Виктор Сутормин - Вокруг Кремля и Китай-Города

Революция и последовавший за ней «период разрухи» привели эти места в состояние поистине плачевное, а потому городские власти – как и правительство страны – никакой ценности в этом старье не видели, особенно в сравнении с тем новым, что должно было прийти ему на смену. Людей, считавших необходимым беречь старую Москву, в 1930-х годах было так мало, а их способность влиять на принимаемые решения так слаба, что уцелеть Зарядье просто не могло.

«Далеко ли ушло то время, когда по вопросу о сносе Китайгородской стены выступали маститые „любители старины“ и „ревнители древности“ с обличительными речами.

А сейчас едва ли кто-либо решился бы выступить с подобными заявлениями. Ибо опыт миллионного населения пролетарской Москвы непререкаемо убедил, что Москва не могла ни одного дня дольше оставаться в состоянии своего младенчества. И если мы теперь ещё слышим иногда робкие голоса о слишком жестоких хирургических приёмах реконструкторов столицы, то нас подобные заявления только смешат, так как никто не назовёт ни одного сооружения в Москве из снесённых, которые следовало бы оставить, но зато можно назвать ещё десятки не снесённых ещё сооружений, которые следовало бы снести. <���…>

Иван Павлов. Проломные ворота в Зарядье, 1924

Чародейка-революция шагает по улицам и площадям Москвы. Узкие, кривые и горбатые улицы старого азиатского города она расширяет, выпрямляет, выравнивает. Старый, запутанный город она превращает в самый культурный, в самый благоустроенный, в самый красивый город мира» ( Л. Перчик. Москва социалистическая // Архитектурная газета. 30 декабря 1934 года).

Зарядье уничтожили для того, чтобы возвести на этом месте высотное здание новой социалистической архитектуры. Первоначально задумывался Наркомат тяжёлой промышленности на 4 тысячи кабинетов, потом – в конце 1930-х годов – решили строить «2-й дом Совнаркома» по проекту братьев Весниных. Гигантское правительственное здание должно было визуально уравновесить собой громаду Дворца Советов. Но прежде чем смогли приступить к реализации проекта, началась война, и стало не до строительства.

Административное здание в Зарядье (проект). Перспектива со стороны Москвы-реки. Архитектор Д. Чечулин, 1950

После войны у кремлёвских вождей слегка поутихло желание возводить циклопические сооружения вроде Дворца Советов, но «сталинскому ампиру» предстояло воплотиться в тех высотках, без которых сейчас уже невозможно представить нашу столицу. Торжественная закладка сразу 8 высотных зданий состоялась 7 сентября 1947 года, в день празднования 800-летия Москвы. Они расположились в ключевых точках города, и самую большую из высоток планировали возвести как раз на этом месте. Главный архитектор Москвы Дмитрий Чечулин спроектировал 32-этажное здание на две тысячи кабинетов. Высота его, вместе с золочёным многогранным шпилем, должна была составить 275 метров.

Строительство высоток курировал лично товарищ Берия, и поскольку место поблизости от Кремля пришлось ему по вкусу, ситуация вновь изменилась – теперь здание предназначалось для Министерства государственной безопасности. Если раньше ходила по стране мрачная шутка, что самое высокое здание в Москве стоит на Лубянке (из его кабинетов Колыму видно), то после новоселья из окон кабинетов МГБ можно было бы увидать уже и Сахалин. Новоселья не случилось – сначала умер Сталин, вскоре расстреляли Берию, и стройка была остановлена, хотя металлический каркас успел подняться почти на половину проектной высоты.

Гостиница «Россия». Фото 1970-х годов из фонда ЦИГИ

Постановление об архитектурных излишествах, принятое по инициативе Хрущёва, имело несколько последствий: в частности, здание в Зарядье решили демонтировать, а в целом в архитектуре на смену «реабилитансу» пришли «хрущобы». Однако рачительный хозяин не позволит добру пропадать. Разобранный каркас здания пригодился при строительстве Большой спортивной арены в Лужниках. А чтобы не пустовал дорогостоящий фундамент на берегу Москвы-реки, архитектору Чечулину поручили использовать оставшийся стилобат для возведения гостиницы, что и было сделано к 1967 году. Бомбоубежище превратилось в кинотеатр «Зарядье», министерский актовый зал стал концертным залом «Россия».

Как самая большая гостиница в Европе (3182 номера различных категорий), «Россия» даже попала в Книгу рекордов Гиннесса, хотя и носила в кругах специалистов ироническое прозвище «чечулинский сундук» за то, что своим массивным контуром совершенно задавила уцелевшие вдоль Варварки церкви и палаты XVI века.

Почти сорок лет простояла «Россия», повидав на своём веку многое – от киносъёмок («Мимино», «Ошибка резидента») до облав на интердевочек, от суеты при закладке именных звёзд на «площади славы» отечественной попсы до паники при пожаре.

Пожар случился в десятом часу вечера 25 февраля 1977 года, и подобной катастрофы советская Москва ещё не знала. Площадь возгорания составила около трёх тысяч метров. Загорелись одновременно 5-й, 11-й и 12-й этажи северного корпуса. Огонь очень быстро распространялся по коридорам, отделанным синтетическими материалами, и ещё до приезда пожарных оказались отрезанными от выхода более 250 человек – посетители VIP-зала на 17-м этаже и ресторана на 22-м.

Хуже всего было то, что выдвижные лестницы пожарных машин могли достать лишь до седьмого этажа. Спасать людей пришлось совершенно отчаянным способом: с балкона на балкон от 7-го до 22-го этажа пожарные добрались по легким штурмовым лестницам и по ним смогли эвакуировать более тысячи человек. Несмотря на все усилия и героизм пожарных, погибло 37 постояльцев и 5 сотрудников гостиницы. Люди выпрыгивали из окон даже не в надежде спастись, а чтобы не сгореть заживо. После этой трагедии были закуплены за рубежом спецмашины, оборудованные лестницами, позволяющими бороться с пожарами в высотных зданиях.

А в концертном зале на 2500 мест в тот день выступал Аркадий Райкин, и поэтому не было ни одного свободного места. Зрителям ничто не угрожало – этаж второй, отдельные выходы, где ничего не горит… Но могла случиться давка при выходе, если бы люди почувствовали запах дыма; да и пожарным делать свою работу, продираясь сквозь двухтысячную толпу, очень не хотелось. Поэтому за кулисами народному артисту объяснили ситуацию и попросили продлить выступление. И Аркадий Исаакович ещё полтора часа не уходил со сцены…