Ден Равив - История разведывательных служб Израиля

Эти отношения были особенно важны для Бен-Гуриона, Переса и всей группировки, поскольку Западная Германия рассматривалась в качестве потенциальной замены Франции в случае дальнейшего охлаждения де Голля к Израилю.

Аргументы о роли Западной Германии в новой израильской дипломатии не произвели на Харела особого впечатления. Он продолжал свою кампанию, но теперь «Старик» не мог допустить, чтобы кто-то помешал ему в установлении более тесных связей с Бонном. Это была третья крупная ошибка Харела.

Бен-Гурион потребовал от Харела немедленного прекращения личного крестового похода. Харел отказался и попытался заручиться поддержкой влиятельных членов правящей партии «Мапай». Он попытался привлечь на свою сторону министра иностранных дел Голду Меир и министра финансов Леви Эшкола. К этому моменту страсти вокруг «дела Лавона» — попытки скрыть провал в операциях по саботажу в Египте — достигли точки кипения.

Впервые с 1958 года Харел выступил против Бен-Гуриона вместе с его оппонентами, все еще надеясь преодолеть вето своего наставника и возобновить «священную войну» нацистских ученых. В глазах Бен-Гуриона это было равносильно предательству.

Но были и другие причины для растущего недоверия между Бен-Гурионом и Харелом. Бен-Гуриону не нравилось то рвение, с которым Харел преследовал Израиля Беера, работавшего в аппарате премьер-министра. Его арест в 1961 году нанес ущерб самому премьеру. С другой стороны, Харел был недоволен тем, что Бен-Гурион поставил Шимона Переса во главе секретного атомного проекта и «Лакама».

Премьер-министра также беспокоило, что Харел сосредоточил в своих руках большую власть. Теперь из-за конфликта вокруг немецких ученых в отношениях этих двух старых друзей появились трещины и в них хлынули воды, которые быстро стали размывать их когда-то прочные связи.

25 марта 1963 г., через 9 дней после ареста в Швейцарии Йоклика и Бен-Гала, Харел подал заявление об отставке. Он надеялся, что Бен-Гурион отклонит эту просьбу и оставит его на посту «мемунеха». Харел сам уверовал в стланный им миф: маленький еврейский мальчик из Витебска стал одним из главных действующих лиц на мировой шахматной доске. Он встречался с такими влиятельными деятелями, как Аллен Даллес, доверенным лицом президента Эйзенхауэра и с генералом Бахтияром, который был руководителем «Савак» и одновременно премьер-министром Ирана. Харел думал, что он тоже может приобрести такое же влияние и даже стать членом кабинета, полагая, что как «мемунех» он незаменим. Бен-Гурион придерживался другого мнения.

Это был конец эпохи. Великий крестоносец поразил себя своим же мечом.

26 марта 1963 г. военный курьер вручил генерал-майору Меиру Амиту, проводившему инспекторскую проверку частей в районе Мертвого моря, листок бумаги с лаконичным сообщением: «Немедленно свяжитесь с премьер-министром в Тель-Авиве». Генерал прочел сообщение, аккуратно сложил листок бумаги и, положив его в карман своей формы, поспешил к ближайшему телефону и позвонил в приемную Бен-Гуриона. «“Старик” хочет немедленно вас видеть и посылает за вами самолет», — сообщил ему главный военный советник премьера.

Спустя три часа Амит уже был в приемной премьера в Тель-Авиве. Тель-авивское отделение основного иерусалимского офиса премьера располагалось в трехэтажном каменном здании, крытом черепицей. Амит хорошо знал этот район. Помимо аппарата Бен-Гуриона здесь же, на тенистой улице Кирия, располагался генеральный штаб вооруженных сил и целый ряд объектов разведсообщества.

Бен-Гурион поздоровался с ним за руку и показал копию письма, которое он за несколько часов до этого отправил Иссеру Харелу. Это было согласие принять отставку «мемунеха». Не спросив Амита, хочет ли он занять освободившийся пост, Бен-Гурион заявил: «Ты будешь новым руководителем “Моссада”». Это был приказ, и Амит подчинился.

Генерал Амит был удивлен новым назначением, хотя сам считал, что Иссеру Харелу, прослужившему на этом посту 12 лет и сосредоточившему в своих руках все рычаги управления разведсообществом, пора было найти замену. Но еще одним сюрпризом стало решение Бен-Гуриона о том, что Амит уже не будет иметь тех полномочий, которыми обладал Харел. В Израиле больше не будет «мемунеха», отвечающего одновременно за внешнюю разведку и внутреннюю безопасность. «Шин Бет» получит самостоятельного руководителя.

Однако на первых порах Амит занимал фактически два поста. За год до этого он был назначен руководителем «Амана», это было достойным завершением его службы в вооруженных силах. Он родился в 1926 году в Тиберии и в молодости носил имя Меир Слуцки. Будучи приверженцем социализма, он вступил в кибутц Алоним, находящийся в Нижней Галилее, а позже — в подпольную группу «Хаганы». Во время войны за независимость 1948 года он командовал ротой, а по окончании войны долгое время колебался, какой выбрать путь: возвратиться в кибутц или защищать Израиль в вооруженных силах. Подумав, он остался в армии.

В 1950-х годах Амит командовал пехотными и танковыми подразделениями и был одним из тех, кто внедрил в израильской армии принцип: «Делай, как я». Израильские офицеры не отсиживаются в тылу, а ведут своих людей в бой, подавая личный пример. Амит подружился с генералом Моше Даяном и во время Суэцкой кампании 1956 года был его адъютантом. Он также нашел время для продолжения своего образования и получил ученую степень по экономике в Колумбийском университете Нью-Йорка.

В 1962 году Амиту следовало бы дважды подумать, прежде чем принимать предложение стать новым директором «Амана». Работа в разведке никогда не приносила ее руководителям ничего, кроме неприятностей. Трое из четырех руководителей «Амана» были вынуждены уйти в отставку: в 1949 году это был Иссер Беери, которого обвинили в нарушении гражданских прав; в 1955 году — Биньямин Джибли, который провалил программу саботажа в Египте; в 1958 году — Исхошафат Харкаби за провал учения по мобилизации резервистов.

Харкаби, однако, сменил человек, который был чистым воплощением успеха, — генерал Хайм Герцог. Ранее он пришел на смену Беери, а в 1958 году вернулся на службу, чтобы придать новый имидж «Аману». Ему удалось восстановить уважение к этой службе, но даже Герцог не мог вывести это агентство из гигантской тени, которую отбрасывал «Моссад» во время царствования «мемунеха».

Когда в 1962 году Герцог в очередной раз собрался в отставку, пост начальника «Амана», несмотря на возражения Харела, был предложен Амиту. Харел считал ошибкой назначать на этот пост человека, не имевшего опыта работы в разведке, но он, возможно, чувствовал в этом генерале потенциального соперника, причем имевшего свою собственную команду. Но влияние Харела на Бен-Гуриона уже пошло на убыль, и Амит получил назначение.