Александр Снисаренко - Курс - море мрака

Этот факт совершенно игнорирует Л. А. Ельницкий, который считает, что Пифеево "сообщение о Танаисе, впадающем в Северное море, не нуждается в подтверждении его фантастичности". Азовское море, куда впадает Танаис (Дон), было для греков Северным вдвойне: по отношению к Греции и к Понту.

Плиний обозначает понятие "янтарь из Скифии" словом sacrium, которое можно понять как "жертва" (моря или Гелиад), употребляя его наряду с обычным electrum.

Плиний (58, IV, 96) сообщает об острове Буркане вблизи устья Рейна, "который наши солдаты назвали Фабарией (Бобовым) из-за большого количества растущих там бобов, а потом Глессарией (Янтарным), так как они находили на нем янтарь; варвары же называют его Австеравией". Как видно, здесь речь не о большом количестве янтаря, а лишь об отдельных находках. К тому же события, записанные Плинием, относятся к походам Ливия Друза (12 — 9 гг. до н. э.). А это значит, что названия Бобовый и Янтарный, придуманные солдатами во время этого похода, — совсем не то же самое, что Абалус Пифея, Базилия Тимея, Балтия Ксенофонта Лампсакского или Электрида Аполлония. Балтию к тому же упоминает сам Плиний, и этот топоним ясно указывает на его происхождение — отнюдь не североморское, как, например, Базилия, которую Э. Сайкс считает "столицей культуры Шпанута на Гельголанде". См. также прим. 4 к данной главе.

По расчетам Дж. О. Томсона (35, с. 79), это составляет от 500 до 700 стадиев под парусами.

В труде историка I в. Помпония Мелы (53, III, 54) Скандинавия названа островом, но именно под своим именем, а не Скандия. Плиний называет ее Скатинавией.

Нередко встречающийся перевод "окружают венком" (см., напр., 38, с. 178) не вполне удачен, так как не существует архипелага, окружающего материк или соизмеримый с ним остров венком (т. е. кольцом) в собственном смысле слова. Греческие στεφανη, στεφανος; (венок), στεφανιαιος (в виде венка) и περιστεφανοω (окружать венком, опоясывать) фактически равнозначны словам ’επικρανον, ’αμπυξ или ’αναδημα, обозначающим головную повязку, имеющую вид диадемы (διαδημα), или υπουυμις (венок, надевавшийся на шею). В русском ближе всего к этому понятию полукруглые диадема или венец (наподобие кокошника). Удивительно близко к истинной картине другое значение слова στεφανη — "зубчатая стена" (=υριγκοια). Гористые острова, вытянувшиеся дугой вдоль северобританского побережья, действительно похожи и на венец, и на зубчатую крепостную стену, но отнюдь не на венок

Оркадами (по имени Орка — бога смерти) называли эти два архипелага римляне, принимая их за один. Они помещали там вход в загробный мир. В немецкой "Народной книге о докторе Фаусте" (II, 27), написанной в 1527 г., сообщается, что "Оркадами называются острова великого моря, расположенные в британских владениях, числом 23. Из них 10 пустынны, а 13 обитаемы" (Легенда о докторе Фаусте. М., 1978, с. 7). Судя по количеству островов, это могут быть только Фареры.

По данным БСЭ (3-е изд., ст. "Приливы") — до 15 м. Чуть меньше высота приливов в Бристольском заливе — 12 м (70, с. 531), далее к северу разница между названной Плинием и реальной величиной еще больше.

К мысли о связи уровня воды с фазами Луны греческая наука уже подходила достаточно близко. Тот же Аристотель во "Второй аналитике" связывал разливы Нила в конце месяца с убывающей луной.

Он, в частности, пишет об острове Иерне (Ирландии), "который лежит за Британией и из-за холода почти необитаем, так что области, лежащие дальше, считаются ненаселенными".

Оборот πνευμονι υαλαττιψ εοικος, доставивший немало хлопот комментаторам, принято переводить "похожее на морское легкое". Но возможно и другое его прочтение: "похожее на морскую пневму", т. е. субстанцию. Пневмой греки называли духовное начало (Платон), состоящее из воздуха и огня. На основе этого понятия стоики развили учение о "пневматическом элементе", который, например, Страбон (33, С 51) считает основной причиной приливов и отливов, поднятия и опускания суши и уровней водоемов, наводнений и засух и т. д. Стоики в свою очередь строили теорию пневматического элемента на основе учения своих духовных предтеч — пифагорейцев и орфиков. Под их влияние подпали многие философы разных школ, например Анаксимандр, Гераклит, Эмпедокл. Анаксимандр считал беспредельную материю смесью двух стихий — воздуха и огня (как Платон) или воздуха и воды. Из этого следовали два интересных для нас вывода: весь мир окутан смесью "дыхания" (πνευμα) и воздуха (’αηρ); воздух имеет множество состояний, одно из которых — лед. Если допустить, что в оригинальном тексте высказыванию Пифея о "морском легком" предшествовали подобные рассуждения, нам не только будет понятна сама цитата, вырванная из контекста, но мы сможем также сделать вывод об учености Пифея в плане философском и о принадлежности его к пифагорейской школе. Тогда не удивительно, что Пифей называет увиденное им вещество не морем, но и не землей (ср.: пневма — не воздух и не огонь), а сочетанием этих элементов. Посвященным это было понятно.

Греки рассматривали моря как заливы Океана, опоясывающего землю. "Тусклый свет солнца", необычные дни и ночи отмечает и Гиппарх, доверяя сообщениям Пифея (см. 33, С 75).

Тацит пересказывает здесь Авиена.

Мнение Л. А. Ельницкого, очевидно, основывается на сообщении Помпония Мелы (53, III, 47), уверенно отождествлявшего с Касситеридами острова у побережья Бретани, и Авиена (46, 90 — 114), называвшего те же острова Эстримнидами.