Всеволод Овчинников - Человек и дракон

Над безмолвной площадью неистовствует лишь хор цикад. Но вот глухо ударяет бронзовый колокол. Ему вторят заводские сирены. И разом взлетают в небо сотни голубей, словно разнося на своих крыльях звуки хиросимского набата.

Памятник в Парке мира задуман так, что человек, стоящий перед ним, как бы заглядывает в прошлое. Бетонное седло отделяет от взора сегодняшнюю Хиросиму. Под сводом виден лишь вечный огонь, полыхающий позади памятника, а еще дальше в струях горячего воздуха зыбко колышется оголенный купол Атомного дома.

Руины Атомного дома долго оставались нетронутыми. Среди опаленных смертью стен вился плющ, гнездились птицы. Год за годом все новые морщины бороздили эти израненные взрывом камни, как и лица свидетелей атомного взрыва. И вот в японских официальных кругах начали поговаривать о том, чтобы вовсе снести Атомный дом. Дескать, вид его лишь будоражит души тяжкими воспоминаниями. Да к тому же сами развалины настолько обветшали, что могут вот-вот рухнуть.

В ответ на подобные суждения в Хиросиму со всех концов Японии хлынул поток протестующих писем. Их авторы предлагали начать общенациональный сбор пожертвований на увековечивание руин. Сотни тысяч людей были единодушны: пусть нельзя разгладить следы невзгод на лицах хиросимцев, но нельзя допустить, чтобы пережитое ими стерлось из памяти народов!

Как раз в те годы, когда на реликвии Хиросимы лег тревожный отсвет вьетнамского пожара, возле оголенного купола, который по-прежнему возвышается над мостом Айои, была установлена каменная плита с надписью: «Атомный дом. Развалины здания, над которым 6 августа 1945 года взорвалась в воздухе первая в истории атомная бомба. Эта бомба погубила более двухсот тысяч человеческих жизней и испепелила город в радиусе двух километров. Чтобы передать потомкам правду об этой трагедии, в предостережение человечеству, на добровольные пожертвования проведена реставрация руин, дабы сохранить их на века».

Давно отстроился заново город в устье реки Ота. Косметика рекламных огней умело прикрыла шрамы минувшей войны. Но есть день, когда неон новой Хиросимы меркнет. Ярче его начинает пламенеть сама река, словно превращаясь в поток раскаленных углей.

В сумерках тысячи людей молча спускаются к воде. На крестовину из двух щепок каждый ставит зажженную свечу, прикрытую бумажным колпаком, и пускает ее вниз по течению. Таким обрядом японцы издавна отмечают день поминовения. Им стало теперь каждое 6 августа.

Сколько мыслей рождает эта огненная река, эти мириады фонариков, каждый из которых олицетворяет человеческую жизнь, оборванную атомным вихрем! Зыбкий свет свечей ложится на мемориальные руины у моста Айои, и кажется, что они все еще раскалены пожарищем.

Да, пепел Хиросимы и сейчас горяч. Годовщину трагедии ежегодно чтут не только те, кто понес в ней личные утраты.

Пепел Хиросимы стал тем цементом, который помогает народам возводить преграду на пути к термоядерной катастрофе.

В 1955 году Всемирная ассамблея мира в Хельсинки призвала отмечать 6 августа как День борьбы за запрещение ядерного оружия. Не только осиротевшие хиросимцы, не только их соотечественники — вся большая семья, имя которой человечество, повторяет в этот день клятву, высеченную на каменном надгробье в хиросимском Парке мира: «Спите спокойно, это не повторится!»