Вячеслав Шпаковский - Крестоносцы. Первая полная энциклопедия

А вот другая эффигия, принадлежащая Ричарду Пембриджу из Герефордского Кафедрального собора 1375 года. И та и другая практически тождественны, и мы можем найти еще множество очень похожих эффигий

Удивительно, но даже в XV веке – то есть в «эпоху цельнометаллических доспехов» – с полностью коваными латами кольчужное ожерелье все еще использовалось! Например, это весьма наглядно демонстрирует нам доспех Матчеса Немецкого 1485–1505 гг. из Ландшута. Скорее всего типичным его назвать нельзя. Но тем не менее он был и, очевидно, использовался. Так что именно кольчужное прикрытие шеи оказалось на практике настолько востребованным (или привычным), что практически на полвека пережило Крестовые походы!

Другой особенностью рыцарского снаряжения «эпохи кольчуги» стали так называемые элеты, или «щитки», которые появились у рыцарей (в том числе и у крестоносцев) где-то около 1250 года. Во всяком случае, первые надгробные изображения с эспаулерами относятся именно к этому году. Например, это фигура Ги де Плесси-Бриона, у которой мы видим пустой рыцарский щит без герба и такие же пустые прямоугольные щитки-элеты (еще одно название эспаулеры) на плечах. Несомненно, что и щит, и щитки были открашены в какой-то цвет, и этот Ги вполне был этим доволен.

Есть они и на эффигии Пьера де Блемура, датируемой 1285 годом. На ней хорошо видны его эспаулеры с изображением прямого креста, и такой же крест мы видим на его сюрко и щите. На эффигии Рожера де Трампингтона (1289) они тоже есть. Но их нет на многих других английских эффигиях более позднего времени, то есть можно сказать, что популярность этой детали рыцарского снаряжения тех лет на континенте была выше, чем в Англии. Кстати говоря, мы уже много раз обращались и к прорисовкам, и к фотографиям британских эффигий и убедились в том, что на большинстве из них щитков нет. Хотя и нельзя сказать, что английские эффигии с эспаулерами не встречаются совсем. Встречаются. Но реже, чем в той же Франции.

Ориентируясь на великое множество эффигий со щитками, мы можем сделать некоторые выводы: во-первых, об их форме. Чаще всего это был либо квадрат, либо прямоугольник, практически всегда несший на себе изображение герба рыцаря. Однако из тех же миниатюр мы знаем, что они могли быть подчас самой удивительной формы. Например, круглыми или в форме квадрата, но с вогнутыми внутрь сторонами.

Доспех Матчеса Немецкого, 1485–1505 гг. Вес 18,94 кг (Метрополитен-музей, Нью-Йорк)

Есть эффигии, демонстрирующие нам элеты в форме рыцарского щита с закругленным нижним краем и даже шестигранника, похожего на конфетную обертку «Мишка на Севере». Как например, у Гуильяма де Герменвилля (1321), погребенного в Арденнском аббатстве. То есть тут свою фантазию рыцари проявляли как хотели.

Как долго просуществовала мода на наплечные элеты? Очень интересный вопрос, на который опять-таки дают нам ответ эффигии. По крайней мере одна из них: эффигия Арнольда де Гамала, датируемая 1456 годом.

Понятно, что никакой защитной функции эспаулеры не выполняли. В лучшем случае это были куски «фанеры», зашитые в ткань, так что они вряд ли могли от чего-нибудь защитить. Но вот повысить зрелищность и распознаваемость фигуры рыцаря они, несомненно, могли!

Еще одной поистине удивительной деталью рыцарского снаряжения «эпохи кольчужно-пластинчатой брони» стали так называемые цепи. Причем отнюдь не те, которые многие рыцари носили на шее для красоты, а цепи, прикреплявшиеся к нагрудным частям их доспехов и деталям вооружения для того, чтобы те… не потерять! Это были довольно длинные цепи, которые прикреплялись к рукояткам их мечей и кинжалов, причем таких цепей у рыцаря вполне могло быть целых четыре. К чему именно они крепились на груди, до сих пор точно не известно. Причина банальна: нехватка данных, поскольку даже эффигии не могут нам всего показать. В отдельных, правда, случаях информации достаточно. Например, существует эффигия, принадлежащая сэру Рожеру де Трампингтону и находящаяся в Трампингтонской церкви в Кембриджшире (ок. 1289), и вот на ней отчетливо видно, что единственная имеющаяся у него цепь, которая ведет к его шлему, закреплена на его… веревочном поясе, которым он подпоясан.

Эспаулеры совершенно необычной формы на миниатюре из Истории св. Грааля (1310–1320) (Библиотека Философика Герметика, Турне, Бельгия)

Хьюберт де Корбе (1298), церковь Св. Агаты, Эванс, Льеж, Бельгия. Эспаулеры у него просто огромные. Изображения на них и на щите – беличий мех

Эффигия Николаса Лонгфорда 1416 г. Лонгфорд, Дербишир, Англия

Интересно, что цепь эта не имеет костылька и, скорее всего, закреплена на его шлеме намертво. Очевидно, это было нужно, чтобы его не потерять. Но вот что удивительно: а что же тогда делал оруженосец этого рыцаря, для чего тогда он был нужен? Неужели этот самый Трампингтон, да и все прочие изображенные здесь рыцари, имевшие шлемы с цепями, были настолько бедны, что не могли позволить себе иметь оруженосца, возившего за ними их шлем и подававшего его им по мере надобности? Получается, что на эффигии денег им хватало, а на оруженосца нет? Что-то уж очень сомнительно!

На некоторых эффигиях цепочка к шлему идет от розетки на груди. На ней виден крючок, на который надета эта цепь. Есть эффигии, на которых такие розетки сделаны парными, для двух цепочек, которые выходят наружу через прорези на сюрко. А уж на чем они там закреплены – на кольчуге либо на броне из пластин, по скульптуре не понять.

Пьер де Блемур (1285), церковь Корделии, Сенлис, Франция

Мэтью де Варенн (1340), церковь в Меннвале, Нормандия, Франция

Арнольд де Гамал (1456), Лимбург, Бельгия

Вальтер Бобфингер, 1336 г. Церковь Св. Блазиуса, Бобфингер, Германия