Лин Паль - История Империи монголов: До и после Чингисхана

Для Темуджина, стремившегося к власти, в такой трактовке слова Джамухи были неприемлемыми, а разрыв отношений — неизбежным. Не Джамуха разорвал эти отношения, это сделал Темуджин. На откочевке юрт Темуджина быстро ушел вперед, вместе с его юртом ушел и ею соплеменник Хорчи-Усун, тому был вещий сон: «Вот вижу светлорыжая корова. Все ходит кругом Чжамухи. Рогами раскидала у него юрты на колесах. Хочет забодать и самого Чжамуху, да один рог у нее сломался. Роет и мечет она землю на него и мычит на него — мычит, говорит-приговаривает: „Отдай мой рог!“ А вот вижу комолый рябой вол. Везет он главную юрту на колесах, идет позади Темучжин, идет по большому шляху, а бык ревет-ревет, приговаривает: „Небо с землей сговорились, нарекли Темучжина царем царства. Пусть, говорит, возьмет в управление царство! Вот какое откровение явлено глазам моим! Чем же ты, Темучжин, порадуешь меня за откровение, когда станешь государем народа?“ — „Если в самом деле мне будет вверен этот народ, — ответил Темучжин, — то поставлю тебя нойоном-темником!“ — „Что за счастье стать нойоном-темником для меня, который теперь предрек тебе столь высокий сан! Мало поставить нойоном-темником, ты разреши мне по своей воле набирать первых красавиц в царстве да сделай меня мужем тридцати жен. А кроме того, преклоняй ухо к моим речам“».

Позже известный полководец Мухали тоже советовал Темуджину стать тем, кто объединит разрозненные племена: «Вечно Синее Небо не может покинуть своего возлюбленного рода монголов, который ведет начало от него самого. Из рода монголов должен опять выйти богатырь, который объединит и соберет все монгольские племена, станет могучим ханом и отомстит всем врагам. Этим ханом должен быть Темучин: он, Мухали, чувствует такое определение Вечного Неба: молва об этом уже идет, говорят так и старые люди. Все уверены, что с помощью Вечно Синего Неба Темучин станет ханом и вознесет род свой. Пойди и возьми мир».

Пристали к Темуджину и другие, прежде не считавшие за честь ходить рядом с будущим властелином. Теперь они сами предложили Темуджину стать ханом: «Когда же Темуджин станет ханом, то мы, передовым отрядом преследуя врагов, будем доставлять ему, пригонять ему прекрасных дев и жен, дворцы-палаты, холопов, прекрасноланитных жен и девиц, прекрасных статей меринов. При облавах на горного зверя будем выделять тебе половину, брюхо к брюху. Одиночного зверя тоже будем сдавать тебе брюхо к брюху (сполна), сдавать, стянувши стегна [17] Стегна (мн. ч.), стегно (ед. ч.) — часть ноги от таза до коленного сгиба; бедро. . В дни сечи, если мы в чем нарушим твой устав, отлучай нас от наших стойбищ, жен и женщин, черные (холопские) головы наши разбросай по земле, по полу. В мирные дни, если нарушим твой мир-покой, отлучай нас от наших мужей-холопов, от жен и детей, бросай нас в бесхозяйной (безбожной) земле!»

Дата этого первого курултая — по Льву Гумилеву — 1182 год.

Если эту дату принять, то остается лишь руками развести — о деяниях хана практически почти за двадцатилетний период нам ничего не известно. Рашид-ад-Дин упоминает только, что вокруг хана сплотилось не так уж и много людей — 13 куреней [18] Курень — войсковое подразделение, основанное на общем проживании и общем ведение хозяйства. , каждый из которых мог выставить по 1000 человек, отсюда и его 13 000 человек войска. Якобы ему удалось разбить рать противников и захваченных в плен смутьянов по приказу Темуджина варили живьем в семидесяти котлах. Но о событиях он говорит скупо: и Темуджин побеждал, и его побеждали, и он неоднократно бывал в плену. Некоторые китайские сообщения, что Темуджин был захвачен в плен и посажен в яму чуть не на десять лет, тоже и скупы, и бездоказательны. Если принять дату более позднюю, то события выстраиваются более логично, там нет такого огромного провала во времени. Во всяком случае, после сообщения о курултае в «Сказании» следует рассказ о сражении с Джамухой (что вполне отвечает связности событий), но если учесть, что сам Джамуха провозгласил себя Гурханом в 1201 году, то вряд ли бы для решающей схватки потребовалось тянуть 19 лет. Вероятнее, что первый курултай был намного позже 1182 года.

По Сокровенному Сказанию именно на этом, отнюдь не всемонгольском курултае имя Темуджина было изменено на Чингис (или Тенгиз), имя, которым называли монголы священное море или озеро Байкал. Сразу же были распределены и должности при хане. Когда известие об избрании Темуджина ханом дошло до Ван-хана, тот ответил так: «„Это справедливо, что посадили на ханство сына моего, Темучжина! Как можно монголам быть без хана? Не разрушайте же этого своего согласия, не развязывайте того узла единодушия, который вы завязали; не обрезайте своего собственного ворота“».

Когда вести дошли до Джамухи, тот, кажется, больше расстроился, чем обрадовался: «Почему это вы не возводили в ханы моего друга-анду Темучжина в ту пору, когда мы были с ним неразлучны? И с каким умыслом поставили его на ханство теперь? Блюдите ж теперь, Алтан и Хучар, блюдите данное вами слово покрепче! Да получше служите другу моему, анде моему!»

Совет был весьма своевременным.

Не успел Темуджин укрепиться на ханстве, как ему последовал вызов от Джамухи с объявлением войны. Предыстория этого была такова: во время набега на табун Джучи-Дармала (подвластного Темуджину) младший брат Джамухи Тайчар был убит. Война между побратимами стала неизбежной.

«Чжадаранцы, — гласит Сказание, — во главе с Чжамухою, объединили вокруг себя тринадцать племен и составили три тьмы войска, которое переправляется через перевал Алаут-турхаут и собирается напасть на Чингис-хана. При получении этого известия с Чингисханом было тоже тринадцать куреней, и он так же составил три тьмы войска и пошел навстречу Чжамухе. Сражение произошло при Далан-балчжутах, причем Чжамуха опрокинул и потеснил Чингис-хана, который укрылся в Цзереновом ущелье при Ононе. „Ну, мы крепко заперли его в Ононском Цзерене!“ — сказал Чжамуха, и прежде, чем вернуться домой, он приказал сварить в семидесяти котлах княжичей из рода Чонос, а Неудайскому Чахаан-Ува отрубил голову и уволок ее, привязав к конскому хвосту.

Тогда Уруудский Чжурчедай и Мангудский Хуюлдар, выждав время, когда Чжамуха отступил оттуда, отстали от него и явились к Чингисхану во главе своих Уруудцев и Мангудцев. Тогда же отстал от Чжамухи и присоединился со своими семью сыновьями к Чингис-хану и Хонхотанский Мунлик-эциге, который в это время, оказывается, был с Чжамухой.