Иван Трофимов - Поиски и находки в московских архивах

Длинные московские вечера проводил в библиотеке Румянцевского музея будущий романист Д. Н. Мамин-Сибиряк.

Алексей Толстой, работая над романом «Петр Первый», часто бывал в московских архивах. В этой книге о великом прошлом России он использовал множество рукописей, указов Петровской эпохи.

Архивы обогащают нас духовно, расширяют наши представления и знания о многих деятелях науки, культуры и искусства.

Автограф или рукопись художника слова — это зеркало его творческой работы, достоверный источник публикуемого текста. При издании сочинений классиков без архивов не обойтись, так как нужна тщательная выверка текстов. Архивы являются почти единственным источником обновления корпуса (т. е. состава) собрания сочинений писателя. Когда затаив дыхание читаешь редкие рукописи и фолианты, загадочные, пожелтевшие от времени листы в папках неустановленных лиц, всегда испытываешь чувство самого глубокого волнения. Но в то же время это и чувство беспредельной радости. Да и как не радоваться в часы непосредственного общения с творениями искусства, с реликвиями нашей духовной культуры, с загадочными уникальными текстами! В эти торжественные, праздничные минуты я как будто слышу голоса великих художников слова минувших времен. Прошлое перекликается с настоящим, шлет свой привет будущему.

Первое впечатление от старинных рукописей всегда незабываемо. Вы бережно листаете пожелтевшие от времени автографы... Прошли десятилетия, века. Одни поколения сменили другие; но, когда вы вчитываетесь в манускрипты Ломоносова, в летящий, стремительный почерк Пушкина, в рукописи многих других классиков, вы испытываете истинное наслаждение. Перед вами предстает живая история... Вам по праву кажется, что нет и не было всепоглощающего времени и отдаленных эпох, a есть лишь вечное и вдохновенное, бесценное творение художника слова, творение, которое трепетно отзывается в вашем сердце, волнует и будоражит душу.

В каждом листе архивного дела дышит время. Раздвигаются рамки нашего познания, расширяются горизонты науки. Перед учеными предстает правда истории, оживают новые ее страницы. Словно добрый друг, архив щедро делится с нами своими несметными сокровищами, одаряет нас удивительными богатствами духовной культуры.

Эвристика, или атрибуция (установление авторства) рукописей, печатных текстов — увлекательная, но вместе с тем и крайне сложная область литературной науки.

Установление авторства, как правило, ведется по таким направлениям: поиск документальных материалов и фактических доказательств — творческих документов, т. е. рукописей различных видов (автографы, гранки, гонорарные ведомости, копии с авторской правкой, дневники, письма, цензурные источники, библиографические перечни, автобиографические свидетельства, намеки, раскрывающие авторство, в текстах, авторские списки статей, черновые наброски в дневниках и записных книжках, отдельные фрагменты неопубликованных статей, свидетельства мемуаристов и т. д.); анализ идейно-образного содержания произведения (идеологические и тематические параллели, эстетические критерии, оценки и суждения и т. д.) и сопоставление результатов этого анализа с идейно-образным содержанием произведений, авторство которых установлено достоверно; и, наконец, в установлении авторства неизвестных произведений значительную роль играет анализ языка и стиля атрибутируемого произведения в сопоставлении со стилем и языком произведений (авторство которых установлено) соответствующей эпохи. Это приносит поразительные результаты. Для примера достаточно вспомнить блестяще проведенную академиком В. В. Виноградовым атрибуцию текстов Н. М. Карамзина, Ф. М. Достоевского.

Однако исследователю необходимо помнить, что атрибуция, как правило, осуществляется на основе комплекса данных и поэтому все направления работы по установлению авторства произведений тесно взаимосвязаны.

Немало случаев, когда анализ идей, стиля и языка текста, изучение биографических реалий, псевдонимов и т. д. предвосхищают позднейшее обнаружение достоверных документальных данных. Но и к документу нужно относиться осторожно, нельзя его фетишизировать.

При отсутствии творческих рукописей особую роль приобретает анализ идейно-образного содержания, стиля и языка произведения, а также другие приемы атрибуции (разыскания по псевдонимам, метод библиографических разысканий, метод исключения имен, дат, событий, анализ использования литературных цитат, расположения материала и др.). При этом необходимы исторический, биографический, текстологический анализы памятника, устанавливающие достоверность всего комплекса атрибуционных доводов.

Большую роль при атрибуции играет установление школы, течения, к которым мог бы принадлежать автор изучаемого текста, анализ социально-исторической обстановки, в которой создавалась рукопись, привлечение архивных данных. Интересно и то, что биографические реалии нередко извлекаются из текста (упоминания о местах действий и событиях, связанных с автором, о лицах его окружения и т. д.).

Разыскания новых литературных фактов нередко позволяют сделать новые выводы и обобщения, обогащающие литературоведение и книговедение. Например, атрибуция четырех стихотворений А. И. Одоевского в журнале «Иллюстрация» (за подписью А. О.) позволила книговедам глубже представить общее содержание и политическую платформу журнала. А каждое значительное открытие подобного рода расширяет представление о месте и роли литературы, журналистики в жизни общества.

«Литература изъята из общих законов тления», — писал М. Е. Салтыков-Щедрин. Цель литературной эвристики — спасти от «законов тления» забытые страницы великих мастеров пера.

В практике атрибуции нередко возникают гипотезы о принадлежности памятников литературы XIX века тому или иному автору. Гипотеза должна не предшествовать научному поиску, а появляться как результат творческой работы. Без гипотез в науке не может быть движения. Но гипотезы нужно выдвигать, основываясь на строго проверенных материалах. Смелость гипотез должна строго сочетаться с объективностью истолкования всех добытых атрибуционных данных. Только при соблюдении этих условий гипотеза может превратиться в факт.

Приземистое, маленькое здание на берегу Темзы. Пасмурным лондонским утром сюда спешили на очередной аукцион коллекционеры картин, гобеленов, рукописей и других предметов антиквариата. В каталоге рукописей, продающихся с публичного торга, значилось три письма Антона Павловича Чехова. Состязание коллекционеров, желающих приобрести эти письма, длилось недолго: один из них назвал баснословную сумму — тысячу сто фунтов стерлингов [19] См.: Литературная Россия, 1977, 18 ноября. . Сделка состоялась. Письма Чехова стали собственностью коллекционера. И кто знает, будут ли опубликованы они? Попадут ли когда-нибудь в архивохранилище, где будут тщательно описаны?.. Каким образом эти письма оказались в Лондоне?