Чарльз Патрик Фицджеральд - История Китая

В правильности последней оценки, собственно, никто и не сомневается. В 1850 году, менее чем через десять лет после подписания Нанкинского договора, разразилось восстание тайпинов. Во многих отношениях оно может считаться прямым результатом Опиумной войны. Его руководитель Хун Сюцюань был родом из окрестностей Кантона и являлся представителем местного меньшинства, лишенного основных прав и привилегий, – хакка. Хун не прошел экзамена государственной службы, потом он тяжело заболел, и во время болезни ему было видение, которое он позже представлял себе как беседу с Богом на Небесах. В этом видении Бог дал ему задание уничтожить демонов (отождествляемых с маньчжурскими правителями) и установить господство подлинной религии и мира. Хуну случайно попался в руки протестантский трактат, в котором он нашел частичное объяснение догм и учений реформаторства, и это еще раз убедило его в том, что ему действительно было видение. Все это привело к тому, что он поверил, что христианство, в том виде, в каком он его понимал, было божественным откровением. Хун принял христианство. В Кантоне во время короткой беседы с миссионером Иссахаром Робертсом он попросил окрестить его. Однако Робертс еще не верил в готовность ученика принять крещение; отказ, правда, не уменьшил энтузиазма Хуна и не поколебал его убеждений. Он набрал команду последователей, которые стали его преданными учениками, и основал общество Поклоняющихся Богу. Он также отправился в еще одно поселение хакка в соседней провинции Гуанси, вероятно, из-за того, что его взгляды не очень-то прижились в родных местах.

В 1851 году после столкновения с местными чиновниками, последовавшими за актами вандализма, совершенными последователями в отношении буддийских и даосских храмов, Поклоняющиеся Богу подняли восстание. В октябре того же года в небольшом городе Юньане они объявили о создании Тайпин Тянь, «Великого Общественно-Мирового Царства», как обычно переводится его название с китайского. (Было, однако, также указано, что слово «пин», помимо значения «мир», также имеет значение «уровень, равный», поэтому название их самопровозглашенного царства можно перевести как «Божественное Царство Полного Равенства».)

Двое из миллионов пристрастившихся к курению опиума, или «черного золота»

С точки зрения Хуна, все, поклоняющиеся Богу, равны, даже если кому-то из них и выпало право и обязанность быть лидером. Сейчас до сих пор много спорят о том, насколько эти этические и духовные идеи нашли свое отражение в движении тайпинов. Очевидно, что для Хуна и некоторых его первых соратников эти убеждения были действительно близки, для многих его последователей они были священными догмами, однако для огромного числа пополнивших ряды тайпинов эти идеи были просто непонятны.

Почти с самого начала движение было успешным, и в него влилось большое количество людей. На это существовали причины, не имевшие ничего общего с религией. Опиумная война и открытие таких портов, как Шанхай и Нинбо, для внешней торговли привели к массовому вывозу шелка, фарфора и чая из Кантона. Раньше эти экспортные товары везли на юг носильщики через горные хребты, которые отделяли провинцию Гуанси от Гуандуна. Теперь все эти товары можно было везти в новые порты, входящие в Договор, и огромное число носильщиков и других транспортных рабочих на юге остались без работы и в беспросветной нищете. Более того, население юга Китая всегда оставалось в лучшем случае молчаливым сторонником династии маньчжуров. Правители этой династии по-прежнему считались на юге чужаками, ведь они проводили большую часть времени в Пекине, куда и стекались все доходы империи. Известие о начале восстания и шок от происходящего опережали само восстание. Продвигаясь на север через Хэнань (им, правда, так и не удалось взять столицу Чанъань), тайпины спустились вниз по Янцзы и появились у ворот Нанкина – южной столицы империи – в марте 1853 года. Они взяли город, и там Хун, который провозгласил себя Божественным царем, основал постоянную столицу своего мятежного государства. Он не стал брать титул китайских императоров хуанди, поскольку считал, что только бог может иметь такой титул. При его дворе не было евнухов, а женщинам дали такие права, каких у них раньше никогда не было. Он запретил бинтовать ступни женщинам. Также было провозглашено много других реформ, однако их претворению в жизнь помешала война. Тем не менее программа, выдвинутая тайпинами, была значительным шагом вперед как в области социальных реформ, так и в сфере религиозных преобразований. Если бы тайпины развили свой успех при Нанкине и перешли в немедленное наступление на Пекин, Маньчжурская империя, скорее всего, рухнула бы. Но вместо этого восставшие совершили ошибку и послали туда лишь небольшой отряд без всякого подкрепления; тем не менее они сумели дойти до местечка в 80 милях от столицы, однако срочно набранные императором войска и резкий северный ветер заставили их повернуть обратно. После этого военные действия в долине реки Янцзы с переменным успехом шли еще одиннадцать лет.

Главным результатом этой затянувшейся войны стало то, что маньчжуры были вынуждены в обороне опираться на новую армию, организованную по китайскому образцу и возглавляемую китайскими полководцами. Эту армию собрали в долине Янцзы верные режиму местные чиновники. Со временем эта армия сломила сопротивление тайпинов, а внутренние распри 1856 года ослабили их дух. И все же еще в начале 1860 года тайпины под руководством Ли Сюцюаня, человека честного и способного, сумели войти в восточные провинции, захватить Сучжоу и Хан-чжоу и реально угрожали Шанхаю. Европейцы, жившие в Шанхае, набирали в ряды защитников города искателей приключений, во главе которых сначала встал американец Фредерик Таунзенд Уорд, а после его смерти– английский генерал Чарльз Гордон («китаец» Гордон, позже прославившийся в Хартуме). Со временем верные императору войска сомкнули кольцо вокруг Нанкина, который пал в июле 1864 года. «Божественный царь» умер своей смертью за несколько дней до окончания восстания.

В течение нескольких лет после восстания правительство пыталось проводить очень осторожную политику реформ и модернизации. Реформы представляли собой важный шаг вперед к современному обществу, однако сама по себе модернизация общества не была их целью.

Они надеялись сделать Китай достаточно сильным, чтобы быть в состоянии противостоять давлению со стороны иностранных держав. Они не предполагали, что в процессе создания сильного государства им придется воспитать новое поколение образованных людей, которые во многом отойдут от традиционных китайских идеалов.