Коллектив авторов - История политических и правовых учений

Обращение к проблеме наказания способствовало формированию концепции ответственности царя, главы государства. Если в Древнем Египте, в Речениях Ипувера данная проблема была лишь поставлена, то в Древней Индии она получила теоретическое, а в определенной мере и практическое решение в учениях брахманов о дхармах царя, т. е. о том, «какой образ жизни следует вести царю, каково его происхождение и каков путь достижения успеха».

В дхармашастрах, равно как и в других памятниках политической и правовой культуры Древнего Востока, признается и даже подчеркивается божественное происхождение царской власти. Однако политическая и правовая мысль Древней Индии пошла гораздо дальше в этом вопросе. Она отделила царскую власть, созданную Владыкой «для охраны всего этого мира», от ее носителя, человека, кшатрия. Согласно концепции брахманов царь как человек, но не как орган государства несет ответственность перед Всевышним и людьми, и если он не сможет правильно пользоваться предоставленным ему столь мощным средством — наказанием, последнее может быть обращено против него самого. «Царь, который по неразумению беспечно мучает свою страну, немедленно лишается вместе с родственниками страны и жизни. Как от мучения тела гибнут жизни людей, так и от мучения страны гибнут жизни царей (курсив мой. — А. Н.)». Данный тезис в Законах Ману подкреплен ссылками на тех царей, в частности Вену, Нахуша, Судаса, сына Пиджаваны, Сумукху и Ниму, которые погибли из-за отсутствия «смирения».

Знание всеми варнами дхармашастр, пропаганда их содержания брахманами, несомненно, способствовали распространению и закреплению в сознании индусов идеи ответственности царя. Брахманы в качестве судей участвовали в осуществлении правосудия, формировали не только религиозное, но и правовое сознание населения Древней Индии.

В дхармашастрах содержится развернутый перечень качеств, которыми должен обладать или, напротив, не должен обладать царь как человек, ибо «наказание может быть наложено чистым, правдивым, следующим тому, что сказано в шастрах...».

Мысль о том, что личные качества царя — это гарантия надлежащего применения наказания, присутствует в дхармашастрах, хотя и не выражена прямо. Царю надлежало быть храбрым, правдивым, знающим значение дхармы, преисполненным почтения и терпения к брахманам. Ему не следовало быть глупым, жадным, необразованным, приверженным мирским утехам.

Еще более обстоятельно раскрыта в дхармашастрах дхарма царя как органа государства, его главы и верховного судьи. Эта часть дхармашастр (в Законах Ману — главы 7—9) представляет собой трактаты о политике, военном искусстве, управлении государством, содержит принципы судопроизводства, понятия и нормы права. Именно в этой части подчеркнуты надзорные и контрольные функции царя. Ему предписано тщательно контролировать деятельность чиновников, от которых, отмечали брахманы, больше всего страдает народ. «Ведь слуги царя, назначенные для охраны народа, бывают большей частью порочными, стремящимися к захвату чужой собственности; от них нужно защитить этот народ».

Политические идеи, принципы государственного управления и судопроизводства, правовые понятия и нормы права, содержащиеся в соответствующих главах дхармашастр, получили развитие в артхашастрах. В частности, требования к царю, сформулированные в дхармашастрах, были дополнены новыми характеристиками. В несколько измененном виде они вошли в специальный раздел «О совершенствовании государства» Артхашастры, составленной брахманом Каутильей.

В артхашастрах проводится мысль о приоритетном значении предписаний царя над установлениями, восходящими к Брахме. В частности, решение спорного дела должно было основываться на дхарме, судебном разбирательстве, обычае и царском указе.

В артхашастрах отодвигаются на второй план религиозная мораль, греховность правонарушения, необходимость религиозного искупления.

В то же время в артхашастрах хотя и не ставилась проблема ответственности царя, тем не менее присутствовала традиция, восходившая к дхармашастрам: царь должен обладать соответствующими качествами, в том числе человеческими. Эти предписания, адресованные царю, выражены в категорической форме: «должен быть», «должен обладать».

В период усиления царской власти, в эпоху Маурьев (IV—II вв. до н. э.), артхашастры приобрели главенствующее значение. Однако последовавшее затем крушение империи в конце I в. до н. э. окончательно предопределило доминирующую роль брахманов, общины, дхармашастр. Так, в Дхармашастре Яджнавалкьи прямо указывалось, что «дхармашастра имеет большее значение, чем артхашастра».

Понимание обеими школами брахманов необходимости сохранения основ общественного устройства и материального производства, сильного государства способствовало дальнейшему их сближению и взаимовлиянию. И в дхармашастрах, и в артхашастрах содержатся нормы, закрепившие государственное регулирование рынков товаров и услуг, ограничившие права земельных собственников в интересах сохранения поливного земледелия, обеспечившие преимущественное право купли земли общиной. Особо в них подчеркивается роль государственного принуждения в обеспечении общественного порядка и спокойствия, в борьбе с преступностью.

Похожую эволюцию, обусловленную социально-экономическими процессами и состоянием государственности, пережила и политическая мысль Древнего Китая. В отличие от других стран Древнего Востока в Китае определяющее значение имели философия и этика, а не религия, хотя последняя все-таки играла определенную роль.

Указанная особенность, усиленная активностью философских школ, предопределила более высокий уровень и наиболее совершенную форму выражения политических воззрений древних китайцев — политические трактаты.

Катализатором политических идей в Древнем Китае являлась борьба двух тенденций в развитии общества и государства, продолжавшаяся в течение длительного периода — с середины 1-го тыс. и вплоть до III в. н. э.

Обе эти тенденции были теоретически осмыслены противоборствующими философскими школами — конфуцианством и легизмом. Признано, что конфуцианские и легистские трактаты насыщены идеологической борьбой, носят политический характер.

Первая тенденция в развитии китайского общества и государства сформировалась во 2-м тыс. до н. э., в период правления династии Шан (Инь) (XVIII—XII вв. до н. э.), а затем династии Чжоу. Существо данной тенденции проявилось в доминировании государственной и общинной собственности на землю над частной, морали и этики — над правом, а также в ведущей роли этикета и привилегий аристократии в государственном управлении.