Иван Забелин - История города Москвы

По этой мѣстности отъ двора Головиныхъ слѣдовалъ по направленію къ Чудовской площади дворъ дьяка Семена Башенина, потомъ дворы троихъ портныхъ мастеровъ великаго князя-Ноздри, Кузнецова и Ушака; далѣе дворы Василія Борисовича Морозова-Тучкова (бояринъ съ 1480 г.), потомъ Григорія Бабина, Ивана Михайловича Семенова, двухъ Ивановъ Владим. Семеновыхъ, Ѳеодора Савостьянова, Ив. Борисова, кн. Ивана Вас. Стригина (бояринъ съ 1462 г.), князя Вас. Вас. Оболенскаго, кн. Ѳед. Вас. Лапаты-Оболенскаго (бояринъ съ 1519 г.). Затѣмъ другіе дворы: Вас. Ѳед. Сабурова (бояринъ съ 1465 г.), Давыдовыхъ Григорія и Петра Ѳедор. (1501 г. окольничіе. Григорій Давыдовъ бояринъ съ 1505 г.), Александра Вас. Оболенскаго (бояринъ съ 1476 г.) и др., подходили уже къ мѣстности Никольской улицы ( С. Г. Г ., I, 348, 394).

Такимъ образомъ, князь Юрій Ивановичъ Дмитровскій занялъ подъ свой дворъ мѣста дьяка Башенина, портныхъ великокняжескихъ мастеровъ, Тучкова, Бабина, Семеновыхъ и нѣкоторыя другія, поименованныя выше, гдѣ потомъ находился и дворъ М. Ю. Захарьина .

Дворы князей Оболенскихъ, Сабурова, Давыдовыхъ стояли уже на площади, приближаясь, какъ упомянуто, къ Никольской улицѣ.

Повторимъ хронологическую исторію Малаго или Николаевскаго Дворца. На мѣстѣ малыхъ разночинныхъ дворовъ послѣ 1504 г. здѣсь устроился дворъ князя Юрья Ивановича Дмитровскаго, потомъ въ 1560 г. дворъ князя Юръя Васильевича, перешедшій сначала къ Шереметеву, потомъ къ Александру Шуйскому (?).

При царѣ Михаилѣ Ѳед. этою мѣстностыо и съ остававшимися полатами владѣлъ бояринъ Борисъ Ивановичъ Морозовъ (1662 г. ноября 1), а послѣ него она поступила во владѣніе Чудова монастыря. На ней и былъ построенъ Платоновскій Архіерейскій Домъ, занятый впослѣдствіи Николаевскимъ Дворцомъ. (Альбомъ видовъ, No XX).

Со времени учрежденія въ 1742 г. Московской Епархіи Московскіе архіереи имѣли пребываніе въ зданіяхъ Чудова монастыря, гдѣ поэтому случаю къ старымъ были пристроены и новыя полаты.

Извѣстно, что во время чумной заразы въ Москвѣ въ 1771 г. народъ взбунтовался противъ преосвященнаго Амвросія. Отыскивая его, мятежники ворвались въ Чудовъ монастырь въ покои архипастыря, гдѣ «онаго не нашедъ, не точію все его имѣніе расхитили, но и всѣ окончины перебили, стулья переломали оборвали, и однимъ словомъ весь домашній уборъ съ крайнимъ ругательствомъ въ ннчто обратили». Такъ это записано въ «Журналѣ Моск. Консисторіи» 18 сент. 1771 г.

Разоренный домъ архіереевъ оставался въ такомъ видѣ до 1775 г., такъ какъ замѣстителемъ погибшаго архіепископа Амвросія до того времени никто не былъ назначенъ и хозяина не было.

Въ 1775 г. импер. Екатерина II почти весь годъ, съ конца генваря и до конца декабря, провела въ Москвѣ. На пути въ Москву она вручила Тверскому архіепископу Платону указъ о назначеніи его архіепископомъ Московскимъ 21 генв. Она хорошо знала преосвященнаго, когда онъ, бывши еще іеромонахомъ, преподавалъ въ 1763–1765 гг. законъ Божій великому князю Павлу Петровичу.

Въ Москвѣ новый архипастырь не нашелъ себѣ соотвѣтственнаго его сану помѣщенія. Вотъ что онъ записалъ въ своей автобіографіи:

«Надлежитъ сказать и о хозяйствѣ Московскаго Архіерейскаго дома. Не только нельзя было въ немъ жить, но и ничего почти въ немъ не было, и онъ принужденъ былъ жить на подворьѣ Троицкомъ, что у Сухаревой башни; ибо во время бывшаго въ 1771 г. мятежа и убіенія архіерея архіерейскіе покои были внутри разорены и разграблены, также и конюшня и экипажъ весь. А, между тѣмъ, по небытіи до 1775 г. хозяина, не безъ того, что и оть другихъ или запущено, или недостатокъ умноженъ. Заботило сіе Платона, о чемъ хорошо узнала и императрица и потому пожаловала императрица безъ просьбы, сама собою, на построеніе новаго дома 40.000 р., и онъ построилъ новый домъ (на 44 саженяхъ) въ томъ видѣ, въ какомъ онъ теперь зрится всѣми».

