Н. Краснопольский - Как живет польский солдат

Политических вопросов журнал не затрагивает. Главная его цель — помощь военной учебе. И вот из номера в номер ведется описание боевых операций, преимущественно из кампании 1920 г. Описываются мелкие боевые эпизоды, причем усиленно подчеркивается, что «польский солдат всегда и везде наступает, всегда и везде побеждает». Таким образом незаметно солдат привыкает верить в непобедимость польской армии.

Печатается очень много самых разнообразных военных статей. Статьи подкрепляются отдельными таблицами, рисунками на тактические темы. Чрезвычайно наглядно изображается, как надо вести борьбу с танком, с пехотой, с артиллерией, что делать в случае газовой атаки, и т. д. А чтобы солдат не заскучал, ему преподносятся образчики бравого поведения «уланов-молодцов» и «лихих пехотинцев». К примеру:

— Сидят в пивной два солдата. Один и говорит:

— Есть ли на свете что-нибудь лучше одной рюмки водки?

— Есть…

— Что?

— Две рюмки водки.

Или разговор солдата с садовником:

Это все пишут для солдата, а что пишет сам солдат? Искать его подлинных мыслей — пустая трата времени: нет их в журнале. Писать можно только с разрешения командира части и под офицерской цензурой. И вот отдел «из жизни части» заполняется никчемными описаниями празднеств разного рода. Вот для примера типичная заметка о празднике:

— В 7 пех. полку торжественно отпразднован день именин первого маршала Польши Пилсудского. Весь полк со знаменем отправился в костел к обедне. После святой службы был парад, а вечером — торжественное собрание с докладом о жизни Пилсудского.

А вот другая, о культработе:

— В 23 арт. полку был поставлен спектакль для сбора средств на розговены солдатам. Особенно отличилась госпожа майорша Бреннер. Прекрасно играл оркестр, и наши милые солдатики изрядно веселились.

Маршал Пилсудский. (Шарж).

В польских журналах приходится видеть фотографии полковых обедов в день полковых праздников. На них почему-то чаще всего попадают углы столов, где заседает офицерство вперемежку с пышно-разодетыми дамами, а на заднем фоне — серая «жолнерска вяра» (солдатская братва). Там уже ни одного гражданского пятнышка не увидишь.

Польская буржуазия старательно отгораживает казарму от влияния «гражданского духа» из опасения, что в казарму проникнут революционные веяния. Связь армии с населением только показная, на парадах и праздниках.

Вся переписка солдат с родными прочитывается офицерами, так как все письма из казармы и в казарму проходят через их руки.

И, если солдат напишет в письме то, что думает, — беда! Один из польских солдат-перебежчиков рассказывает:

«Один солдат в письме домой писал, что в казарме не дают читать газеты, что не дают говорить с местными жителями и т. д. Этого солдата вывели перед строем всей компании (роты), и ксендз начал читать письмо. Каждое слово письма ксендз толковал, как измену государству, как подрыв польской гордости — армии. После этой церемонии солдата еще наказали по служебной линии».

Таким путем, — отрывая солдат от населения, запирая в казарме, не спуская с него зоркого ока начальства, одуряя его сознание религией, поддерживая суровую дисциплину, основанную на палке и чинопочитании, — польская буржуазия старается сделать из солдата послушное слепое орудие, бездушный автомат, который всегда выполнял бы приказ буржуазного офицера.

Теперь, ознакомившись с жизнью польского солдата, давайте посмотрим, каково его вооружение, какова его боевая подготовка.

Польский солдат-пехотинец носит на себе винтовку, 120 патронов, ранец с шинелью и котелком, лопатку, флягу, противогаз — общим весом 25–28 килограммов (62–70 фунтов). Все офицеры носят сабли и револьверы.

Кроме винтовки, на вооружении пехоты состоят гранатометы, ручные и станковые пулеметы, 37-миллиметровые пушки и минометы Стокса. Пулеметчики носят вместо винтовок карабины. Все это оружие разнокалиберное. Большая часть пехоты вооружена немецкой винтовкой Маузера и французской винтовкой Бертье. На винтовках имеются штыки плоской формы в виде ножа. Винтовки эти не лучше, кое в чем и хуже, наших (более сложное устройство, бьют несколько хуже наших).

Пулеметы, как ручные, так и станковые, разных систем. Есть и «Льюисы», и «Шоши», и «Максимы», и «Кольты», и «Гочкисы», и «Шварцлозе». «Льюисы» и «Шоши» такие же, как и у нас; другие пулеметы сложнее, чем наши, и дают больше задержек при стрельбе.

Лучший пулемет — немецкий «Максим». Он устроен так же, как и наш, только рукоятка в нем двигается в обратном направлении, чем у нас, да еще в нем затыльник откидной.

Легкая артиллерия вооружена французскими 75-миллиметровыми пушками и 105-миллиметровыми австрийскими гаубицами. По качеству французские пушки несколько хуже наших трехдюймовок, австрийские гаубицы очень хороши. Тяжелая артиллерия имеет 155-миллиметровые пушки и 15-миллиметровые гаубицы.

Конница имеет карабины, ручные и станковые пулеметы (вьючные и на тачанках), сабли, а первые шеренги носят пики с флажками цветов полка. Конная артиллерия вооружена русскими трехдюймовками.

Занятия по стрелковой подготовке.

Авиация вооружена французскими самолетами. За последние 2 года поляки купили во Франции все лучшие самолеты. Особенно хороши истребители. Разведчики несколько хуже; они недостаточно хорошо управляются, из-за чего бывают частые аварии.

В последнее время на вооружение поступили очень хорошие бомбардировщики типа Бреге-19. Как раз на самолете этой системы французские летчики сделали полет в 4 800 километров за 29 часов без посадки.

Танки у поляков небольшие, системы Рено. На них установлены 37-миллим. орудия или станковые пулеметы Гочкиса. Запас боевых припасов на танке 225 снарядов и 12 ящиков картечи или 4 500 пулеметных патронов.

Танков куплено во Франции около 120–150 штук. Вес их — пять с половиной тонн (около 316 пудов). Скорость по хорошей дороге — 7–8 верст в час. Команду танка составляют 2 чел. Толщина брони — от 6 до 16 миллим. Броня пробивается у смотровых щелей бронебойными ружейными пулями, у дверец — пулями из специальных противотанковых ружей и пулеметов, вся вообще броня уязвима для легкого миномета. Гусеницы приводятся в негодность связкой ручных гранат.