Михаил Барг - Шекспир и история

Вкратце это различие можно сформулировать следующим образом: если обычно гуманисты рассматривали провидение как «последнюю», «конечную» причину исторических перемен и поэтому почти никогда к его помощи не прибегали, будучи поглощены поисками менее глубоких, т. е. чисто человеческих, причин исторических событий, историки-протестанты рассматривали божий промысел в качестве универсального, постоянного, вездесущего фактора исторических перемен, первопричины, проявляющейся во всех исторических событиях — больших и малых. Естественно, что в восприятии английских историков и хронистов XVI в. указанные два течения исторической мысли оказывались чаще всего нерасчлененными, смешанными: гуманистическое видение предмета истории сопровождалось протестантским истолкованием событий и т. п. Яркой иллюстрацией этой специфики тюдоровского исторического мышления может служить трактат Томаса Бландевиля «Истинный порядок и метод писания и чтения истории» (1574). В нем автор объединил переложение (с итальянского) сочинений Франческо Патрицци и Аконтио Тридентио. {86} 86 См.: The True Order and Method of Writing and Receding Histories. H. G. Dick (Ed.). — Huntingdon Library Quart., 1940, v. III. Одно из них содержало преимущественно гуманистическую философию истории, второе отражало преимущественно воззрения церкви на тот же предмет. В результате судьба человека, к примеру, оказывалась, с одной стороны, зависящей от внешней силы, прежде всего божественного предопределения, с другой стороны — от внутренних факторов, характера «актеров». Можно, однако, усомниться, заметил ли кто-либо из современников несовместимость позиций указанных авторов, превратившихся по воле Бландевиля в «единомышленников». {87} 87 Ibid.

У истоков тюдоровской исторической традиции стоит основатель династии Тюдоров — Генрих VII (1485–1509). Он не только превратил писание истории в предмет особой государственной важности (предприняв шаги к написанию угодной династии истории Англии), но и заложил краеугольные камни того исторического мифа, который разрабатывался и совершенствовался в трудах нескольких поколений английских историков «тюдоровского века». Ядро этого мифа составили две идеи: 1) Генрих, граф Ричмонд (впоследствии Генрих VII) — богом призванный спаситель Англии от власти кровавого тирана Ричарда III, соединивший по воле провидения (своим браком с Елизаветой, наследницей дома Йорков) вечным союзом враждовавшие дома Ланкастеров и Йорков и положивший конец раздорам и смутам, столь долго терзавшим страну; 2) Тюдоры олицетворяют восстановление у власти национальной (древней британской) династии (в противовес пришельцам-англосаксам), поскольку они ведут свою родословную от прямых потомков легендарного короля Артура. Недаром же Генрих VII назвал своего первенца Артуром. Таким образом как бы утверждалось «двойное право» Тюдоров на престол (воля провидения и восстановление на троне древней династии). {88} 88 См.: Greenlaw E. A. Studies in Spencer’s Historical Allegory. Baltimore, 1932, p. 12 ff.

Воплотить эти идеи в «Историю» Англии Генрих VII поручил итальянцу Полидору Вергилию, прибывшему в 1501 г. в Англию с папским поручением и оставшемуся здесь на долгие годы. Ему был открыт доступ ко всем государственным бумагам и архивам (сама потребность в которых свидетельствовала о приверженности гуманиста к документированным фактам). Первая из названных идей была почти полностью реализована Вергилием, осветившим период истории от низложения Ричарда II вплоть до битвы при Босворте (1399–1485) в нужном для заказчика духе. Менее повезло второй идее — оказаться на одном генеалогическом древе с королем Артуром. «История Англии» Вергилия, написанная на латинском языке, не была опубликована вплоть до 1534 г. (полностью «История» завершена в 1551 г. и доведена до 1538 г.). Когда же она увидела свет, то оказалось, что Вергилий поставил под сомнение не только связь Тюдоров с древней британской династией, но — что самое важное — историчность всего рассказа о происхождении этой династии. {89} 89 См.: Hay Denys. Polydor Vergil: Renaissance Historian and Man of Letters. Cambridge, 1962.

Это обстоятельство возмутило многих английских антикваров, они выступили в защиту историчности полюбившейся им легенды и обрушились на «пристрастие» чужеземца, оказавшегося столь неблагодарным по отношению к гостеприимной стране. Тем не менее «История Англии» Вергилия в значительной степени повлияла на дальнейшее развитие английской историографии. Не только ее материалом, но, главное, способом истолкования фактов воспользовались все последующие составители хроник в Англии. Вергилию больше всего был обязан Эдуард Холл — автор первой «проблемной» исторической хроники, известной под названием «Союз двух благородных и достославных родов Ланкастеров и Йорков» (1548). {90} 90 См.: Zeeveld W. G. The Influence of Hall on Shakespeare’s Historical Plays. — In: English Literary History. London, 1936, p. 317. Во многих случаях ее текст является простым переводом латинского текста Вергилия, однако Холл ни разу на это не указывает. Он переводит «кредо» «я думаю», разумеется, без кавычек. Иногда в порыве добросовестности Холл пишет: «некоторые историки полагают», «думают». Однако и в таких случаях речь идет только о Вергилии, упомянуть которого он не решается по причине глубокой одиозности его имени. «Проблемной» эту хронику можно назвать не только потому, что она освещает вполне определенный и завершенный период — от низложения и убийства Ричарда II до начала правления Генриха VIII Тюдора, но прежде всего потому, что все события этого периода рассматриваются автором под одним углом зрения: насколько благотворным было для Англии воцарение Тюдоров, в какой мере оно было предопределено божественным провидением и подготовлено всеми событиями того времени. В этом смысле Холл действительно явился первым английским хронистом, занявшимся интерпретацией событий целой исторической эпохи. Если Томас Мор в дошедшем до нас отрывке «Истории Ричарда III» обнаружил удивительный дар драматизации истории, то Холл (почти полностью включивший «Историю» Мора в свою хронику) вслед за Вергилием увидел в истории моральную драму, сформулировал основания «торжества Тюдоров». При помощи пышной риторики читатель подводится к кульминации «божественного благословения» Англии — к правлению Генриха VIII. Вот образчик исторического письма Холла: «Какой ущерб был нанесен государствам бесконечными раздорами, какое опустошение было причинено сельским местностям гражданскими смутами, какие отвратительные убийства были совершены в городах отдельными кликами… Рим это почувствовал, Италия может подтвердить, Франция может засвидетельствовать, Богемия может рассказать, Шотландия может описать, Дания может показать и в особенности эта благородная страна Англия…». А вот как комментируется «счастливый союз» принцессы Елизаветы и Генриха VII: «…союзом мужчины и женщины в таинстве брака благословляется потомство… Союзом брака торжествует мир между одной страной и другой и взращивается взаимная любовь. Какая польза, какое удовлетворение, какая радость воцарилась в стране упомянутым союзом двух благородных домов». {91} 91 Narrative and Dramatic Sources of Shakespeare. Bullough Geoffrey (Ed.), v. III. London, 1960, p. 16. Мы остановились столь подробно на особенностях хроники Холла потому, что она оказала большое влияние на трактовку событий XIV–XV вв. в хрониках Шекспира.