До того времени на этомъ мѣстѣ существовали какія-то старыя пустыя каменныя полаты, которыя были разобраны и фундаментъ ихъ выломанъ. Постройка производилась въ теченіи того же 1775 и 1776 годовъ; когда была окончена-неизвѣстно. Пожалованная сумма отпускалась изъ Коллегіи Экономіи по мѣрѣ надобности.

Строителемъ былъ извѣстный въ то время архитекторъ Козаковъ.

Это было двухъэтажное зданіе, въ которомъ была устроена и домовая церковь во имя св. апостолъ Петра и Павла, вѣроятно, уже послѣ 1787 г., когда 29 іюня въ праздникъ свв. Апостоловъ Платонъ былъ возведенъ въ санъ митрополита совсѣмъ для него неожиданно.

Однако пребываніе преосвященнаго въ этомъ новомъ домѣ сопровождалось не малымъ безпокойствомъ. Оно заключалось въ томъ, что на небольшой площади противъ дома въ 1785 г. была устроена батарея, гдѣ были помѣщены пушки для пальбы въ торжественные дни, и вотъ эта пальба такъ обезпокоивала архіерея, что онъ сначала словесно просилъ губернатора П. Д. Еропкина отвести мѣсто для пушекъ подальше отъ своего дома, а въ1786 г. просилъ его о томъ же письменно, объясняя, что 26 іюля того же года, во время пальбы изъ пушекъ, перебило до 70 стеколъ въ Архіерейскомъ домѣ и въ Вознесенскомъ монастырѣ; что слуги и служки отъ страху запрятались съ своими дѣтьми въ погреба, о чемъ на слѣдующее утро поступило къ нему три доношенія. Еропкинъ отвѣтилъ, что того сдѣлать не можетъ, потому что пушки Высочайшимъ указомъ 1786 г. февраля 11 повелѣно поставить въ Кремлѣ, гдѣ другого столь же открытаго для нихъ мѣста не было.

Въ 1797 г. въ мартѣ императоръ Павелъ и весь Дворъ прибылъ въ Москву для коронаціи. Въ Кремлевскомъ дворцѣ помѣщеній для многочисленнаго придворнаго штата и даже для Высочайшихъ особъ было очень мало и потому Архіерейскій домъ очень понадобился. Въ немъ поселился наслѣдникъ престола вел. князь Александръ Павловичъ съ супругою Елисаветою Алексѣевною. Вел. князь Константинъ Павловичъ помѣстился въ Арсеналѣ. Александръ Павловичъ прожилъ въ Платоновскомъ домѣ съ 31 марта по 3 мая 1797 г. По этому поводу въ «Запискахъ графини Головиной» находимъ слѣдующія строки:

«1797 г. въ Вербную субботу 27 марта состоялся торжественный въѣздъ императорской четы въ Москву. Поѣздъ былъ громадный. Войска тянулись отъ Петровскаго дворца до дворца князя Безбородко, въ Лефортовской сторонѣ. Кортежъ остановился въ Кремлѣ, императорская фамилія обошла всѣ соборы и поклонилась мощамъ. Кромѣ дворца Безбородка и Кремлевскаго, другаго помѣщенія не было.

«Въ среду на Страстной Дворъ переѣхалъ въ Кремль готовиться къ коронаціи.

«Надо владѣть талантомъ историка, чтобы выразить въ краткихъ словахъ все благоговѣніе, внушаемое Кремлемъ, — и перомъ поэта, чтобы воспѣть впечатлѣнія, навѣваемыя этимъ древнимъ и прекраснымъ мѣстомъ, этимъ соборомъ, а также дворцомъ (Теремнымъ), готическій стиль котораго съ его террасами, оградами и сводами придаетъ ему нѣчто фантастическое и который высотой своего положенія господствуетъ надъ всей Москвой. Такъ какъ дворецъ былъ недостаточно обширенъ, чтобы помѣстить все императорское семейство, вел. князь Александръ и его супруга поселились на Архіерейскомъ домѣ, а вел. князь Константинъ— въ Арсеналѣ. Вел. княгиня Елисавета сказала мнѣ, что никогда не забудетъ впечатлѣнія, произведеннаго на нее видомъ Кремля вечеромъ въ день пріѣзда… Въ тотъ вечеръ, выходя отъ своей невѣстки (вел. княгини Анны Ѳедоровны) и садясь въ карету, она взглянула на эту древнюю красу Кремля, выдѣлявшуюся еще болѣе при яркомъ свѣтѣ луны, восхитительно отражавшейся всѣми позолоченными куполами соборовъ и церквей. Великая княгиня невольно пришла въ энтузіазмъ и никогда съ тѣхъ поръ воспоминаніе объ этой минутѣ не изглаживалось изъ ея памяти» (Историч. Вѣстникъ, май, 1899, стр. 425). Конечно, послѣ Петербургскихъ видовъ Москва должна была на самомъ дѣлѣ поражать своею древностью и оригинальностью все собравшееся тогда въ Кремлѣ придворное общество.