Константин Колонтаев - История Русской Полиции

В мае 1903 г. киевским охранным отделением был арестован руководитель "Боевой организации" Гершуни, после чего Азеф становится руководителем "Боевой организации". И с конца 1903 г. "Боевая организация" под руководством Азефа начинает готовить покушение на министра внутренних дел Плеве.

Гибель 15 июля 1904 г. Плеве, убитого группой членов "Боевой организации" во главе с Савинковым, необычайно высоко подняли престиж Азефа в глазах всей эсеровской партии, и этот престиж оставался непоколебимым практически до самого его разоблачения. Окончательно закрепило непререкаемый авторитет Азефа в партии, организованное им в феврале 1905 г. в Москве покушение на московского генерал-губернатора, великого князя Сергея Александровича 52.

В 1904–1908 гг. в качестве руководителя Боевой организации Азеф руководил подготовкой убийства царя, членов его семьи, крупных правительственных чиновников (всего им было организованно 28 покушений и попыток покушений).

Часть терактов Азеф доводил до конца, часть предотвращал. Опасаясь показаний своих боевиков после ареста, которые открыли бы начальству глаза на его двойную игру, он никогда их не выдавал и всячески стремился предотвратить проникновение других секретных сотрудников полиции в ЦК и "Боевую организацию".

Однако как не маскировали деятельность Азефа руководство полиции, как не осторожничал он сам, всё же он стал настолько крупным агентом, что в руководстве полиции слишком многие знали о его действительной роли. А среди тех, кто не знал подробностей, ходили слухи о наличии в ЦК эсеровской партии агента полиции. Эта информация затем неизбежно начала просачиваться и за пределы политической полиции.

Однако до середины 1905 г. ничего по этому вопросу кроме неясных слухов эсеровских кругов не достигло. Однако революционные события 1905 года вызвали колебания даже в среде высокопоставленных чиновников политической полиции, которые по разным причинам решили покинуть свой лагерь и либо перейти на сторону революционеров, либо оказать им разовое содействие.

Первым это сделал заведующий агентурной частью Московского охранного отделения Л. П. Меньщиков, хорошо знавший Азефа ещё по работе его с Зубатовым в 1900–1901 гг 53.

В августе 1905 г. он послал анонимное письмо проживавшему в Петербурге известному эсеровскому деятелю Е. П. Ростовскому, в котором сообщил, что в партии эсеров действуют два крупных агента полиции "бывший ссыльный, некий "Т", и какой-то инженер Азиев". Вскоре после получения письма Ростовский встретился с Азефом и как члену ЦК и главе Боевой организации показал ему это письмо. Прочитав его, Азеф, не дрогнув ни одним мускулом лица, спокойно сказал: "Т — это Татаров, а Азиев — это я — Азеф" и, оставив ошарашенного Ростовского, вышел из комнаты 54.

Узнав из письма о действительной роли Татарова, Азеф, не терпевший других соглядатаев из полиции в тех сферах, где он сам находился, немедленно организовал его убийство. Члены ЦК, ознакомившиеся с письмом решили, что это полицейская провокация, направленная против Азефа.

Весной 1906 г. Меньшиков, уволенный со службы в Департаменте полиции, приехал в Париж, где ещё раз попытался довести до сведения эсеровского руководства подлинную роль Азефа, однако не преуспел в этом и больше никаких попыток в этом направлении не предпринимал.

Другое событие произошло 20 мая 1906 г., когда к беспартийному журналисту Бурцеву, редактировавшему историко-революционный журнал "Былое" и хорошо известному своими симпатиями к эсерам, пришёл неизвестный, представившийся довольно неожиданным образом: "Я — Михаил Бакай. По своим убеждениям я эсер, а служу в Департаменте полиции".

Бакай сообщил Бурцеву множество интересной информации, среди которой особое внимание Бурцева привлекло сообщение о действующем в эсеровском руководстве агенте Департамента полиции по кличке "Раскин" 55.

Прекрасно зная всё эсеровское руководство, Бурцев сразу же стал прикидывать, кто из них мог быть "Раскиным", но так и не смог ни на ком остановиться. Примерно месяц спустя после встречи с Бакаем Бурцев, прогуливаясь по улице, увидел едущего в пролётке Азефа, и тут же у него мелькнула мысль, а не "Раскин" ли сам Азеф? И чем больше он её от себя отталкивал, тем сильнее она его привлекала и, начиная с лета 1906 г. Бурцев начинает сбор информации обо всей деятельности Азефа и всё более и более убеждается в обоснованности своих подозрений.

Начиная с 1907 г. Бурцев принимается открыто обвинять Азефа в предательстве, что вызывает резкий конфликт между ним и руководством эсеровской партии, отстаивавшей Азефа. Тогда Бурцев решается на весьма необычный и рискованный шаг, он решил обратиться к А. А. Лопухину, бывшему директору Департамента полиции в 1902–1905 гг., известному своими либеральными взглядами.

В начале сентября 1908 г. Бурцев, узнав, что Лопухин отправляется из Кёльна в Берлин, немедленно выехал в Кёльн, где 5 сентября 1906 г. встречался с Лопухиным в поезде. В ходе 6-часового разговора Бурцеву, доказавшему, что Азеф был двойным агентом, удалось получить от Лопухина признание, что с 1893 г. Азеф являлся агентом полиции 56.

После получения этого признания Бурцев потребовал от эсеровского руководства создания специального суда по делу Азефа, который должен был либо обвинить Азефа в предательстве, либо Бурцева в клевете, угрожал в противном случае опубликовать все добытые им материалы в печати и нанести тем самым серьезный ущерб эсеровской партии.

Боясь, что Бурцев осуществит свою угрозу, руководство партии было вынуждено в начале октября 1908 г. принять его требование и созвать суд. Суд, состоявший из ряда видных и авторитетных лидеров эсеров, некоторые из которых имели ещё народовольческое прошлое (Натансон, Лопатин и др.), выслушал собранные Бурцевым сведения и признал их неубедительными, тогда Бурцев рассказал о своей встрече с Лопухиным, его признании роли Азефа, как полицейского агента. Это произвело соответствующее впечатление на членов суда, однако не убедило их в полной мере. В конце концов решили, что один из видных деятелей партии отправится в Петербург и там встретится с Лопухиным. В конце октября 1908 г. член ЦК партии эсеров А. А. Аргунов выехал в Петербург для встречи с Лопухиным. Азеф, узнавший об этом, также поспешил в Петербург, где встретился со своим непосредственным руководителем — начальником петербургской охранки генерал-майором Герасимовым, и вместе с ним обсудил сложившееся положение. Вскоре после этой встречи 11 ноября 1908 г. Герасимов пришёл на квартиру Лопухина и пытался, взывая то к профессиональному долгу, то, угрожая различными карами, воздействовать на Лопухина с целью его отказа от выдачи эсерам компрометирующей Азефа информации. Однако своей цели не достиг. Лопухин держался крайне уклончиво и отказывался говорить или, тем более, обещать что-либо определённое 57.