Лин Паль - История Империи монголов: До и после Чингисхана

Затем Чингиз-хан выехал из города. Он заставил явиться все население города, поднялся на мимбар загородной площади, где совершаются общественные праздничные моления, и после изложения рассказа о противлении и вероломстве султана сказал: „О люди, знайте, что вы совершили великие проступки, а ваши вельможи [бузург] — предводители грехов. Бойтесь меня! Основываясь на чем, я говорю эти слова? Потому что я — кара Господня. Если бы с вашей [стороны] не были совершены великие грехи, великий господь не ниспослал бы на ваши головы мне подобной кары!“ Потом он спросил: „Кто ваши доверенные лица [амин] и особо надежные люди [мутамад]?“ Каждый назвал своих доверенных.

В качестве охраны [баскаки] он приставил к каждому [из них] по монголу и тюрку, чтобы те не позволяли ратникам причинять им вреда. Когда [Чингиз-хан] покончил с этим [делом], он закончил [свою] речь тем, что вызвал богатых и зажиточных лиц и приказал, чтобы они отдали свои зарытые ценности. [Всего таких] оказалось 270 человек, [из них] 190 горожан, а остальные иногородние. Требования денег от их доверенных происходили согласно приказу: брали то, что они давали, сверх же того никаких поборов и взысканий не чинили.

Затем [Чингиз-хан] приказал поджечь городские кварталы, и в несколько дней большая часть города сгорела, за исключением соборной мечети и некоторых дворцов, которые были [построены] из кирпича. Мужское население Бухары погнали на военные действия против крепости, с обеих сторон установили катапульты [манджаник], натянули луки, посыпались камни и стрелы, полилась нефть из сосудов с нефтью. Целые дни таким образом сражались.

В конце концов гарнизон очутился в безвыходном положении: крепостной ров был сравнен с землей камнями и [убитыми] животными. [Монголы] захватили гласис [фа-сил] [28] Гласис (фасил) — пологая земляная насыпь перед наружным рвом крепости. при помощилюдей бухарскогохашара и подожгли ворота цитадели. Ханы, знатные лица [своего] времени и особы, близкие к султану, по [своему] величию не ступавшие [до сих пор] на землю ногою, превратились в пленников унизительного положения и погрузились в море небытия. [Монголы] из [тюрков]-канглыйцев оставили в живых лишь по жребию; умертвили больше тридцати тысяч мужчин, а женщин и детей увели [с собою] рабами [бардэ]. Когда город очистился от непокорных, а стены сравнялись с землей, все население города выгнали в степь к намазгаху [29] Намазгах — открытая площадка, отведенная для богослужений, где мулла или имам-хатыб произносит проповедь (хутбу). , а молодых людей в хашар Самарканда и Дабусии».

Ибо следующий пункт назначения был Самарканд. Самарканд был резиденцией Хорезмшаха. Его защищали 110 000 воинов, 60 000 из них — тюрки. Было в городе даже 20 настоящих слонов. Стена была недавно укреплена, ров наполнен водой. Монгольское войско, оценив масштабы города, окружило его и взяло в кольцо осады. Пару дней осаждающие и осаждаемые присматривались друг к другу. На третий день начались вылазки с той и с другой стороны, было множество погибших и никакого результата. Горожане собирались защищать свой город, но казий и шейх отправились к хану и предложили его добровольно сдать. Они не представляли, как выглядит еще монгольское «добровольно». Ничего дурного не подозревая, горожане открыли на рассвете ворота.

«В тот день [монголы] были заняты разрушением крепостной стены и гласиса и сравняли их с дорогой. Женщин и мужчин сотнями выгоняли в степь в сопровождении монголов. Казия же и шейх-ал-ислама с имеющими к ним отношение освободили от выхода; под их защитой осталось [пощаженными] около пятидесяти тысяч человек. Через глашатаев объявили: „Да прольется безнаказанно кровь каждого живого существа, которое спрячется!“

И монголы, которые были заняты грабежом, перебили множество людей, которых они нашли [спрятавшимися] по разным норам. Вожаки слонов привели к Чингиз-хану в распоряжение слонов и попросили у него пищу для них, он приказал пустить их в степь, чтобы они сами отыскивали [там] пищу и питались. Слонов отвязали, и они бродили, пока не погибли от голода.

Ночью монголы вышли из города. Гарнизон крепости был в великом страхе. Алп-Эр-хан проявил мужество и с тысячью храбрейших людей вышел из крепости, ударил на [монгольское] войско и бежал. Ранним утром [монгольское] войско вторично окружило крепость, и с обеих сторон полетели стрелы и камни. Стену крепости и гласис разрушили, разрушили полный воды Свинцовый водоканал. Вечером монголы овладели воротами и вошли. Из отдельных [рядовых] людей и мужественных бойцов около тысячи человек укрылось в соборной мечети. Они начали жестоко сражаться [с монголами] стрелами и нефтью; монголы также метали нефть и сожгли мечеть со всеми теми, кто в ней находился; остаток населения и гарнизона цитадели они выгнали в степь, отделили тюрков от тазиков и всех распределили на десятки и сотни. По монгольскому обычаю тюркам они [приказали] собрать и закрутить волосы. Остаток [тюрков]-канлыйцев [в числе] больше тридцати тысяч человек и предводителей их — Барысмас-хана, Сарсыг-хана и Улаг-хана с двадцатью слишком другими эмирами из верховных султанских эмиров, имена которых [упомянуты] в ярлыке, написанном Чингиз-ханом Рукн-ад-дину Карту, они умертвили.

Когда город и крепость сравнялись в разрушении и [монголы] перебили множество эмиров и ратников, на следующий день сосчитали оставшихся [в живых]. Из этого числа выделили ремесленников тысячу человек [и] раздали сыновьям, женам и эмирам, а кроме того такое же количество определили в хашар. Остальные спаслись тем, что за получение разрешения на возвращение в город были обязаны, в благодарность за оставление в живых, [выплатить] сумму в двести тысяч динаров. Чингиз-хан соизволил назначить для ее сбора Сикат-ал-мулка и эмира Амид-Бузурга, принадлежащих к важным чиновным лицам Самарканда, и назначил [в Самарканд] правителя. Часть предназначенных в хашар он увел с собою в Хорасан, а часть послал с сыновьями в Хорезм. После этого еще несколько раз подряд он требовал хашар. Из этихха-шаров мало кто спасся, вследствие этого страна совершенно обезлюдела».

На этом хан не считал свою миссию исполненной: он решил поймать и примерно наказать султана Мухаммеда, Хорезмшаха. Он даже отправил рыскать по всей земле Джебе и Субеде, только бы отыскать ненавистного среднеазиатского правителя. Следом были отправлены отряд за отрядом, но султана так и не было. Султан бежал из Термеза, где тюрки, родичи его матери, поклялись его убить. Он неожиданно явился в Нишапуре, приказывая жителям укреплять стены и готовиться к приходу монголов. Одни города между тем сдавались монголам, другие предпочитали сражаться. Балх сдался, а Заве сопротивлялся три дня, пока монголы его полностью не уничтожили.