Лидия Сычёва - Государственное управление в России в 2000–2012 гг. Модернизация монетизации

Если же выделять какую-то идею нацпроекта, то это идея грантов, которые могут быть при определенных условиях важным инструментом образовательной политики. Условий этих три. Первое — достойное финансирование всего образования. Второе — поддержка слабых: детей, школ, таких у нас очень много, для того, чтобы они подтягивались до среднего уровня. И третье — только в этом контексте — гранты наиболее продвинутым учебным заведениям, чтобы они указывали направление движения для всех. Когда же мы вырываем гранты из этой общей системы, мы только усиливаем неравенство образовательных возможностей, а оно в России и без того превысило все допустимые пределы.

И, наконец, последнее. Как известно, нацпроект «Образование» с 2009 года немного, а с 2010 года, судя по трехлетнему бюджету, значительно свертывается, поэтому скоро говорить о нем будет вообще бесполезно.

— Любопытные явления у нас происходят в содержании образования. Почему в стране, где заявлена ориентация на инновации, вводятся элементы религиозного образования, а не, допустим, технического?!

— Скажу сразу: то, что предложил Дмитрий Медведев, лучше тех предложений, которые делались до него, но значительно хуже действующего законодательства. Президент, напомню, предложил на выбор для преподавания три религиозные культуры и светскую этику, что более или менее соответствует практике некоторых развитых стран, например Великобритании.

Но если религиозные культуры будут преподавать батюшки, раввины и муллы, это значительно повышает вероятность конфликтов на межконфессиональной основе в школах. Если же предполагается, что религиозные культуры будут преподавать светские учителя, то возникает вопрос: где взять столько высококвалифицированных кадров? Отец Павел Флоренский когда-то говорил, что нет ничего вреднее для православного воспитания, чем принудительное введение Закона Божьего.

У нас 60 процентов молодежи, как показывают социологические опросы, готовы преступить все десять заповедей и все моральные нормы ради успеха. То есть для озабоченности нравственным состоянием юношества существуют более чем достаточные основания. Но я убежден, что нет более мощного средства нравственного воспитания, чем великая русская литература. Мы же одновременно резко сокращаем преподавание русской литературы и пытаемся вводить элементы религиозного образования. Это заведомо неправильный путь с моей точки зрения. Действующее законодательство вполне позволяет всем желающим заниматься религиозным воспитанием своих детей на факультативной основе.

— Сейчас много дискуссий о качестве образования. Мы не будем сравнивать сегодняшнюю ситуацию с советским временем, поезд уже ушел, но за последние десять лет, на ваш взгляд, качество образования в стране реально повысилось или понизилось?

— Ну отчего ж не будем? Не грех напомнить, пусть дети гордятся, что их деды полвека назад входили в тройку самых интеллектуальных поколений своего времени.

Теперь данные весьма противоречивы. Есть международная система оценок, она называется ПИРЛЗ, это сокращение от английских слов. Система измеряет знания в начальной школе, и здесь мы пока находимся среди мировых лидеров. Второй уровень — основная школа. И тут мы по системе ТИММС смотримся тоже более или менее прилично.

Третья шкала измерений качества охватывает старшие классы. И вот здесь мы, согласно оценкам системы ПИЗА, проваливаемся и находимся в третьей, худшей группе стран. Сравнительно недавно российские социологи проводили опрос по методике Евросоюза, проверяли качество знаний у молодежи, окончившей школу. У нас 28 процентов граждан согласились с тем, что Солнце — это спутник Земли. То есть Коперника для них никогда не существовало.

Я должен согласиться с оценкой президента страны: с передовых позиций в образовании мы откатились. Но когда я слушаю Андрея Фурсенко, я все время вспоминаю песню Верки Сердючки: «Хорошо, все будет хорошо, я это знаю!»

Для меня очевидно: надо во многом менять российскую образовательную систему, реформы в этой сфере дали прямые отрицательные результаты.

Качество образования падает потому, что отрасль финансируется наполовину от минимальной потребности. Кроме того, статус учителя в России недопустимо низок. Третье место снизу по зарплате — это позор. И если грядущий год будет объявлен Годом учителя без реального повышения социального статуса, эта акция окажется профанацией. И наконец, у нас в стране создана антиобразовательная информационная среда. Если мы когда-то воспитывались на передачах вроде «Очевидное — невероятное» выдающегося просветителя второй половины ХХ века Сергея Петровича Капицы, то сейчас молодежь воспитывается на всякого рода телевизионных, почти публичных, «домах». В результате сменилась система ценностей. Диплом хотят все, образование — лишь немногие.

— А в идеале мы хотим воспитать творческую личность, гармоничного человека, потребителя, творца? Какова цель?

— Начнем с того, что в Минобразования по части целей происходит раздвоение личности или, если угодно, сверхплюрализм в одной или в одних и тех же головах. Если в официальных документах говорится о доступности и качестве образования, а против этого не может возражать ни один нормальный человек, то когда министр начинает откровенничать, например выступая перед молодежью на Селигере, он произносит нечто другое. А. Фурсенко говорит о том, что советская школа была плохая, поскольку пыталась воспитывать творца, а сейчас нужно воспитывать «квалифицированного потребителя». Естественно, газеты самых разных политических направлений, например «Литературка», спрашивают министра: а где же мы будем брать творцов? Завозить с Запада? Но это Петр I организовал «утечку умов» в Россию, а наше постсоветское правительство устроило «утечку умов» в США и в Европу, да еще в таких масштабах, которые царю и не снились.

Цели образования известны со времен древних греков, и они заключаются в том, чтобы: а) воспитывать многостороннюю, целостную, творческую личность; б) формировать граждан своей страны; в) готовить ученика к будущей профессиональной работе. Но мы нарушаем все основные цели образования.

Начнем с конца. Единый государственный экзамен приводит к депрофессионализации выбора, к тому, что дети подают документы сразу в десять вузов или на десять факультетов одного и того же университета по принципу: не важно где, лишь бы получить диплом. Это факт! Если прежде человек думал, хочет ли он быть учителем, врачом, инженером, то теперь он хочет получить диплом, неважно какой.

Теперь что касается воспитания граждан. Те проявления дикого национализма, которые мы периодически наблюдаем (всякого рода скинхеды), — это прямой результат недостатка цивилизованного патриотического воспитания. А что такое патриотизм? Это реакция гражданина на отношение к нему государства. Человек чувствует, как к нему относится государство, и платит ему той же монетой.