Ден Равив - История разведывательных служб Израиля

В начальный период войны 1948 года иорданская артиллерия наносила поразительно точные удары по израильским базам. Командир иерусалимского подразделения «Шай» майор Биньямин Джибли пришел к выводу, что в рядах израильтян был шпион, и казалось вполне логичным, что этим шпионом может быть Тубянски, передающий информацию своим британским хозяевам. Они в свою очередь сообщали эти данные английским офицерам, которые командовали Трансиорданским арабским легионом. К тому же Тубянски во время войны служил в Британском королевском инженерном корпусе и считался англофилом.

Косвенные доказательства сочли достаточными для того, чтобы приговорить его к смерти. Суд проходил в каком-то полуразрушенном здании около дороги, ведущей из Иерусалима в Тель-Авив. В качестве судей выступали Беери, Джибли и еще два офицера «Шай». Протокол судебного заседания не велся. Все члены суда, кроме Беери, впоследствии утверждали, что они просто допрашивали подозреваемого и не знали, что выносят приговор, который будет приведен в исполнение. Однако в тот же день Тубянски был расстрелян на глазах других израильских солдат, которые с трудом верили, что израильтяне убивают своего.

Один из свидетелей вспоминает: «“Предатель! Они собираются расстрелять предателя!" — воскликнул мой сослуживец. Мы присели на каменистом склоне и стали смотреть. Шесть или семь солдат вывели молодого человека в защитной форме. Это были всего-навсего небрежно одетые мальчишки. Молодого человека усадили на стул. Его лицо даже не закрыли платком. Потом они отошли на несколько шагов. Мы услышали лязганье затворов чешских винтовок. Все затихло. Сияло солнце. Короткий залп разорвал тишину. Человек упал со стула».

Через несколько часов Беери информировал премьер- министра, что военно-полевой суд приговорил к смерти предателя. Однако Бен-Гурион, получив эмоциональное обращение от вдовы казненного, пересмотрел это дело. Официальная комиссия оправдала капитана, и его вдове была выплачена компенсация.

В тот же день, 30 июня 1948 г., люди Беери в Хайфе, северном портовом городе со смешанным арабско-еврейским населением, подвергли пыткам друга мэра — еврея, которого считали слишком либеральным. Агенты «Шай» добивались от него показаний о том, что мэр Абба Коуши был не только «мягок» по отношению к арабам, но что он предал дело сионизма.

Жертвой был Жюль (Иегуда) Амстер, владелец такси и, неофициально, правая рука мэра Коуши. Беери приказал арестовать его 15 мая 1948 г., в день провозглашения независимости Израиля. Амстера поместили в секретный лагерь и обвинили в шпионаже. Этот кошмар продолжался два с половиной месяца. Его имущество было конфисковано, и допрашивавшие его лица, сначала из «Шай», потом из вновь созданной службы военной разведки Беери, подвергли его страшным пыткам. Ему приставляли пистолет к виску, били, капали воду на голову, вырывали зубы, поджаривали пятки, вкалывали медицинские препараты. В конце концов, 1 августа его выпустили без официального предъявления каких-либо обвинений.

Этот незаконный арест и пытки в течение многих лет хранились в секрете. Только в 1964 году министерство обороны согласилось выплатить Амстеру финансовую компенсацию. С самого начала было ясно, что Беери пытался выбить из Амстера признание, которое бы скомпрометировало его друга Коуши. Беери даже сфабриковал доказательства того, что Коуши якобы занимался шпионажем против «Хаганы» в пользу англичан. Бен-Гурион узнал об этой фабрикации и решил, что Беери должен быть отстранен.

Последней соломинкой, переломившей хребет верблюду, стало убийство богатого араба летом 1948 года. Жертвой стал Али Касем, двойной агент, которого военная разведка использовала для проникновения в арабскую милицию Палестины. В результате нескольких провалов Касем был заподозрен в том, что он все-таки работал на арабов, и Беери поручил своим агентам убить Касема.

Бен-Гурион как премьер-министр и как министр обороны приказал провести расследование дела Касема. Беери был отстранен от должности, и в ноябре того же года военный суд признал его виновным в убийстве. Его разжаловали в рядовые и снова предали суду за убийство Тубянскн и за применение пыток к Амстеру. Беери отрицал все обвинения, но был признан виновным и приговорен к символическому одному дню тюремного заключения.

Человек, который был первым руководителем израильской военной разведки и наиболее активной фигурой в новом израильском разведывательном сообществе, продержался на своем посту только 6 месяцев. Он потерпел фиаско из-за ограниченности его подхода к проблемам национальной безопасности. У него не было времени задумываться о каких-то политических тонкостях и тем более о правах человека. Для Беери все было просто — нужно было защищать государство.

Ему было горько сознавать, что он оказался не прав. Образ действий, который был бы вполне приемлем в тоталитарном государстве, нс мог найти поддержку в Израиле — в обществе, которое с самого начала решило идти по пути демократии. Беери до самой своей смерти от сердечного приступа в январе 1958 года продолжал утверждать, что он был ни в чем не виновен. Его сын, Итай Беери, спустя много лет утверждал, что «Большой Иссер» выполнял приказы Бен-Гуриона.

Падение Беери было шоком, который мог на долгие годы парализовать разведывательное сообщество. Однако Бен-Гурион принял мудрое решение и назначил новым начальником военной разведки полковника Хайма Герцога, а тот факт, что он был заместителем Беери, обеспечил преемственность в руководстве службой. Кроме того, дружба Герцога с Рувеном Шилоем, умевшим держаться в стороне от внутренних дрязг и сосредоточивать свои усилия на вопросах стратегического планирования и внешней политики, помог залечить раны, которые могли бы нанести большой ущерб молодой разведслужбе.

Герцог пробыл на посту руководителя военной разведки недолго, но успел оснастить свою службу компьютерами. Точнее, это были не компьютеры, а большие счетно- вычислительные машины. Но они работали вполне прилично и позволили израильтянам легко раскрыть простые коды, использовавшиеся вооруженными силами Египта, Сирии и других арабских государств. Герцог и его молодые энтузиасты сделали Израиль одним из первых государств, которое стало использовать преимущества современной технологии в сфере шпионажа. Впереди Герцога ждала большая и достойная карьера, которая в конце концов привела его в 1983 году на пост президента Израиля.

Стремясь осуществлять более предметное руководство разведывательным сообществом, Шилой создал специальный координационный орган и стал его председателем. Он назывался комитетом руководителей служб. Впервые он собрался в апреле 1949 года, после первой победы Израиля над арабами. Вместе с Шилоем и Герцогом в работе этого комитета принимали участие Иссер Харел из «Шин Бет» и Борис Гуриель из политического отдела министерства иностранных дел. Руководители израильских спецслужб называли этот комитет по его сокращенному наименованию на иврите «Вараш», хотя это название никогда открыто не упоминалось.