Виктор Сутормин - Вокруг Кремля и Китай-Города

Раз выработана форма и все детали снаряда, то приготовление его становится очень легким, как это видно из самой простоты устройства снаряда. Стоит только заказать металлическую коробку, купить медных и стеклянных трубок, отлить свинцовые грузы – и вот готовы все части механического приспособления; совершенно достаточно одного дня. На приготовление других частей снаряда – стопина, капсюля с гремучей ртутью и гремучего студня – тоже потребуется не много времени».

Великий князь Сергей Александрович

На совершение теракта времени требовалось и того меньше: полчаса ожидания, несколько быстрых шагов, бросок… звон в ушах и головокружение – и можно уходить, если останешься жив. Допустим, Игнатий Гриневицкий метнул свою бомбу прямо под ноги себе и государю Александру Николаевичу, когда тот невредимым вышел из кареты, разбитой взрывом первой бомбы, так что предстать перед судом террористу довелось уже не в качестве обвиняемого, а в виде вещественного доказательства. Найденная на льду Фонтанки голова народовольца на суде фигурировала, помещённая в банку со спиртом.

Швейная в Александровском зале Кремлёвского дворца. Открытка 1904 года из коллекции Михаила Азарха

Ивану Каляеву повезло больше – он был сильно контужен, но ушёл с места теракта на своих ногах. На звук взрыва сбегались люди, и среди них была жена убитого, великая княгиня Елизавета Фёдоровна. Она в момент покушения находилась в Большом Кремлёвском дворце, в ею же организованных мастерских, где отшивали теплую одежду для русских солдат, воевавших в Маньчжурии. За окном глухо бухнуло, хрустнули стёкла, что-то посыпалось с потолка – и она выбежала на площадь в чем была, не накинув шубы.

Кто-то пытался ловить перепуганных лошадей, кто-то помогал подняться кучеру, а тот, держась рукой за раздробленный затылок и ничего не слыша, всё спрашивал, что с их высочеством. А великая княгиня на коленях ползала по земле, собственными руками собирая по кускам тело того, с кем её связывали узы брака и непростые отношения. Когда останки великого князя перенесли в часовню Чудова монастыря, вдова ещё не могла плакать. Слёзы хлынули, когда жандарм принёс найденные на крыше соседнего здания пальцы в перстнях…

Бывают в истории времена, когда унижение делается невыносимым. Кто-то в бессильной злости плачет ночами, а у кого-то злость находит выражение в действиях. И тогда уже неважно, что послужило поводом – еврейские погромы или ментовский беспредел, но у человека в сознании что-то ломается, как хрупкая стеклянная трубочка, и происходит взрыв.

Сергей Васильевич Зубатов дал эсерам очень хлёсткое определение – «сентиментальное зверьё». Как их идейный противник и начальник Московского охранного отделения, он и не мог относиться к ним иначе, но был не прав. Зверство – наслаждаться чужими страданиями, а эсеры, совершая террористический акт, осознавали его и как свой грех, и как жертвоприношение, принося в жертву не только объект покушения, но и себя.

В отличие от шахидов эсеры наносили свои удары прицельно, поскольку считали, что ведут войну с правительством, а не с мирным населением. Тот же Каляев, несколькими днями раньше выйдя на позицию для броска на повороте около Думы, увидал в экипаже ехавших вместе с великим князем двух его приёмных детей – и замер, пропустил карету. Одобрил его отступление и руководитель организации Борис Савинков, сказав: «Действительно, не убивать же детей».

Но 4 февраля всё сложилось именно так, как рассчитывали боевики, и уже не имело значения, что исполнитель теракта в изодранной одежде и перепачканный кровью был схвачен, даже не успев дойти до Никольских ворот.

Вдова посетила Каляева в тюрьме. Она принесла террористу Евангелие и сказала, что прощает его. Нам этот поступок может показаться странным, но для глубоко верующей женщины он был естественным. По-своему естественным был и ответ эсера: он заявил, что ни о чём не сожалеет и если б имел тысячу жизней, то все их отдал бы своей борьбе.

Великая княгиня Елизавета Фёдоровна

Боевик и на суде вёл себя довольно дерзко и после вынесения смертного приговора подавать апелляцию отказался. Впрочем, через адвоката товарищи по партии всё же уговорили его сделать это, но лишь затем, чтобы повторное рассмотрение дела использовать в целях пропаганды. В конце весны Каляев был повешен в Шлиссельбургской крепости.

Иван Каляев. Фото из полицейского архива, 1905 год

Надо сказать, что великого князя в Москве не слишком любили… Факту его гибели никто в приличном обществе открыто не радовался, однако ж не без удовольствия передавали друг другу ядовитую эпитафию: «Впервые в жизни раскинул мозгами».

Но дом Романовых скорбел глубоко и искренне, ведь убитый приходился Николаю II родным дядей, а его вдова императрице Александре Фёдоровне – родной сестрой. По рисунку Виктора Васнецова изготовили и в 1908 году установили на месте теракта высокий бронзовый крест с эмалевыми вставками и неугасимой лампадой в резном светильнике. На кресте были написаны те слова, что произнес во время казни Иисус: «Отче, отпусти им, не ведают бо, что творят…»

Сенатская площадь и место убийства великого князя Сергея Александровича. Открытка 1910-х годов из коллекции Виталия Царина

Памятный крест на месте убийства великого князя Сергея Александровича. Фото из книги «Юбилейная Москва». М., 1912

Вдова великого князя вернула в казну фамильные драгоценности Романовых, а свои личные продала и на эти деньги основала в 1909 году Марфо-Мариинскую обитель милосердия. После захвата власти большевиками Елизавета Фёдоровна отказалась покинуть Россию, в 1918 году была арестована и вместе с несколькими членами царской семьи выслана сначала в Пермь, а затем в Алапаевск.

Там все они были казнены – живыми сброшены в глубокую шахту. По воспоминаниям князя Феликса Юсупова: «Тамошние жители издали следили за казнью. Когда большевики уехали, они, как сами рассказывают, подошли к колодцу. Оттуда доносились стоны и молитвы. Помочь не решился никто».