Кристофер Хейг - Елизавета I Английская

Лестеру выдавали деньги, недостаточные для оплаты, снабжения и оборудования, поэтому дезертирство продолжалось и решительные военные действия были невозможны. В своей решимости потратить не больше, чем было совершенно необходимо, Елизавета посылала недостаточно, и посылала нерегулярно — хотя правда и то, что финансовый контроль ее военачальника никуда не годился, а отчеты его были просто смешными. Итак, солдатам не платили, они вынуждены были кормиться за счет своих голландских «союзников», что плохо сказывалось на отношениях. В гарнизоне Девентера дела пошли настолько плохо, что сэр Вильям Стенли и Роланд Йорк сдали город Парме и увели свои ирландские войска сражаться на стороне испанцев — что еще больше ослабило позиции Лестера в Генеральных Штатах. Когда он не смог удерживать осаду Слейса и город сдался, Елизавета решила искать соглашения с Пармой, и это окончательно добило репутацию Лестера в Нидерландах. Он отказался от командования в декабре 1587 г. и вернулся в Англию униженный, если не опозоренный.

Английское войско оставалось в Нидерландах до конца правления: в 1603 г. подсчитали, что это обошлось в 1419596 фунтов, вероятно, шесть лет обычных поступлений в казну, и трудно сказать, было ли достигнуто что-нибудь существенное. Может, единственным реальным достижением было отрицательное: армия в Нидерландах спустила Англии на голову испанскую Армаду. Ибо что бы ни измышляла английская националистическая историография, Армада посылалась не затем, чтобы покорить маленькую храбрую Англию; она была послана, чтобы вытеснить маленькую назойливую Англию из Нидерландов. Инструкции Филиппа II своим военачальникам были следующими: как только они разгромят оборонительную армию Елизаветы, они должны потребовать терпимости для английских католиков (папский заем говорит о том, что он должен был об этом попросить) и ухода Англии из Нидерландов. Похоже, Филипп был гораздо больше поражен английским вкладом в защиту Соединенных Провинций, чем большинство историков. Но стоимость борьбы с Армадой, как полагают, 161 000 фунтов, должна быть добавлена к стоимости Нидерландской кампании, хотя и косвенно, и в целом получается 1 580 781 фунт. Милый друг Роберт Дадли, граф Лестер, обошелся крайне дорого. Поражение испанской Армады в 1588 г. ничего не решило. В Нидерландах все еще находилась успешно действующая испанская армия, испанцы по-прежнему поддерживали французских католиков против гугенотов, и оставался риск испанского вторжения: в 1596 и в 1599 гг. тоже были армады. В 1591 г. сэр Роджер Вильямс, опытный армейский командир и самозванный стратег, говорил на Тайном совете, что было три способа заставить Испанию смириться: победить испанскую армию в Нидерландах; операции и на море, и на суше, чтобы досаждать побережью Испании и Португалии; военно-морские вылазки в Атлантический океан, чтобы перекрыть поток испанского серебра из Мексики и Перу. Вряд ли этот анализ сильно обнадеживал: наземные операции были бы чрезвычайно дорогими; смешанные было бы трудно координировать; а военно-морской вариант был чересчур неопределенным — флот с серебром мог себе тихо ползти сквозь Атлантические штормы, а английский флот невозможно было без конца держать в море, чтобы создать эффективную блокаду. Каждый из этих вариантов имел в Совете и при дворе своих сторонников, а дебаты способствовали фракционным конфликтам 1590-х гг.

Существовала партия, руководимая графом Эссексом, лордом Уиллоби и сэром Робертом Сидни, поддерживающая старую программу Лестера о высадке на континент и решительных военных действиях в защиту голландских и французских протестантов. Военно-морское лобби во главе с лордом-адмиралом Говардом и сэром Уолером Рэли при поддержке Сесилов защищало войну на море, доказывая, что она дешевле, безопаснее и имеет большие шансы на успех. Елизавету привлек более дешевый вариант, особенно учитывая, что трофеи из испанских портов и кораблей могли привлечь частные вложения в экспедиции. Политически группа Эссекса была слабее, а то, что Сесил держал железной хваткой раздачу милостей, мешало графу проталкивать своих союзников. Итак, королева обычно поддерживала морское лобби, хотя временами ее вынуждали к сухопутным кампаниям во Франции, где она не хотела торжества Испании. Но существование соперничающих стратегий и резкий раскол двора означали, что и сухопутное, и морское планирование часто было непонятным и ошибочным, и политическая линия редко доходила до решающего заключения. И самое главное, Елизавета снова и снова убеждалась, что, как только армия или флот покидали берега Англии, она не могла контролировать командующих.

Невозможность контроля на море была продемонстрирована в 1589, 1596 и 1597 гг., когда королева послала морские экспедиции с четкими инструкциями ослабить Испанию. Лишь только корабли выходили из Ла-Манша, командующие поступали так, как хотели, и силы Елизаветы тратились на защиту личных интересов и амбиций. В феврале 1589 г. Елизавета отправила недвусмысленные приказы сэру Фрэнсису Дрейку и сэру Джону Норрису: они должны были уничтожить корабли, которые остались от Армады в испанских портах Бискайского залива, чтобы предотвратить еще одно нападение, и как только это будет выполнено (и только тогда) они должны были захватить Азорские острова как базу для дальнейших действий против кораблей с серебром. Первоначальный план, в сентябре 1588 г., предусматривал и нападение на Лиссабон, но от этого отказались, когда поняли, что уцелевшие корабли Армады поплыли в Сантандер и Сан-Себастьян, а не в Лиссабон и в Севилью. Однако все мероприятие планировалось как коммерческое предприятие: королева давала 20 000 фунтов, командующие и их сторонники по 40 000 — и вложившие деньги ожидали прибыли. Но окончательные приказы Елизаветы оставляли слишком малый зазор для добычи, и от потопления испанских кораблей денег ожидать не стоило.

Похоже, что командующие заранее решили, что они идут на Лиссабон, что бы там королева ни говорила. Частично это было из-за участия графа Эссекса и «сухопутного лобби» в этом мероприятии: хотя официально он ничем не командовал, Эссекс много вложил в этот проект, участвовали многие его союзники, и он поспешил присоединиться к экспедиции, несмотря на запрет королевы — он поплыл прямо в Лиссабон. Основной флот, под командой Норриса и Дрейка, поплыл в Корунью, где они нашли только один корабль из Армады; вместо того, чтобы плыть дальше, они высадили войска и начали грабеж. Солдаты поглотили огромное количество испанского вина, напились мертвецки, и несколько дней от них не было толку. Армия потратила в Корунье две недели, восстанавливаясь после коллективного похмелья, а затем флот поплыл дальше на Лиссабон — оставив корабли Армады в безопасности в Бискайских портах. В Лиссабоне на самом деле мало что было достигнуто: у командиров не было осадного оружия (не предполагалось, что они пойдут на город!), и после нескольких прогулок туда-сюда вокруг ворот армии пришлось удалиться.