Джонатан Израэль - Голландская республика. Ее подъем, величие и падение. 1477-1806. Т. II. 1651-1806

Не составляло труда предвидеть, что такая дерзкая попытка популяризации учения Спинозы будет пресечена властями с крайним рвением. Со времени ван дер Эмдена радикальные философы и «атеисты» размышляли над тем, каким образом эффективнее всего пропагандировать свои революционно новые концепции. Ван дер Эмден возлагал в этом отношении большие надежды на театр {1081} 1081 Klever, «Inleiding», 70-2. . Но репертуар нидерландских театров оставался жестко ограниченным. Своим философским романом Дейкерий проложил новый путь, обещавший блестящие возможности.

Книга вышла в Амстердаме тиражом в 1500 экземпляров в декабре

г. В этом же месяце роттердамская консистория забила в набатный колокол, требуя от магистрата принять меры. Гаагская консистория вскоре после этого заручилась поддержкой городского vroedschap 'а для апелляции к Hof 'у Голландии. Hof приказал уничтожить книгу, попросив все муниципалитеты Голландии и Зеландии изъять тираж. Экземпляры, конфискованные в Роттердаме, были сожжены властями в ратуше в мае

г. Делегированные Штаты Фрисландии также запретили книгу. Тем временем, хотя на титульном листе отсутствовало имя издателя и местом публикации был ложно назван Гронинген, амстердамские власти выяснили личность издателя. Волсгрин был арестован, допрошен — и в апреле 1698 г. приговорен к восьми годам тюрьмы с последующей высылкой из Голландии на двадцать пять лет, помимо штрафа в размере 4 000 гульденов — всё это в соответствии с требованием указа от 1653 г. против социниан, ведь «Филопатер », не говоря уже обо всем остальном, по своему содержанию был, несомненно, антитринитаристской книгой {1082} 1082 Thiessen-Schoute, Uit de Republiek der letteren, 197; Maréchal, «Inleiding», 33-4. . Таким образом, антисоцинианское законодательство Голландии оставалось ключевым элементом интеллектуальной цензуры. Сам Дейкерий также был вызван в суд, но упорно отрицал, что является автором романа. Он остался безнаказанным светскими властями, хотя и впал в немилость у консистории. Умер он в крайней нищете в 1702 г.

Распространение упрощенного спинозизма на нидерландском языке, и еще более яростная реакция, которую он вызывал у светских и церковных властей, было явлением, имевшим глубокие последствия для последующей интеллектуальной и культурной истории Соединенных Провинций. Атмосфера, созданная витавшими в воздухе идеями Спинозы 1690-х гг., в некоторой степени точно подмечена в анекдоте, переданном несколько лет спустя великим Германом Бургаве, самым знаменитым ученым-медиком Республики. В 1693 г., будучи студентом и находясь на борту пассажирской барки, он услышал оживленную дискуссию среди попутчиков относительно Спинозы. Высказывавшиеся ими взгляды были настолько негативными, что он не смог удержаться и спросил у одного из критиков, читал ли он что-то из трудов Спинозы. На это другой пассажир поинтересовался именем Бургаве и записал его, в результате чего он стал заподозрен в Лейдене в спинозизме и потерял возможность сделать карьеру в государственной Церкви {1083} 1083 Lindeboom, German Boerhaaue, 46. .

