Генри Ли - История инквизиции

Чтобы создать и пустить в ход стройную систему преследования, надо было сломить центробежную тенденцию средневекового законодательства, которое рельефнее всего сказалось в свободной Наварре, где всякий сколько-нибудь значительный город имел свой собственный fuero, где почти всякий дом имел свой обычай. Иннокентий III попытался на Латеранском соборе 1215 года обеспечить единство целым рядом суровых постановлений, определявших положение Церкви в отношении еретиков, а также обязанности светской власти, которая должна была уничтожать их под угрозой обвинения в вероломстве. Это составило даже особую главу в каноническом праве, но, вследствие полного отсутствия деятельной помощи светских властей, все эти предписания долгое время оставались мертвой буквой. Ожесточенному врагу Церкви, Фридриху II, было предназначено судьбой уничтожить в большей части Европы особенности местных законов и отдать население на усмотрение соглядатаев, которых Папы находили нужным посылать к нему. Он нуждался в расположении Гонория III, чтобы быть коронованным в 1220 году; а когда произошел неизбежный разрыв, то в его интересах было снять с себя обвинение в ереси, которое так часто бросали ему, и поэтому он проявлял особое рвение в преследовании еретиков, хотя несомненно, что, если бы он был свободен в действиях, благодаря своему философскому индифферентизму терпел бы всякое верование, которое не было бы опасным для его власти.

В ряду указов, вышедших с 1220 по 1239 год, Фридрих II опубликовал подробный и безжалостный кодекс преследования, основанный на канонах Латеранского собора. Те, которых только подозревали в ереси, должны были по распоряжению Церкви подвергнуться purgatio под страхом лишения гражданских прав и изгнания из пределов Империи; если они находились в подобном положении в течение года, то их осуждали как еретиков. Все еретики, без различия их учений, были вне закона; раз они были осуждены Церковью, их следовало выдать светским властям, для того чтобы их сожгли живыми. Если, из страха перед смертью, они отступали от своих верований, то их следовало заключить в тюрьму на всю остальную жизнь и наложить на них епитимью; если же они снова впадали в свои заблуждения, то их нужно было предать смерти, так как их обращение было неискренне.

Все имущество еретиков подлежало конфискации, и их законные наследники лишались права наследования. Их дети до второго поколения признавались неправоспособными занимать какуюлибо должность, если они не заслуживали прощения, сделав донос на своего отца или на какого-либо еретика. Все верующие, соумышленники, покровители, защитники или ходатаи еретиков подлежали вечному изгнанию, их имущество подвергалось конфискации, а их дети разделяли участь детей еретиков. Защищавшие заблуждения еретиков должны были рассматриваться как еретики, если только они не меняли своего поведения после предупреждения. Дома еретиков и тех, кто давал им пристанище, должны быть разрушены и более не возобновляемы.

Казни в Брюсселе.

Хотя свидетельство еретика не принималось в судах, но было сделано исключение, если его показания были направлены против другого еретика. Всякий, облеченный государственной властью, чиновник или магистрат, должен был давать присягу, что он будет работать на уничтожение тех, кого Церковь признает еретиками, под страхом потери власти. Если светский сеньор, призванный Церковью изгнать еретиков из своих владений, не исполнит этого в течение более чем одного года, то его земли может занять всякий первый католик, который, после того как изгонит из них еретиков, может спокойно владеть ими, не нарушая прав сюзерена, при условии, что не будет идти против него.

Когда была учреждена папская инквизиция, Фридрих в 1232 году поторопился предоставить в распоряжение инквизиторов все силы государства; они имели право требовать вмешательства чиновников, чтобы схватить тех, кого они признавали еретиками, и держать их под арестом до произнесения приговора, по которому виновных следовало предать смерти. [83]Это ужасное законодательство было принято Церковью с большой радостью и, в отличие от прежних, не осталось мертвой буквой. Коронационный эдикт 1220 года был послан Гонорием в Болонский университет, чтобы его читали и объясняли при изучении права. Он был внесен в утвержденный сборник феодального права, и его самые суровые предписания стали отныне частью Гражданского кодекса. Ряд последующих эдиктов Фридриха был обнародован Папами при помощи булл, которые приказывали всем государствам и всем городам внести навеки эти законы в их местные кодексы. Наблюдение за этим было возложено на инквизиторов, которые должны были также брать с чиновников и магистратов присягу, что они будут руководствоваться этими эдиктами, и отлучать их в случае отказа дать присягу.

Когда в 1222 году магистраты города Риети приняли законы, шедшие вразрез с законами Фридриха, то Гонорий предписал, чтобы виновные были немедленно смещены; в 1227 году население Римини оказало сопротивление, но было принуждено смириться; в 1253 году некоторые ломбардские города колебались, но их посетили инквизиторы Иннокентия IV, и они были скоро выведены на правый путь; в 1254 году Асти принял эдикты, как нераздельную часть своего местного законодательства; 10 сентября 1225 года его примеру последовал Комо; даже в 1335 году, при пересмотре флорентийских законов, эти эдикты пользовались еще уважением. Наконец, они были внесены в последние добавления к Corpus juris как основные положения канонического закона, и, по крайней мере номинально, они не отменены и до сего времени.

Таким образом, значительная часть Европы от Сицилии до Северного моря узнала костер; не замедлили последовать благому примеру и западные страны. Одновременно с Парижским трактатом 1229 года вышел от имени малолетнего Людовика IX королевский указ, обещавший Церкви в ее борьбе с еретиками помощь королевских чиновников. В землях, которые остались в руках графа Раймунда, колебания его политики порождали многочисленные жалобы; наконец, в 1234 году он был принужден обнародовать, с согласия прелатов и баронов, устав, выработанный фанатиком Раймундом дю Фога Тулузским, в который во шли все пункты закона Фридриха и который установил конфискацию имущества всякого, кто, вопреки призыву Церкви, откажется помочь схватить или заключить в тюрьму еретика. В сборниках и юридических сочинениях последней половины XIII века мы находим эту систему уже вполне установившейся как закон, общий для всей страны; в 1315 году Людовик Сварливый распространил действие эдиктов Фридриха на всю Францию.