Политбюро и дело Берия. Сборник документов

Я посмотрел на арестованного, он был мертв. Тогда я спросил Серебрякова, что он с ним сделал, и он мне показал свернутую проволочную плеть пальца в два толщиной, которой он бил этого арестованного по спине, не заметив того, что тот уже мертв.

Многие арестованные после подобных допросов умирали в камерах.

Такой метод ведения следствия по делам привел к тому, что все камеры горотдела были забиты до отказа арестованными, которые не могли в камерах сесть, а стояли, и для того, чтоб получить на допрос арестованного, нужно было буквально вытаскивать его из камеры.

На допросах арестованные в результате избиений и истязаний называли целыми списками своих знакомых и родственников, которые в протоколах допроса оговаривали новых лиц. Показания их не проверялись, и производились все новые и новые аресты.

Достаточно было арестованному с помощью следователя упомянуть фамилию любого человека, которого арестованный знал по совместной работе или был знаком лично с ним, как это лицо подвергалось аресту как участник контрреволюционной организации.

Инициатором и застрельщиком всех беззаконий являлся сам Рухадзе, который также ежедневно избивал арестованных и считал наиболее хорошими работниками тех, у которых много арестованных и которые получают показания на других лиц.

Дело дошло до того, что для оперативных работников был установлен лимит — заканчивать в день до 10 следственных дел на тройку» (т. л. д.).

Аналогичные показания дали свидетели Свиридов и Постолов, работавшие в 1937 году в Гагрском отделе НКВД ГССР.

Свидетель Свиридов показал:

«После указания Рухадзе начались массовые избиения арестованных и применение к ним мер физического воздействия. Били всех арестованных, которые не давали показаний. Каждый сотрудник сделал себе соответствующее «орудие» в виде веревки, обмотанной проволокой, шнуром, палки, самодельные резиновые дубинки из автопокрышек и т. д.

Арестованных били днем и ночью. При этом нужно заметить, что крики избиваемых были слышны на улице и жителям примыкавших к горотделу домов.

После избиений арестованных заставляли длительное время стоять на ногах с поднятыми вверх руками. Такие «стояния» продолжались долго, причем у этого арестованного попеременно дежурили сотрудники горотдела. Были случаи, когда арестованные падали от изнеможения, их поднимали, давали немного передохнуть и вновь ставили в такое положение.

Рухадзе лично истязал арестованных, причем делал это в наиболее изощренных и зверских формах» (т. л. д.).

Свидетель Свиридов показал:

«В середине 1937 г. в бытность начальником Гагрского отдела НКВД Рухадзе начались массовые аресты граждан. Мне неоднократно приходилось бывать в отделе и стать свидетелем того, что подследственных подвергали репрессии…

Я был очевидцем, как сам лично Рухадзе избивал подследственного, если не ошибаюсь, Леткемана». (т. 41, л. д. 340–343)

Участие Рухадзе в истязании арестованного Леткемана подтвердил упомянутый выше свидетель Свиридов, который показал:

«Рухадзе, я это видел лично, бил Леткемана кулаком в живот и по голове, бил его веревочным шнуром, а однажды дошел до того, что привязал к половым органам Леткемана шпагат и стал дергать его, требуя показаний от Леткемана. Я в это время составлял протокол допроса Леткемана и лично видел эту картину» (т. л. д.).

Бывший сотрудник Гагрского отдела НКВД Парцхаладзе Н. К., подтверждая факты массовых избиений, показал:

«В одном помещении находилось по 30–40 и более арестованных, причем арестованные, подвергавшиеся избиению на следствии, возвращались в помещение, где находилось много других арестованных, в том числе и таких, которые проходили по одному делу. Видя избитых на следствии арестованных, другие, боясь применения к ним таких же мер физического воздействия, были готовы давать любые показания, которые требовало следствие. Так было, например, с группой арестованных по обвинению в принадлежности к дашнакской а[нти]советской] организации в составе 80–90 человек из Пилинковского подрайона…

Среди этих арестованных были совершенно неграмотные люди, которые вообще не знали, что представляет собой дашнакская организация. Следствие по этому делу вели Мартиросов и другие сотрудники Гагрского горотдела под непосредственным руководством Рухадзе» (т. л. д.).

В приведенных выше показаниях свидетеля Васильева упоминается о том, что в ряде случаев производимые преступными методами допросы обвиняемых заканчивались смертью арестованных. Это подтвердил также ряд других свидетелей.

Так, быв[ший] сотрудник Гагрского отдела свидетель Калантаров Н. Н. показал: «…В основном из видов репрессий как со стороны Рухадзе, а также и других сотрудников в отношении арестованных применялись избиения. Кроме того, арестованных заставляли стоять продолжительное время с поднятыми руками, не давали пищи, воды и проч… Было два случая смерти арестованных, из них один умер в камере, а другой — в кабинете следователя во время применения репрессий. Как помнится, один из них был по национальности немец и следствие по его делу вел лично Рухадзе» (т. 20, л. д. 168–169).

Факты убийств арестованных на допросах подтвердили также свидетели Анджапаридзе Н. Т., Бабунашвили Г. С., Свиридов Н. В. и другие.

Враги народа Берия, Б. Кобулов, Гоглидзе, насаждая среди подчиненных им следователей убеждение в безнаказанности произвола и беззакония, избиений и пыток арестованных и других преступных нарушений установленного советскими законами порядка ведения следствия, ставили обвиняемых по настоящему делу в пример другим следственным работникам и обязывали их «учиться» у Рухадзе, Рапава, Хазана, Кримяна и других обвиняемых ведению следствия.

В этом отношении характерны показания свидетеля Окуджава:

«…Я был назначен следователем в следчасти, начальником которой был Рухадзе…..Шла слава о следователях Савицком, Хазане и Кримяне, которые из арестованного «отбивную котлету» делали и получали нужные им показания. В то время они были героями, их имена произносились с трепетом, они были примером, на котором воспитывались мы — молодые следователи. Я сам мечтал в то время иметь такие способности, как Кримян или Савицкий. Теперь только стало понятно, что это были палачи Берия, а в то время искусственно создавался ореол славы вокруг этих лиц. Они считались опытными следователями, у которых нужно учиться, как допрашивать арестованных, чтобы получить от них признательные показания» (т. л. д.).

Свидетель Арзанов В. Г., работавший в качестве помощника Кримяна, характеризуя преступную деятельность Кримяна, Хазана, Савицкого и Парамонова, показал: «Савицкий, Кримян, Хазан и работавший на пару с Савицким Парамонов считались лучшими следственными работниками, могущими заставить любого арестованного давать нужные показания. Остальные следователи должны ориентироваться на этих следователей, учиться у них. Гоглидзе и Кобулов покровительствовали им, а Парамонов был наиболее приближенным человеком Гоглидзе, его доверенным лицом.