Прогрессирующая кампания в 1690-х гг., направленная на развенчание Спинозы и его последователей, была, главным образом, делом рук не воэцианцев, а картезианцев, кокцеянцев и других основных представителей раннего Просвещения в Республике. Сражаясь со Спинозой и его учением, ведущие интеллектуальные круги Республики могли ослабить нападки воэцианцев на самих себя, показав, что новая философия и наука не приводят к атеизму, и представ в обличье защитников религиозного и нравственного порядка. Пожалуй, наиболее влиятельная критика Спинозы, написанная в это время в Голландии, принадлежала Пьеру Бейлю, «философу из Роттердама». Статья Бейля, посвященная Спинозе, была самой пространной и одной из самых важных в его «Dictionnaire historique et critique », первое издание которого появилось в 1696 г. Ведущий нидерландский переводчик того времени с французского языка, Франсуа Халма, книготорговец и составитель голландско-французских словарей, затем перевел и издал статью Бейля на нидерландском отдельной брошюрой. В предисловии к ней Халма писал о своей глубокой обеспокоенности распространением идей Спинозы среди публики после издания его «Филопатера» и выражал надежду, что нидерландское издание статьи Бейля было самым лучшим противоядием от них {1084} 1084 Halma, Aanmerkingen, 20, 26, 78. . В то время существовали подозрения, что Бейль вложил такой пыл в обвинение Спинозы в «атеизме», чтобы отразить обвинения в атеизме, выдвинутые Пьером Жюрье и другими гугенотскими критиками против себя самого.

Осуждение Бейлем «Tractatus Theologico-Politicus» как «livrepernicieux et detestable ou [Spinoza] fit glisser toutes les semences de l'Atheisme qui se voit a decouvert dans ses Opera Posthuma» («пагубной и отвратительной книги, в которой у него [Спинозы] уже просматриваются все семена атеизма, проявившиеся более явно в его «Opera Posthuma» (фр.)) {1085} 1085 Bayle, Dictionnarie, iii. 2633. означало кульминацию атаки на Спинозу в печати. Бейль сам объяснял, что его цель заключалась больше в борьбе со «спинозистами» своего времени, чем с самим Спинозой {1086} 1086 Bayle, Lettres, iii. 906-10. , и таково же, безусловно, было намерение Халмы и Питера Рабуса, издателя главного нидерландскоязычного литературного обозрения в 1690-х гг., «Boekzaal van Europe », и ключевой фигуры раннего нидерландского Просвещения {1087} 1087 De Vet, Pieter Rabus, 176-81. . Халма и Рабус руководили светской общественной кампанией, направленной против Спинозы, которая придала дополнительный импульс усилиям теологов и университетов, и эффект которой на нидерландскую культуру в целом был отчетливо виден до конца XVIII в. и даже позже.

Одним из главных вкладов Спинозы в развитие европейской мысли было отрицанием им существования Сатаны и дьявольских сил в целом. Создается впечатление, что главные интеллектуальные споры раннего нидерландского Просвещения шли именно по вопросу дьявола, и вспыхнули в начале 1690-х гг., когда дискуссии, связанные с учением Спинозы, находились в своем зените.

Картезианское движение сформировало в Соединенных Провинциях широкую интеллектуальную среду, способную относиться к Сатане, демонам, колдовству и ангелам со все более растущими неприятием и скептицизмом. Одним из яблок раздора между воэцианцами и их кокцеяно-картезианскими оппонентами в государственной Церкви было то, что последние обычно относились к ангелам как к образным фигурам речи, упомянутым в Библии ради поэтического эффекта, но не существовавшим в действительности {1088} 1088 Cramer, Abraham Heidanus, 124. . Следующий шаг вперед по направлению к подрыву народных представлений о сверхъестественном сделал харлемский врач-анабаптист Антони ван Дале (1638-1708 гг.), описываемый Жаком ле Клерком как «ennemi jure de toute sorte de superstititon» («заклятый враг всех суеверий» (фр.)) в его «De Oraculis» (1683 г.), произведении, в котором утверждалось, что пророчества, упомянутые в древнеримских и древнегреческих книгах, были основаны на суеверной доверчивости простых людей, и что жречество использовало в своих интересах народную веру в демонов и магические силы. Нидерландское и французское издания книги ван Дале появились в 1687 г. В 1690-х гг. Рабус восхвалял ван Дале в « Boekzaal» как одного из главных апологетов борьбы против народных предрассудков.