Людмила Овчинникова - Передовая начиналась в цехе

Такие трудные задачи стояли перед немногочисленными группами конструкторов, технологов, металлургов, экономистов. Начался кропотливый труд по воссозданию чертежей, схем, расчетов, документов, которые необходимы для производства инструментов, штампов, сборки узлов, снабжения электроэнергией. На самую сложную работу отводились порой считанные часы, как и на любом другом участке восстановления. На каждом этапе, за каждой строкой отчета о возрождении цехов стояли и напряженные будни специалистов, работавших за чертежными досками в разрушенных помещениях, под палящим зноем и в зимнюю стужу.

Как победную сводку читаешь строки информации об итогах предмайского соревнования в Тракторозаводском районе [71] См.: В дни суровых испытаний с. 334–335. . Что же было сделано за первые три месяца восстановления? В разрушенных цехах тракторного завода начался ремонт боевой техники. Десятки металлорежущих станков сданы в эксплуатацию. К ним по временным проводам подведена электроэнергия: запущена временная электростанция мощностью пятьдесят киловатт. Подготовлен к монтажу двигатель насосной станции для обеспечения завода водой. Отремонтирован первый паровоз и кран для подачи угля. В информации райкома партии говорится и о первых жилых помещениях в районе: восстановлено 46 комнат, 4 общежития, приспособлено для жилья 49 комнат… Этот документ был призван рассказать о результатах труда, однако в нем, как во многих материалах того времени, отразилась картина разрушений, в которые был повержен завод-гигант, первенец первой пятилетки. Среди хаоса бесформенных нагромождений как большую радость и победу отмечали и гудок первого паровоза, и звуки оживших станков, установленных под разбитыми перекрытиями. В нем и картина предстоящих трудностей.

12 июня 1943 года. На заводской площади тракторного собрались сотни людей. Через несколько часов колонна танков двинется к фронту, который гремел теперь за десятки километров от города-героя. На каждом танке издалека видна надпись, начертанная белой краской на башнях машин, — «Ответ Сталинграда». Каждый из этих танков был в боях. Броня, хранившая шрамы, помнила героический бой, который вел его экипаж, и помнила подвиг рабочих, вернувших машину к жизни.

Провожать на фронт танки вышел весь поселок. В честь этого события состоялся митинг.

Вокруг наскоро сколоченного деревянного помоста стояли мужчины в выгоревших, просоленных потом гимнастерках, и женщины в платках, босые, в парусиновых юбках. Руки у каждого в кровавых мозолях. Лица бледные от недоедания, но глаза всех собравшихся светились в эти минуты тем особым светом, который приносит только самая глубокая радость. На этом памятном митинге, проходившем 12 июня 1943 года, выступали рабочие тракторного завода, давшие «тридцатьчетверкам» вторую жизнь, и танкисты, уходившие с грозными машинами вперед, на запад. Со всех сторон площадь обступали каменные руины. Как единый звук, вырвавшийся из груди всех собравшихся людей, звучала на митинге клятва: за первым эшелоном пойдут на фронт с завода новые колонны отремонтированных танков.

Гремели танковые бои на огромных пространствах в центре России. Танки с надписью «Ответ Сталинграда» были как победные знамена, вырвавшиеся вперед в стремительной атаке. С именем победившего города-воина полки уходили в бой.

Возрождение ГРЭС началось еще в дни обороны города. В ноябре 1942 года погасли огни электростанции. Замерло энергетическое сердце Сталинграда. Бомбовыми ударами с воздуха гитлеровцы вывели из строя агрегаты, разрушили здания и коммуникации. Во второй половине декабря, когда бои еще гремели на улицах города, энергетики стали готовиться к восстановлению станции. К. В. Зубанов вспоминал:

— Прежде всего надо было дать электроэнергию для своих нужд, для восстановления станции. Решили соорудить «микрогрэс», как мы ее называли. Работы велись под руководством начальника электроцеха Л. В. Львова. Под грохот близкой канонады самоотверженно трудились мастер Перфильев, электрослесари Оноприенко, Бабичев, Гамаюнов, Булахтин и другие. Через 7-10 дней наша «микрогрэс» с приводом от небольшого двигателя дала ток. Это было большим событием. Зажглись светильники в помещениях СталГРЭС, пришли в движение токарные и фрезерные станки в механическом цехе. Начались ремонтные работы…

В те дни, когда под Сталинградом смолкли орудийные раскаты, коммунисты СталГРЭС провели собрание. На повестке дня стоял один вопрос — как быстрее возродить энергетическое сердце города. Было решено пустить первые агрегаты — котел и аварийную турбину — в марте 1943 года [72] См.: Огни Волгоградской ГРЭС, с. 30. . Сталинградские энергетики, пережившие все тяготы и опасности фронтовых дней и ночей, ставили перед собой, казалось бы, непосильную задачу. На станции работала тогда небольшая группа специалистов. Чтобы выполнить объем работ, необходимый для пуска первых агрегатов, нужно было трудиться поистине героически. Работники СталГРЭС понимали, что в скором будущем электроэнергия будет нужна возрождающемуся городу как хлеб и вода. И потому торопились. Работали днем и ночью…

Как же выглядела электростанция в те дни, когда горстка специалистов приступила к ее восстановлению? Бомбы и снаряды причинили станции огромный ущерб. Разрушена крыша главного здания, стены в рваных пробоинах, выведены из строя котлы, в одном из них взорвалась бомба, повреждены турбогенераторы, градирня, углеподача, коммуникации. В машинном зале ветер наметал сугробы снега, свистел в разбитых окнах. Болью сжимались сердца энергетиков, когда они видели обледеневшие котлы, трубы.

Работы по восстановлению электростанции специалисты начали своими силами под руководством управляющего А. Н. Землянского и главного инженера К. В. Зубанова. Даже годы спустя участники этой работы вспоминали о том, как трудно было работать внутри разбитого здания. Мороз был такой, что железо «обжигало», когда за него брались голыми руками. Среди обледеневших стен, на пронизывающих сквозняках было холоднее, чем снаружи. Работы в машинном зале велись на большой высоте, на тридцать-сорок метров поднимались по ступенькам специалисты, многие из которых были ранены, контужены, ослаблены голодом и болезнями. Здесь они часами трудились на морозном ветру. В разбитом помещении негде было укрыться от холода. В цехе ставили бочки с углем. В короткие минуты отдыха разжигали костры. Слесари и котельщики собирались вокруг них, грели руки и инструменты. Работы по восстановлению агрегатов требовали не только высоких профессиональных знаний, но и физической закалки и сноровки.

Каждый шаг в возрождении станции становился победой над разрухой. Электросварщики заварили пробоины в котле. Пришло время заполнять его водой, поднимать пар. Это оказалось нелегким делом. В. С. Перфильев вспоминал: