам об объявлении т. Арутинову Г. А. строгого выговора с предупреждением и занесением в учетную карточку.

СЕКРЕТАРЬ ЦК

Прот[окол] Президиума] ЦК № 81, п. XXV

В Центральный комитет КПСС

Постановлением Секретариата ЦК КПСС Комитету партийного контроля и Отделу партийных, профсоюзных и комсомольских органов поручено рассмотреть поступившие материалы о непартийном поведении бывшего первого секретаря ЦК КП Армении т. Арутинова Г. А. и свои предложения внести в ЦК.

Проверкой и личными его признаниями выяснено, что т. Арутинов подхалимничал, проявлял угодничество перед Берия. Для него посылались подарки, в республике насаждался культ Берия: он избирался в советские и партийные органы, его именем были названы колхозы, организовывалась посылка ему многочисленных приветственных писем и телеграмм, он всячески рекламировался в печати и устной пропаганде.

Тов. Арутинов подхалимничал и перед Кобуловым: без всяких к тому оснований, не спросив ЦК, он выдвинул кандидатуру Кобулова в состав депутатов Верховного Совета СССР при выборах 1946 года.

Как теперь выяснилось, что подтвердил и Арутинов, во время заседаний XVII партсъезда в его присутствии происходил разговор Орджоникидзе Г. К., который упрекал Берия за систематическое преследование и травлю им товарищей (Кахиани, Торошелидзе и др.), которых хорошо знал Орджоникидзе. Об этом факте он не сообщил в Центральный комитет партии.

Будучи секретарем ЦК КП Армении, т. Арутинов вел себя недостойно. В местной печати рекламировался как «лучший соратник и помощник Берия». Поощрял чуждые партии нравы, когда на заседаниях, конференциях и совещаниях в его адрес принимались приветственные письма, посылались поздравительные телеграммы и рапорты, его портреты издавались массовыми тиражами, развешивались в учреждениях и организациях и выносились во время демонстраций, его именем были названы 17 колхозов.

Установлено, что после июльского Пленума ЦК КПСС 1953 г. т. Арутинов повел себя неправильно: вместо того чтобы мобилизовать парторганизацию в связи с делом врага народа Берия на вскрытие и устранение имевшихся в Армении серьезных недостатков, Арутинов стал на путь зажима критики.

На объединенном пленуме ЦК и Ереванского горкома Компартии Армении в июле 1953 г. он обвинил членов КПСС, выступивших с критикой его неправильного поведения, в клевете и распространении «дашнакских вымыслов», а 17 июля по его настоянию было принято решение бюро ЦК, в котором правильная критика недостатков работы ЦК КП Армении квалифицировалась как «охаивание достижений республики», а коммунисты, выступившие с критикой т. Арутинова, огульно обвинены в «национализме».

Кроме того, т. Арутинов был крайне нескромен в быту: допускал большие затраты государственных средств на содержание и обслуживание занимавшихся им в Ереване двух особняков и числившихся за ним двух квартир в Тбилиси и Москве.

Тов. Арутинов, используя служебное положение, незаконно получал из издательств гонорар за опубликованные в печати официальные материалы ЦК Компартии Армении.

Так, за 1949–1952 гг. из редакции журнала «Партикян Кянк» и Госиздата республики он получил гонорар и сумме 66,3 тыс. руб. за опубликование отчетных докладов ЦК на съездах Компартии Армении и доклада на Пленуме ЦК КП Армении. С полученных им сумм не платил членских партийных взносов.

Следует также отметить, что т. Арутинов в 1924 г., когда он учился в Институте народного хозяйства в Москве, при проверке вузовских парторганизаций комиссией по чистке исключался из членов партии «как балласт» и затем был восстановлен.

Объяснения т. Арутинова прилагаются.

Тов. Арутинов за непартийное поведение заслуживает исключения из партия. Но учитывая, что т. Арутинов за эти серьезные политические ошибки снят о поста секретаря ЦК КП Армении, выведен из состава членов ЦК Компартии Армении и ЦК КПСС и что в своем заявлении он просит Центральный комитет оказать ему партийное доверие — оставить в партии и обещает оправдать это доверие на выполняемой им в настоящее время низовой работе в качестве директора совхоза, считали бы возможным внести следующее предложение: объявить т. Арутинову строгий выговор с предупреждением и занесением в учетную карточку.

[п.п.] П. Комаров

[п.п.] Громов

№… КПК

21. VIII.54r.

Помета:

Разослать членам Президиума ЦК КПСС и секретарям ЦК КПСС [подпись неразборчива]. 25.VIII.54.

Копия

Секретарю Центрального комитета КПСС товарищу Хрущеву Н. С.

ЦК КП Армении и некоторые первичные партийные организации выдвинули против меня обвинения, которые рассматривались 26 июля на заседании КПК при ЦК КПСС. На этом заседании высказывали сомнение в искренности моего выступления на июльском Пленуме ЦК, когда обсуждался вопрос о Берия. В связи с этим считаю необходимым довести до сведения ЦК КПСС мое отношение к делу Берия и к тем обвинениям, которые против меня выдвинуты.

На Пленуме ЦК КПСС я выразил чистосердечно то, что думал и думаю о государственных преступлениях Берия и его приспешников. Своевременные меры, принятые ЦК КПСС против врага народа Берия, я расценил, как расценили все члены партии, как устранение наивысшей угрозы коллективному руководству партии после смерти т. Сталина. Меры, принятые партией и правительством против Берия, я расценил как удар, нанесенный новым попыткам международной реакции реставрировать капитализм в Советском Союзе.

Это мое твердое и искреннее мнение о преступлениях Берия и о мерах, принятых партией и правительством по ликвидации последствий его вражеской работы. Товарищи, высказывающие сомнения в моей искренности, видимо, исходят из того, что я раньше, в период работы в Грузии с 1931 года по сентябрь 1937 года, работал в ЦК Грузии в качестве заведующего] оргинстр[укторским] отделом ЦК, а затем с 1934 года — секретарем Тбилисского комитета партии. В этот период секретарем ЦК Грузии и Заккрайкома был Берия. Я его знал, часто встречался с ним и был в хороших отношениях. Я не мог в тот период распознать действительное лицо Берия, он был скрытный и работал замкнуто, никого не подпускал к вопросам, касающимся работы МВД Грузии, через которое он действовал, и аппарат[а], котор[ый] использовал в преступных целях.