Ден Равив - История разведывательных служб Израиля

Натансон был первым из тех, кто во всем признался. Как и в Ираке, египетской службе безопасности не составило большого труда арестовать всю группу шпионов- любителей, состоявшую главным образом из местных евреев, знавших друг друга. Вскоре была арестована и связник Нинио.

Взяли также и израильского разведчика, находившегося в Египте на нелегальном положении. Это был Меир (Макс) Беннет, 36-летний уроженец Венгрии. В 1935 году его семья эмигрировала в Палестину. Беннет начал работать в «Алии-Бет», но вскоре его завербовали в «Аман». Знание шести иностранных языков позволило ему выполнять задания в различных странах. В 1951 году, когда Беннет попал в Египет, он имел уже звание майора.

Так же как и Зайденверг, Беннет получил немецкий паспорт. Немецкий флаг был очень удобен для Израиля, поскольку многие в Израиле владеют немецким языком, а немца трудно заподозрить в том, что он работает на еврейское государство. Но была еще одна более глубокая причина: западногерманская разведка помогала израильтянам, снабжала их паспортами и другими документами. У истоков этих особых отношений между еврейским государством и «новой» Германией по иронии судьбы стоял бывший сторонник нацистов. Во время второй мировой войны генерал Рейнгард Гелен возглавлял разведку на советском фронте. После поражения Третьего рейха он был арестован американцами, но вместо того, чтобы предать суду как военного преступника, его вместе со штабом отпустили на свободу. Американской и английской разведкам понравился «план» Гелена по налаживанию американо-германского сотрудничества против Советской России. Гелена поставили во главе западногерманской разведки, и бывший гитлеровский генерал быстро установки глубокие профессиональные связи с Израилем — новым домом тех, кто пережил преследования нацистов.

Некоторые израильские разведчики считали, что им удается удачно использовать комплекс вины немцев за уничтожение шести миллионов евреев. Однако ЦРУ, например, смотрело на отношения Гелена с израильтянами более цинично. Американцы считали, что разведка требует не смешивать эмоции и национальные интересы.

По мнению американцев, израильская разведка могла получать от сотрудничества с немцами вполне ощутимую выгоду, хотя это и сопровождалось бы некоторыми отрицательными моментами. В данном случае «пряником» был значительный поток разведывательной информации, который израильтяне получали от тысяч переселенцев из Советского Союза и стран Восточной Европы. Израильские разведслужбы умели использовать самую разрозненную информацию, даже если на первый взгляд она не имела отношения к ближневосточному конфликту. Если эта информация представляла интерес для Западной Германии — например, если она касалась военной или дипломатической активности советского блока — израильтяне могли передавать ее немцам.

Американцы также подозревали, что помимо «пряника» имелся еще и «кнут»: израильская разведка имела сведения о нацистском прошлом многих руководителей Западной Германии. ЦРУ считало, что израильтяне дали понять немцам, что если те не будут с ними сотрудничать, эти сведения будут преданы огласке. Американцы полагали, что такой шантаж мог быть эффективным особенно в отношении западных немцев, которые панически боялись обвинений в связях с нацистами, даже если в этом не было ничего компрометирующего. Эта угроза постоянно присутствовала.

Трудно сказать, знал или не знал Беннет об этих отношениях и сложных мотивах, которые стояли за ними, но он лично получил от этого выгоду.

По имевшейся у него легенде, он являлся бывшим нацистом и представлял германскую компанию, изготовлявшую протезы. Позже он стал главным инженером на египетском автомобильном заводе компании «Форд». Беннет был отличным разведчиком. Самым крупным клиентом «Форда» была американская армия, и это давало ему широкий доступ в военные круги и на военные базы Египта.

Жена Беннета, оставшаяся в Израиле, не должна была знать, где он находится, и свои письма к ней он направлял на конспиративный адрес в Лондоне. Однажды один из его кураторов забыл отклеить египетские марки. Так Джин Беннет неожиданно узнала о том, где находится ее Макс. Теперь вдова Беннета считает, что во всей операции вообще было много дилетантизма.

Однако Беннет скрупулезно выполнял поступавшие ему задания. Одно из них стоило ему жизни. «Это была идиотская ошибка его кураторов, — вспоминал впоследствии Аврахам Дар. — Оборвалась связь с группой Франка, и они выбрали самый легкий путь передачи ему денег. Правила конспирации запрещают контакты между различными разведгруппами, особенно если они выполняют разные задания. Но кураторы действовали глупо. И Беннет встречался с Марсель Нинио и Франком и передавал им деньга».

На допросах Нинио рассказала все, что ей было известно о Беннете. Египтяне ворвались к нему в квартиру, раздели догола и, убедившись в том, что он еврей, жестоко избили его. 21 декабря 1954 г. Макс Беннет в своей камере вскрыл себе вены и умер за день до того, как должен был предстать перед судом. Он понимал, что, как важный израильский шпион, был обречен. Беннет предпочел избежать унижения.

Израиль упрямо отрицал свою причастность. Тело Беннета было отправлено в Италию для похорон, и только в 1959 году он был тайно перезахоронен в Израиле. Его жена узнала о перезахоронении за день до того, как оно состоялось. На все требования семьи объяснить обстоятельства его смерти разведка отвечала отказом. Только в 1988 году Израиль официально признал Беннета своим агентом и на специальной церемонии в министерстве обороны в Тель-Авиве ему было посмертно присвоено звание подполковника.

Израильские власти проявили такую же черствость в отношении других агентов, арестованных по «делу Лавона». В 1955 году 2 египетских еврея были повешены, а еще 4 приговорены к длительным срокам лишения свободы.

Израиль даже отверг предложение Египта обменять арестованных агентов на египтян, находящихся в плену после Суэцкой кампании 1956 года. Начальник штаба Даян выступал против обмена, считая, что это скомпрометирует Израиль. Только в 1968 году, после Шестидневной войны, Марсель Нинио, Филипа Натансона, Роберта Дасса и Виктора Леви обменяли на несколько тысяч египетских военнопленных. Спустя 20 лет все четверо продолжали жаловаться на то, что их бросили, и по этому поводу в израильской прессе шла острая дискуссия с противоречивыми обвинениями и заявлениями.

Единственным, кому удалось избежать ареста, был Пауль Франк. После провала он даже оставался в Египте еще в течение двух недель, а по возвращении в Тель-Авив Франк снова превратился в Аври Эль-Ада, и «Аман» снова стал направлять его в различные европейские страны с заданиями военной разведки. Против этого возражал один Харел, обладавший каким-то особым нюхом на предательство. Удачный побег Эль-Ада из Египта казался подозрительным, и Харел опасался, что Эль-Ад стал двойником — как за несколько лет до него Давид Маген.