Джонатан Израэль - Голландская республика. Ее подъем, величие и падение. 1477-1806. Т. II. 1651-1806

Классификация редких и экзотических растений и составление иллюстрированных каталогов стали одной из главных специализаций нидерландской науки. Эта традиция восходила к началу XVII в., но впервые получила свое воплощение в ботанических разделах знаменитого издания «Historia Naturalis Brasiliae» (1648 г.), генерального компендиума исследований, проводившихся в Нидерландской Бразилии при официальной поддержке Йохана Морица ван Нассау-Зигена, когда он был губернатором этой колонии. Трактаты, посвященные растениям, птицам и животным Бразилии, отличались исключительно высоким качеством, особенно труд немецкого ученого, обучавшегося в Лейдене, Георга Маркграфа, знаменовавший начало великой эпохи нидерландских исследований и публикаций в сфере ботаники.

Самым монументальным проектом до 1700 г. был «Hortus Indicus Malabaricus» (Амстердам, 1678-93 гг.), исчерпывающий и великолепно иллюстрированный обзор в двенадцати томах, содержащий не менее 1 794 цветных гравюр на отдельных листах. Спонсором и вдохновителем проекта был Хендрик Адриан Реде тот Дракенстейн (ок. 1636-91 гг.), офицер ОИК на Малабарском побережье, ставший в 1660-х гг. комендантом нидерландского форта в Кочине. В 1678 г. он вернулся в Нидерланды, где непродолжительное время участвовал в деятельности ridderschap' а Утрехта, но затем вернулся в качестве высшего чиновника в Южную Индию. В работе над великим проектом по обозрению флоры Малабара ему оказывал помощь амстердамский регент Коммелин, добавивший некоторые иллюстрации и текст. Труд был настолько монументальным, что большей частью был опубликован только на латыни, от планов по изданию нидерландской и английской версий отказались на ранней стадии.

Но, возможно, самым творчески мыслившим из всех исследователей ботаники был Георг Эверард Румфий (ок. 1627-1702 гг.), так называемый «Плиний Индий» {1029} 1029 Ibid. 381; Boxer, Dutch Seaborne Empire, 181-2. . Румфий был служащим ОИК, немцем по национальности, проведшим большую часть своей взрослой жизни на Молуккских островах. Он стал увлеченным ботаником и ученым в области естественной истории в целом, и даже после того, как в 1670 г. ослеп, продолжал свои исследования с помощью властей в Батавии, оказывавших ему финансовую и другую помощь. Его « magnum opus» , фундаментальное изучение растений Амбоины, « Amboinsch Kruidboek» , несколько раз едва не было утрачено для потомства. Когда его труд частично пострадал от пожара, от которого выгорела значительная часть Амбоины в 1687 г., Румфию пришлось заново перерисовать все свои наброски. Затем труд пропал снова, в 1692 г., по пути из Батавии в Голландию, на борту корабля, потопленного французами. К счастью, в Батавии сохранился единственный экземпляр, и несколько лет спустя он благополучно дошел до Heren XVII («Семнадцать господ », совет директоров Ост-Индской Компании . — Прим. пер.) в Амстердаме. Однако они были устрашены его объемом и попросту похоронили неопубликованным в своих архивах. Наконец, труд Румфия все же увидел свет, выпущенный консорциумом издателей в шести монументальных томах в 1740-х гг. Румфий скончался, не дождавшись также издания другой своей книги, « Amboinsche Rariteitenkamer» , описания рыб, кораллов и минералов Амбоины, основанного на скрупулезных исследованиях, продолжавшихся свыше сорока лет. Он был опубликован в Амстердаме в 1705 г. Румфий был ученым Золотого Века, но его наследие стало известно Европе только в эпоху Просвещения.

К первому десятилетию XVIII в. нидерландская наука, как и искусство и философия, находилась в полном расцвете. Не было ни единого признака упадка ее активности или творческой силы. Она по-прежнему оставалась во многих областях ведущей наукой в Европе, особенно в отношении микроскопов, анатомии, ботаники, энтомологии, оптики, некоторых отраслях химии, и — самый широко известный аспект — в клинических методах и применении науки в медицине.

К 1640-х гг. жесткие кальвинисты под воздействием веротерпимой политики Фредерика-Хендрика, ремонстрантского возрождения и отсутствия активного преследования католических молитвенных собраний были вынуждены в некоторой степени отступить от бескомпромиссной нетерпимости контрремонстрантов 1619 г. Сам Воэций в 1640-х гг. разработал несколько вынужденную, ограниченную доктрину терпимости, изложенную им позднее в «Politica Ecclesiastica » {1030} 1030 Voetius, Politica Ecclesiastica, ii. 536-55 and iv. 596-9. . После постигшего их неожиданного удара — преждевременной смерти Вильгельма И, ортодоксальным кальвинистам воэцианского склада пришлось признать, что они живут в государстве, которое гарантирует свободу отправления религиозного культа диссентерским Церквям, и что католические богослужения, проводившиеся в частных домах (пока количество присутствовавших на них верующих было не слишком велико), были вне их досягаемости. Но Воэций и его последователи составили перечень доктрин, которые, по их мнению, подрывали сами основы христианства, особенно тех, что отрицали божественную природу Христа, Троицу и первородный грех, то есть социнианство и деизм, а также скрытый и откровенный атеизм. Антисоцинианская кампания, набравшая силу в Соединенных Провинциях около 1650 г., оставаясь главным элементом в нидерландской мысли и культуре на протяжении более чем полувека, став основным орудием и оправданием политики, направленной на ограничение и пресечение интеллектуальной и религиозной свободы.

Один из центральных принципов «Politica Ecclesiastica» Воэция заключался в том, что социнианство и антитринитаризм в целом недопустимы и нетерпимы в христианском обществе {1031} 1031 Ibid. ii. 544-51. . Для Воэция это означало, что пользовавшиеся веротерпимостью диссентерские Церкви, такие, как ремонстранты и менониты, которым недоставало теологической дисциплины и авторитарной структуры реформатов и лютеран (а также католиков), должны были находиться под постоянным надзором и давлением с целью предотвращения пропаганды внутри их антитринитаристских идей, и принуждения к изгнанию из своих рядов тех собратьев, которые оказывались «заражены» антитринитаристскими взглядами. Кроме того, светские власти не должны поощрять распространение интеллектуальных влияний, в том числе идей Эразма {1032} 1032 Ibid. iv. 598-9. , в любом случае благоприятных для арианских и социнианских методов мышления. Воэций утверждал, что искоренение социнианства и других антитринитаристских воззрений из общества — и в первую очередь, из их родной гавани, диссентерских Церквей и их ответвления, коллегиантов — было обязанностью государства и должно проводиться в жизнь в сотрудничестве с руководством меннонитов и ремонстрантов или без него. В письме от 1664 г. он с радостью хвалил старейшин нидерландских меннонитов за сотрудничество со светскими властями в борьбе с социнианством в собственных рядах {1033} 1033 De Jong, «Voetiusende tolerantie», 114-15. .