Линн Торндайк - История магии и экспериментальной науки. Римская империя

Тем не менее, Ямвлих не разделял мнения Апулея о том, что демоны подвержены страстям. Они бесстрастны и не способны к страданию. Он презрительно отбрасывал идею о том, что самых худших демонов можно изгнать дымом от животных жертв, или о том, что слабые смертные существа могут снабдить их чем-то полезным. Скорее, они испытывают удовольствие от того, что грязную плоть поглощает чистый огонь. Демоны, однако, отличаются от богов тем, что имеют тела.

Мир разделён на сферы их влияния, и они более или менее неразделимы с объектами, которыми они управляют, и опознаются по ним. Так, они могут связать тело и душу путами материи и судьбы и навлечь на тело болезнь. Злые демоны к тому же «окружены определёнными ядовитыми, кровожадными и жестокими дикими тварями», чем-то вроде вампиров и кровососов.

Ямвлих утверждает также, что существует класс демонов, которые не имеют ни разума, ни суждения; каждый из них выполняет строго определённые функции и не способен ни к чему другому. Люди, вызывая их, могут обращаться к таким демонам или силам природы, как к высшим существам, поскольку выполняя свою единственную функцию, они во всём превосходят людей; но, явившись по вызову человека, они могут подчиниться ему, как рациональному существу и начать выполнять его приказы, поскольку лишены разума.

Ямвлих защищает теургию. Чётко различает её и магию, как мы увидим очень скоро. Она также отличается от науки, поскольку использует не только физические силы природы и философии, и поскольку её невыразимую работу невозможно понять силами разума. Те люди, которые занимаются чисто теоретическим философствованием, не могут надеяться на теургический союз или причастие к богам. Но даже теурги, как правило, не способны вынести свет, исходящий от духовных существ, которые превосходят героев, демонов и ангелов, и соединения с богами, стоящими над мирской суетой, даже они достигают в исключительно редких случаях.

Теургия или искусство божественных дел оперирует «тайными знаками» и властью невыразимых символов. Так, Ямвлих объясняет большую часть деталей сакральных ритуалов и жертв, которые отвергал Порфирий, называя их непристойными или материальными и говорящими о том, что сами боги бессильны и бесстрастны. Они являются мистическими символами, «освящёнными вечностью по каким-то тайным причинам, которые более совершенны, чем разум».

Да это же самые настоящие оккультные свойства! Мы уже упоминали о том, что, по мнению Ямвлиха, природные объекты причастны к богам или связаны с ними посредством эфира, воздуха или воды, поэтому теурги вполне законно применяют в своём искусстве определённые камни, травы, ароматы и священных животных. Используя столь мощные символы, сам человек приобретает сакральный характер и получает возможность подчинить себе многие духовные силы.

В теургических действиях часто используются заклинания и молитвы. Но заклинания не вызывают бесстрастных и чистых богов в этот мир; они, скорее, очищают тех, кто их произносит, от страстей и нечистоты и вводит их в состояние экстаза, которое и позволяет им слиться с чистым и божественным началом. Эти заклинания к тому же ещё и символичны. Они обращены не к человеческим страстям и разуму «ибо они совершенно не известны или окутаны тайной, и известны только одному Богу, к которому они обращены».

В другом отрывке Ямвлих даёт ответ на возражение Порфирия, утверждая, что подобные молитвы часто составлены из бессмысленных слов и имён, которые ничего не означают (что плохо согласуется с его предыдущим заявлением о том, что эти заклинания «никому не известны»), что некоторые из этих имён, «которые мы можем проанализировать с научной точки зрения», охватывают «всю божественную сущность, власть и порядок».

Более того, если перевести их на иной язык, то они приобретут иное значение, а если даже и сохранят прежнее, то не будут уже иметь той же силой, какой обладали в родном языке. Мы встретим похожий отрывок, касающийся силы слов и божественных имён у Оригена, который жил в 3 веке, еще до Порфирия и Ямвлиха. Ямвлих делает вывод о том, что «необходимо сохранять древние молитвы… в совершенно неизменном виде».

Ни Порфирий, ни Ямвлих не употребляли слово «магия», но они часто ссылались на тех, кто ею занимается, и на их методы, применяя такие выражения, как обманщики и чародеи, или противопоставляя то, что было сделано искусственно или с помощью искусства, теургическим ритуалам. В последнем случае они различают то, что считается божественной тайной или откровением и то, что производит впечатление простого человеческого искусства или выдумки. А то, что «создано человеческим искусством, не может быть истинным или чистым».

Христианские писатели проводили подобные аналогии между пророчеством или чудом и гороскопами или магией. Впрочем, Ямвлих иногда называет саму теургию искусством, невольно признавая, тем самым, что в методах теургии и магии много общего. Нам также сообщают, что если теург во время ритуала совершает ошибку, то он опускается до уровня магии. Магия — это насилие над природой.

Другим различием является то, что цель теургии — достичь соединения с богами, а магия имеет дело с «физическими или телесными силами Вселенной». И Порфирий и Ямвлих верили, что между различными объектами Вселенной, которую Ямвлих называл одним большим животным, существует гармония, симпатия и взаимное притяжение. Поэтому человек способен притягивать к себе далёкие предметы, объединять или отделять их друг от друга. Однако искусство может использовать эту силу симпатии между объектами неподходящим или чрезмерным образом, и это беспорядочное насилие над природой, как нас хотят убедить, составляет самую характерную черту магии, методы которой не являются по-настоящему естественными и научными.

Магия не только нарушает гармонию и закон, она заставляет природные силы действовать извращённым способом или в обратном направлении. Те люди, которые ею занимаются, приносят зло и сами являются дурными людьми. С помощью своих нечистых или извращённых методов они пытаются вступить в общение с Богами или чистыми духами, но они не способны сделать всё, что они могут — это вступить в союз со злыми демонами, которые лишают их того, что у них было.

Эти злые демоны могут выдавать себя за ангелов Света, требуя, чтобы те, кто их вызывает, были целомудренными и справедливыми, но потом они демонстрируют своё истинное лицо, помогая совершать преступления и удовлетворяя людскую похоть. Это они, облачившись в маску высших духов, виноваты в тех хвастливых и наглых заявлениях, которые люди выдают за божественное откровение, на что указывал Порфирий.