Елена Хаецкая - С точки зрения Карфагена: Финикийцы и Карфаген

Что теперь делать Карфагену, особенно с учетом возрастающего демографического давления? Подданные государства сыты и благополучны, рождаемость растет, назревает кризис на рынке труда — те самые «лишние люди», которых столетия назад Финикия отправляла в заморские колонии.

Ответ лежал под ногами в прямом смысле данных слов — Африканский континент.

Условная «Ливия», сиречь окрестности Карфагена и североафриканская линия берегов Средиземного моря от полуострова Киренаика до современного Танжера, за минувшие пять столетий были изучены финикийцами если не досконально, то достаточно подробно для того, чтобы с одного взгляда отличать разные регионы по конфигурации побережья, мысам, скалам и заливам. Берег освоен, настало время расширять проникновение в глубину материка.

Старинная финикийская схема, — торговые фактории без политического влияния на туземные племена, — в «имперской конфигурации» Нового Города не работала. Для действенного контроля за подчиненными территориями и народами, надзора за караванными путями, требуются крепости на доминирующих высотах.

Где крепость, там постоянное экономически эффективное население, гарнизон, собственное производство и торговля. Яркий пример сохранившийся до наших дней — алжирский город Константина, в древние времена носивший название Цирта, латинизированный вариант финикийского слова «карт», «город». Неприступные отвесные скалы с пригодными для застройки плоскими вершинами, глубокие каньоны — идеальное место для обороны. Недаром Цирту от карфагенян унаследовали нумидийцы, затем греки и римляне, а сам город благополучно существует уже более двух с половиной тысяч лет.

Подобных Константине «картов» по всей северо-западной Африке разбросаны десятки, особенно много их в современных Тунисе и Алжире — бывшие «выселки» Карт-Хадашта. Город Алжир, столица одноименного государства, тоже имеет финикийско-карфагенское происхождение, и тогда назывался Икосим.

О том, что Африка это не только Ливия и средиземноморское побережье, карфагенянам было отлично известно. Ценный груз доставлялся из отдаленных южных земель через Сахару, купцы рассказывали удивительные истории о бескрайних лесах и саваннах кишащих невиданным зверьем, загадочных негритянских племенах, чьи воины могучи и выносливы, россыпях золота и прочих бесчисленных чудесах.

Откровенного вранья, преувеличений и украшательств в байках караванщиков было не меньше половины, но рациональные умозаключения о неисчерпаемом богатстве юга можно было сделать по ассортименту привозимых товаров — звериные шкуры и слоновая кость, эбеновое дерево, перья страусов, благовония, мирра, драгоценные карбункулы, пряности, чернокожие рабы огромного роста и неимоверной силы.

Материальные доказательства изобильности неведомых стран за Сахарой имелись с переизбытком — одни только таможенные сборы в Лептисе Великом ежегодно приносили с бюджет десять талантов! Это не считая Сабраты, Замы, Утики, Гиппона и десятков иных транзитных пунктов!

Впрочем, у карфагенян были и научно-практические данные о неисследованной Африке.

Египетский владыка Нехо II, отлично знакомый нам по истории с не удавшейся военной экспедицией в помощь последнему ассирийскому царю Ашшур-Убаллиту II против вавилонянина Набопаласара, увлекался не только сражениями, но и географией. География — невероятно важная наука, способная указать любому уважающему себя фараону новые направления для торговли, завоеваний или поиска полезных ископаемых, с которыми в Египте отродясь было очень туго.

Геродот рассказывает, будто около 600 года до н.э. Нехо II призвал к себе финикиян, дав им указание выйти из Красного моря, плыть вдоль восточного берега Африки, миновать затем Мелькартовы (Геракловы) столпы и так вернуться в Египет. Постановка задачи указывает на очевидное: египтяне крепко подозревали, что Африка — гигантский полуостров, соединенный с Азией лишь узеньким Суэцким перешейком.

Возможно, не просто подозревали, а располагали твердой и проверенной информацией, основываясь на предыдущих морских походах, сведения о которых нам недоступны — папирус материал нестойкий, огромный массив летописей Древнего Египта был безвозвратно утерян уже ко временам Рима, не говоря про позднейшие эпохи. Вдруг придворные ученые мужи фараона раскопали в пыльных архивах нечто такое, что побудило Нехо II повторить изыскания пращуров?..

«...Финикияне вышли из Красного моря и затем поплыли по Южному. Осенью они приставали к берегу, и в какое бы место в Ливии ни попадали, всюду обрабатывали землю; затем дожидались жатвы, а после сбора урожая плыли дальше. Через два года на третий финикияне обогнули Геракловы Столпы и прибыли в Египет. По их рассказам (я-то этому не верю, пусть верит, кто хочет), во время плавания вокруг Ливии солнце оказывалось у них на правой стороне» [34] Геродот, «История», IV.42 .

Здесь Отец Истории из Галикарнаса имеет все притязания на доверие потомков благодаря своему собственному недоверию — последняя фраза доказывает, что финикийцы миновали экватор и солнце оказалось «справа», то есть в северном полушарии.

Продолжительность плавания, — более двух лет, — вполне правдоподобна, даже с учетом остановок для сева пшеницы, самого популярного злака тех времен. Опыт подобных «сельскохозяйственных зимовок» был наработан предыдущими поколениями финикийцев, когда-то схожим методом осваивавших северную Африку: высадились, распахали землю, дождались урожая, собрали зерно, поплыли дальше. Может быть, до 814 г. до н.э. такая промежуточная стоянка находилась и в районе Карфагена.

Оправдание экспедиции одним лишь любопытством Нехо II недостаточно, имелись насущные экономические причины: выше по течению Нила, между первым и четвертым порогами находилось враждебное египтянам Мероитское царство (еще известное как Куш), затруднявшее свободный доступ в центральноафриканский регион.

Шустрые карфагеняне ко временам правления Нехо вполне освоились в Ливии и претендовали на торговую монополию с территориями южнее Сахары — а мы помним, что великая пустыня в ту эпоху занимала куда меньшую площадь чем в XXI веке и ее пересечение было связано со значительно меньшими трудностями.