Пол Кеннеди - Взлеты и падения великих держав. Экономические изменения и военные конфликты в формировании мировых центров власти с 1500 по 2000 г.

Нельзя с определенностью сказать, является ли причиной войн «взлет» и «падение» отдельных держав в нашем мире стихийно устанавливаемого порядка. В большинстве исторических трудов понятия «война» и «система великих держав» неразрывны. Маккиндер, один из отцов-основателей неомеркантилизма и геополитики как науки, считал, что «большие войны, вошедшие в историю… являются результатом, прямым или косвенным, неравного развития государств» {1263} 1263 [438, р. 93]. . Но не изменилось ли все с 1945 года? Возможно, что на самом деле именно появление ядерного оружия, способного превратить любой конфликт во взаимное уничтожение, наконец избавило мир от привычки при каждом изменении баланса сил среди великих держав развязывать войну. В итоге противостояние происходит опосредованно, в виде небольших, локальных «суррогатных» войн. Вместе с тем взаимная готовность применения ядерного оружия может гарантировать, что возможные будущие конфликты между великими державами останутся в рамках конвенционального противостояния, но даже в этом случае, учитывая современный уровень вооружений, они принесут очень много жертв.

Очевидно, что на такого рода вопросы никто не сможет дать четкого ответа. Тем же, кто полагает, что люди сегодня не настолько глупы, чтобы развязать очередную разрушительную и дорогостоящую войну между великими державами, возможно, следует напомнить, что именно так многие и рассуждали на протяжении большей части XIX века, а в 1910 году даже вышел известный труд Нормана Анджела «Великая иллюзия» (The Great Illusion ), в которой говорилось о чудовищных экономических последствиях современной войны как для победителей, так и для побежденных, — в то время как генеральные штабы ведущих европейских стран втайне от всех дорабатывали свои военные планы.

Независимо от того, насколько велика вероятность развязывания войны между ведущими государствами с применением ядерного или конвенционального оружия, ясно одно, что процесс изменения баланса сил идет и будет еще активнее, чем раньше. Более того, это происходит на двух параллельных, но взаимосвязанных уровнях — экономически эффективного производства и стратегических сил и средств. И пока тенденции последних двух десятилетий остаются неизменными (да и почему бы им меняться?), модель мировой политики на сегодняшний день выглядит примерно так.

Во-первых, основная доля общего мирового производства и военных расходов не будет концентрироваться в руках пяти крупнейших государств, как сейчас, а распределится между большим числом стран; но это будет происходить постепенно, и в ближайшем будущем Вряд ли можно ожидать расширения существующей «пентархии», представленной Соединенными Штатами, СССР, Китаем, Японией и ЕЭС.

Во-вторых, в этой пятерке уже начался процесс перераспределения долей в мировом производстве от СССР и США, а также ЕЭС в пользу Японии и Китая. И это делается не из экономического расчета для более сбалансированной ситуации в пятерке, поскольку Соединенные Штаты и ЕЭС сохраняют практически те же лидерские позиции как в плане производства, так и в плане внешней торговли (хотя прежде существенную прибыль они получали за счет своей военной составляющей), СССР и Япония, находящиеся примерно в равных весовых категориях (хотя экономика Японии растет быстрее), обладают лишь примерно 2/3 от производительной мощности первых двух участников пятерки, в свою очередь КНР, несмотря на еще значительное отставание от остальных, демонстрирует самые большие темпы роста.

В-третьих, с военной точки зрения мир до сих пор остается биполярным, поскольку только США и СССР обладают таким количеством стратегического вооружения, которого достаточно для полного уничтожения противника. Тем не менее устоявшаяся многолетняя биполярность может со временем исчезнуть как на уровне ядерного вооружения (либо оно станет трудно применимым, либо Китай, Франция и Великобритания значительно расширят свои ядерные арсеналы), так и на уровне конвенционального вооружения — благодаря активному наращиванию Китаем своей мощи, а также благодаря созданию мощной совместной группировки западногерманских, французских, а возможно, британских и итальянских вооруженных сил на суше, на море и в воздухе, при условии что указанные страны действительно будут заинтересованы в эффективном военно-техническом сотрудничестве друг с другом. Однако по внутриполитическим причинам вряд ли этого можно ожидать в ближайшем будущем; но самый факт возможности такого сценария создает определенную неуверенность в долговечности существования биполярного мира как минимум на неядерном уровне. В свою очередь, вряд ли сегодня кто-то уличит Японию в том, что она хочет стать мощным военным государством; вместе с тем все, кто знаком с моделью «войны и изменений в мировой политике», не удивятся, если в один прекрасный день новое политическое руководство в официальном Токио решит трансформировать свой экономический потенциал в военный.

Если бы Япония действительно решила играть более активную военную роль в международных делах, то причиной этого, скорее всего, стала бы ее неспособность защищать свои интересы, действуя лишь как «торговое государство» {1264} 1264 См. [1090]. , и, укрепив свою военную мощь, Страна восходящего солнца могла бы попытаться в значительной степени усилить свое международное влияние, чего ей было бы не достичь невоенным путем. Но история конкуренции на международной политической арене последних пяти столетий показывает, что одной лишь военной силы мало. Государство может таким' образом защитить себя или осадить конкурентов лишь на короткий срок (чего для большинства политических лидеров и поддерживающей их общественности вполне достаточно). Но если в результате страна выйдет за свои географические и стратегические границы, даже не говоря о каких-то имперских масштабах, то она будет обречена тратить значительную долю своих доходов на обеспечение «защиты» и, следовательно, вынуждена сократить сумму «инвестиций в производство», в результате чего она столкнется с замедлением темпов роста объемов производства, а в долгосрочной перспективе ей будет трудно сохранить потребительский спрос со стороны ее граждан и свое положение на мировой арене {1265} 1265 Очень интересное обсуждение данной точки зрения см. в [438, р. 158–159]. . В частности, это уже происходит с СССР, США и Великобританией. И следует отметить, что, в свою очередь, Китай и ФРГ изо всех сил стремятся избежать чрезмерных военных расходов, подозревая, что это может негативно сказаться на их темпах роста экономики в долгосрочной перспективе.