Рональд Кларк - Рождение бомбы

Таким образом, осенью 1941 г., когда была создана организация «Тьюб Эллойс», уже существовало англо-американское научное сотрудничество и Британия являлась, в основном, дающей стороной. Казалось, что так же могло получиться и с проблемой ядерного деления. Но здесь, однако, условия были несколько другими. Когда Тизард поделился с американцами секретами «черного ящика», то к тому времени радары уже находились в действии и имелся восемнадцатимесячный опыт их эксплуатации. С бомбой дело обстояло иначе. Британские ученые уже поняли решающее значение быстрых нейтронов и выполнили весьма напряженную работу, показав возможность изготовления ядерного оружия. Более важным казалось то, что Англия поставила перед собой задачу изготовить такое оружие. В этом отношении она была первой в мире. Но, с другой стороны, еще очень многое оставалось сделать ученым и инженерам. В этой работе именно Соединенным Штатам предстояло играть доминирующую роль. Правда, не нужно забывать, что осенью 1941 г. американские работы над делением были, как говорят математики, на порядок величины ниже тех, которые уже выполнили в Британии. Чтобы правильно оценить это, необходимо рассмотреть, что происходило в Соединенных Штатах после получения президентом Рузвельтом письма Эйнштейна в октябре 1939 г.

В Вашингтоне был организован консультативный комитет по урану под председательством Л. Бриггса—директора Национального бюро стандартов; членами комитета являлись офицеры американской армии и военно-морских сил. Комитет Бриггса консультировался с физиками-ядерщиками, которые в свое время инспирировали письмо Эйнштейна. Вскоре после организации комитет доложил о возможностях, связанных с ядерным делением. Он считал, что любые военные или военно - морские применения этого деления были пока чисто умозрительными предложениями, но все же рекомендовал дальнейшие исследования. На работы было ассигновано 6000 долларов. Значительно большие суммы были, конечно, израсходованы в университетах США.

В течение лета 1940 г. комитет Бриггса был значительно реорганизован и передан в ведение национального исследовательского комитета обороны, который являлся частью ведомства исследований и разработок. Основные контракты на фундаментальные исследования в области деления передали многочисленным американским университетам. Более того, в Национальной академии наук создали специальный комитет, обязанностью которого было информировать правительство о любых достижениях в области ядерного деления, которые могли бы иметь оборонное значение.

В то время как в Британии члены «Мауд Комитти» решали вопрос о том, каким образом можно изготовить бомбу.

работа этих двух американских комитетов сводилась пока к общей оценке вопроса: как следует разрабатывать проблему ядерного деления? Это очень хорошо иллюстрируется теми частями первых двух докладов комитета Национальной академии наук, которые были опубликованы. В первом докладе, датированном маем 1940 г., упоминалось о радиоактивных отравляющих веществах, об атомной энергии и атомных бомбах, но согласно послевоенному докладу Смита упор делался на атомную энергию. Второй доклад, составленный в июле 1941 г., не был специально посвящен военному использованию деления, но все же, по Смиту, в нем указывалось, что, вероятно, уран может приобрести решающее значение в данной войне.

Такова была позиция, отраженная в официальных или полуофициальных докладах. Многие же ученые в США придерживались других взглядов. Почему эти взгляды не оказывали влияния на власти, как это было в Британии, объяснялось многими причинами. При наличии более крупных сумм, предоставлявшихся частными лицами на нужды университетских исследований, работа могла продолжаться в многочисленных научных центрах без особой нужды в правительственных ассигнованиях. Кроме того, в Америке преобладало мнение, что работа над ядерным делением ведет скорее к получению атомной энергии, чем к бомбе. Эта концепция отпала не сразу и с известным трудом. После того как Конэнт в феврале 1941 г. организовал в Лондоне представительство национального исследовательского комитета обороны, предполагалось, что наиболее выдающиеся ученые США посетят Лондон специально для переговоров с англичанами по данному вопросу. «Буш обнаружил,— пишет Джемс Бакстер,— что англичане в этой области сделали столько же, сколько американцы, если не больше... Если проблема имела действительно столь огромное значение, то мы обязаны были нести наибольшее бремя». Такая позиция была хорошо резюмирована Артуром Комптоном, писавшим после войны: «Британский подход с самого начала определенно сводился к оружию, конструкция которого в общих чертах уже определилась. Хотя американцы были осведомлены об этом оружии, как о возможном, но прошло более года, прежде чем оно сделалось у нас центром внимания. В 1940 г. в Америке было еще трудно сосредоточить все наши помыслы на войне, в то время как англичане уже соприкоснулись с ней».

В течение лета 1941 г., по мере того, как детали сделанного в Британии становились известными все большему количеству американских физиков, обстановка постепенно начала меняться. Новости, почерпнутые из протоколов «Мауд Комитти», из информации Бейнбриджа и Лауритсена и в результате множества неофициальных контактов между американскими и британскими учеными, распространялись из уст в уста. Это хорошо отражено в записках Артура Комптона. «В сентябре 1941 г.,— писал он в чикагском «Бюллетене ученых-атомщиков»,— Эрнест Лоуренс из Калифорнийского университета встретился с президентом Гарвардского университета Конэнтом и мной в нашем доме здесь, в Чикаго. Он рассказал нам о вычислениях, указывавших на то, что можно было бы изготовить атомную бомбу большой эффективности, применяя значительно меньшие количества урана-235, чем думали ранее. Британские ученые, выполнившие эти вычисления, были столь убеждены в них, что горели желанием не щадить усилий для производства урана-235 и изготовления бомбы».

Медленно, но верно накапливались доводы. Англичане, с лета 1940 г. находившиеся в условиях тяжелой военной обстановки, не только сумели направить часть своих научных кадров на решение основных проблем урановой бомбы, но, как было видно из докладов, посланных в США, они смогли добиться значительного прогресса.

Это подтвердилось в первой половине октября. Томсон 3 октября лично вручил материалы доклада «Мауд Комитти» Бушу и Конэнту, хотя, по утверждениям американцев, и «под условием, что они не будут раскрыты академическому комитету». Однако 9 октября Буш, как утверждает Бакстер, имел длинную беседу с президентом и вице-президентом, в ходе которой он доложил британскую точку зрения, сводившуюся к возможности изготовления бомбы, если применить уран-235, производимый на диффузионном заводе. Буш разъяснил при этом, что все его предсказания основываются на лабораторных вычислениях и надежды могут не оправдаться. Президент Рузвельт одобрил широкий обмен с Британией и дал инструкции Бушу проводить обсуждение политики в данной области в группе, состоящей из президента, вице-президента, военного министра Стимсона, генерала Маршалла, Буша и Конэнта. Двумя днями позже, 11 октября, Рузвельт направил личное послание Черчиллю, предлагая, чтобы любые усилия в этом важном деле могли с пользой координироваться или даже проводиться совместно.