Сергей Найда - Упрочение советской власти. Начало иностранной военной интервенции и гражданской войны. (Ноябрь 1917 г. — март 1919 г.)

«Мы всегда говорили, — и революции это подтверждают, — отмечал В. И. Ленин, — что, когда дело доходит до основ экономической власти, власти эксплуататоров, до их собственности, дающей в их распоряжение труд десятков миллионов рабочих и крестьян, дающей возможность наживаться помещикам и капиталистам, — когда, повторяю, дело доходит до частной собственности капиталистов и помещиков, они забывают все свои фразы о любви к отечеству и независимости. Мы прекрасно знаем, что кадеты, правые эсеры и меньшевики по части союза с империалистскими державами, по части заключения грабительских договоров, по части предания родины англо-французскому империализму побили рекорд» [208] Ленин В. И. Речь на объединенном заседании ВЦИК, Московского Совета, фабрично-заводских комитетов и профессиональных союзов Москвы 29 июля 1918 г. Сочинения, том 28, стр. 9. .

Когда дело касается классовых прибылей, подчеркивал В. И. Ленин,«буржуазия продает родину и вступает в торгашеские сделки против своего народа с какими угодно чужеземцами. Эту истину история русской революции показала еще и еще раз после того, как больше сотни лет история революции показывала нам, что таков закон классовых интересов, классовой политики буржуазии во все времена и во всех странах» [209] Там же. .

Начать открытую военную интервенцию сразу же после победы Великой Октябрьской социалистической революции империалисты США, Франции, Англии и Японии не могли.

Продолжавшаяся мировая война отнимала огромную часть их сил и средств. Правительствам стран Антанты необходимо было, кроме того, время, чтобы договориться между собой об интервенции, подготовить общественное мнение в своих странах. Надо было найти войска, способные вести захватническую войну против рабочих и крестьян Советской республики.

До весны 1918 года империалисты Франции, Англии, США и Японии осуществляли интервенцию против Советской республики в прикрытой форме: через свои посольства и консульства, военные и экономические миссии, через свою скрытую и открытую агентуру они разжигали в России гражданскую войну, снабжали врагов Советской власти оружием и деньгами, организовывали диверсии и саботаж, срывали снабжение населения хлебом и топливом, вели подрывную работу в советском тылу и в войсках. Антанта с первых дней Советской власти стала проводить экономическую блокаду Советской республики и добилась участия в ней всех других капиталистических стран.

Но, несмотря на помощь империалистов Антанты и открытую поддержку меньшевиков, эсеров, буржуазных националистов, внутренняя контрреволюция оказалась не в состоянии не только свергнуть Советскую власть в центре страны, но и помешать ее быстрому распространению на окраинах. Перед империалистами Антанты встал вопрос о быстрейшем осуществлении открытой военной интервенции.

Идея военного вторжения в Россию возникла в правящих кругах США, Англии и Франции еще до победы Великой Октябрьской социалистической революции. Буквально накануне Октябрьского вооруженного восстания, 24 октября (6 ноября) 1917 года, Фрэнсис в телеграмме в Вашингтон предлагал отправить в Россию через Владивосток или Швецию несколько дивизий американских войск, под прикрытием которых должны были сформироваться контрреволюционные армии.

Вопрос о подготовке военной интервенции обсуждался на специальной конференции представителей Антанты в Париже.

В соглашении, принятом участниками конференции 9(22) декабря 1917 года, содержался план организации военной интервенции против Советской России.

«Мы считаем необходимым, — говорилось в меморандуме совещания, — поддерживать связь с Украиной, казачьими областями, Финляндией, Сибирью, Кавказом и т. д.

…Нашей первой задачей должно быть предоставление субсидий для реорганизации Украины, на содержание казаков и кавказских войск… Если Франция возьмет на себя финансирование Украины, Англия сможет найти средства и для других районов. Вполне понятно, что в этом примут участие и Соединенные Штаты.

Помимо финансовой помощи чрезвычайно важно иметь также своих агентов и чиновников, которые смогли бы давать советы и оказывать поддержку местным правительствам и их армиям. Все это должно быть сделано как можно быстрее, чтобы избежать, насколько это возможно,обвинения в том, что мы подготавливаем войну с большевиками» [210] Papers Relating to the Foreign Relations of the United States. 1918. Russia. Washington, 1931, v. I, pp. 330–331. .

На конференции 10(23) декабря Англия и Франция заключили тайную конвенцию «о районах будущих операций британских и французских войск на территории России» [211] Chamberlin W. H. The Russian Revolution 1917–1921. New York, 1935, v. II, p. 153. .

Согласно конвенции в английскую зону действий входили казачьи районы и территория Кавказа, во французскую — Украина, Бессарабия, Крым. По словам американского буржуазного историка Чемберлена, в основу распределения «сфер действий» были положены экономические интересы:

«Британские капиталовложения доминировали в нефтяных районах Кавказа, Франция же была заинтересована в угольных и железных месторождениях Украины» [212] Ibid., p. 154. .

Одновременно велись переговоры с другими империалистическими странами, входящими в Антанту, об их районах оккупации. Дальний Восток и Сибирь стали в дальнейшем главными объектами для интервенции со стороны Японии и США.

Союзные дипломаты и генералы выжидали только удобного момента для нападения на Советскую республику. 21 февраля 1918 года Фрэнсис, сообщая о положении в Советской России,о трудностях, стоящих перед Советским государством, предлагал немедленно начать военную интервенцию.

«Я настаиваю, — писал он, — на необходимости взять под свой контроль Владивосток, а Мурманск и Архангельск передать под контроль Великобритании и Франции…

Пришло время для союзников действовать» [213] Papers Relating to the Foreign Relations of the United States. 1918. Russia. Washington, 1931, v. I, p. 384. .

Рассчитывая на легкую победу, некоторые американские политические деятели подбадривали себя утверждениями, что Россия стала лишь «географическим понятием», а следовательно, ее можно безнаказанно грабить. Американский сенатор Поиндекстер, например, заявлял, что «Россия является просто географическим понятием, и ничем больше она никогда не будет. Ее сила сплочения, организации и восстановления ушла навсегда. Нация не существует…» [214] «Congressional Record», v. 56, 1918, part 11, p. 11179.

Говоря о вмешательстве США в дела народов Европы, вслед за тем Поиндекстер заявлял:

«Гораздо важнее этого является вопрос о том, как следует распорядиться Россией, ее 170-миллионным населением и ее безграничными продовольственными, топливными и металлическими ресурсами» [215] Ibid., p. 11177. .