А Иванов - Вооруженные силы Японии. История и современность

Пропаганда национализма в Японии носит специфический характер: она направлена на возрождение милитаристско-националистической идеологии «яматодамасий» («духа Ямато»), которая на протяжении многих столетий культивировалась господствующими классами Японии и нашла свое концентрированное выражение в известном самурайском кодексе «бусидо».

С момента воссоздания армии военные круги снова обратились к постулатам «яматодамасий», хотя и в несколько измененном виде. Так, в журнале «Гэккан асагумо» помещена статья некоего Сугавары, который утверждает: «Многие говорят, что бусидо умерло. Но это не так, японцы не отказались от него. Настоящий воин (буси) честен, верен своему сюзерену. Японцы не должны забывать о прежних традициях и обязаны сохранить бусидо» [783] «Гэккан асагумо», 1976, № 7, с. 34. . Как отмечал японский философ-марксист R. Кодзаи, «видоизмененные по своей форме догматы "бусидо", "яматодамасий" ничем не отличаются от довоенных, поскольку по своему содержанию являются антисоциалистический, антикоммунистической идеологией… носят антидемократический характер» [784] Кодзаи Р. Современная философия. Заметки о «духе Ямато». Пер. с яп. М., 1974, с. 130. .

Проповедь «яматодамасий» зачастую переплетается со всевозможными рассуждениями о так называемом «японском патриотизме». При этом, как отмечается в японской демократической печати, делается акцент на то, что «национальный патриотизм» у военнослужащих должен быть значительно выше, чем у «гражданского населения». Военнослужащим прививаются идеи об «исключительности» японской нации, о «превосходстве» пресловутого «японского духа». Военная пропаганда внушает, что патриотизм предполагает преданность идеалам так называемого «западного мира», выражающуюся в осознании необходимости защиты буржуазного строя, совместных действий во имя этого японских вооруженных сил с армиями других империалистических государств, и прежде всего США.

Проповедь «японского духа», «патриотизма» в их милитаристском толковании тесно смыкается с другими направлениями националистической обработки личного состава, в частности с возрождением культа императора, «традиций» старой императорской армии, восхвалением былой воинственности, агрессивности.

Особое внимание, как и в былые годы, уделяется пропаганде культа императора. Идеологи тенноизма всячески пытаются внушить личному составу представления о том, что хотя японский император и не бог, но это монарх, не имеющий себе подобных, что он заслуживает глубокого уважения как «символ японского государства». Преданность императору рассматривается как основополагающий элемент «патриотизма». Солдатам твердят, что «миссия сил самообороны» заключается в защите императора, являющегося «символом японцев» [785] «Гундзи кэнкю», 1975, № 2, с. 27. . Их призывают «бороться» против тех сил, которые якобы «стремятся уничтожить императора». В войска внедряются многие положения «Императорского рескрипта солдату и матросу» довоенного времени о воинской службе [786] «Дзэнъэй», 1978, № 12, с. 84. . Так, занимавший в прошлом пост начальника УНО Г. Ямасита заявил, что этот рескрипт способствовал созданию воинственного духа в армии. «Несмотря на изменения, происшедшие после войны, его положения, — продолжал Г. Ямасита, — должны быть восстановлены в японских вооруженных силах» [787] «Акахата», 04.05.1979. .

Возрождение культа императора непосредственно связано с восхвалением традиций старой императорской армии, определенной реабилитацией разбойничьих деяний японской военщины. Широко популяризируются и оправдываются войны японского милитаризма. В последние годы практически в каждом номере журнала «Гэккан асагумо», предназначенного для рядовых солдат, можно было найти воспоминания участников прошлых войн, различные «документы» и «исторические исследования». Так, на страницах журнала печатались воспоминания участников боев в Бирме, участников последнего рейда крейсера «Куманo», выдержки из книги «Последние дни сухопутных войск императорской армии». Во всех этих публикациях затушевывается агрессивный характер войн, которые вел японский империализм, превозносятся «исключительные» боевые качества солдат и офицеров императорской армии, их готовность к самопожертвованию, преданность «великой Японии».

В целях насаждения национализма и милитаризма открываются многочисленные военные музеи. Во всех гарнизонах имеются так называемые «комнаты боевой истории» («сэнси сицу»): в их экспонатах рассказывается о войнах, которые вела Япония, прославляются «подвиги» бывшей императорской армии.

Значительная роль в идеологической обработке японских военнослужащих отводится религии. Вплоть до 1945 г. государственной религией Японии являлся синтоизм. После войны государственный синтоизм был запрещен, однако реакционные круги не оставляют надежд возродить его былое влияние. Это, в частности, находит свое проявление в попытках протащить закон о государственной поддержке токийского храма Ясукуни, где, по преданно, покоятся души тех, кто погиб за императора в войнах Японии. Поэтому крайне правые силы, вопреки конституции, запрещающей предоставление государственных привилегий религиозным организациям, стремятся узаконить существование этого рассадника милитаризма. Новым толчком для активизации религиозной деятельности храма Ясукуни в войсках стало решение попечительского совета храма о включении 7 главных военных преступников, казненных по приговору Международного трибунала после окончания второй мировой войны, в списки «жертв», пострадавших за интересы государства.

В Ясукуни, а также в других синтоистских храмах официально проводятся всевозможные религиозные церемонии милитаристского толка, в которых участвуют и военнослужащие. Так, личный состав Северной армии принял участие в празднике синтоистского храма Гококу (храм защитников родины). В ходе праздничной церемонии исполнялись стихи, написанные императором Мэйдзи, старые военные песни, в том числе «Уми юкаба», в которой имеются такие слова:

Выйдем в море — усеем телами волны,

Выйдем в горы — устелем телами травы,

Что смерть тем, кто хочет умереть за императора? [788] «Гундзи минрон», 1980, № 20, с. 17.

Известны случаи, когда военнослужащих «сил самообороны», погибших при исполнении служебных обязанностей, возводили в ранг «святых» некоторых синтоистских храмов. По признанию командования, это делается «в целях подъема морального духа военнослужащих» [789] «Гундзи минрон», 1980, № 20, с. 21. . В этих же целях в часы занятий по «моральному воспитанию» военнослужащие совершают паломничество в синтоистские храмы, причем вопреки существующим военным законам священнослужители в ряде случаев привлекаются для «освящения» военных и других объектов [790] «Асагумо», 07.05 и 18.10.1979. .