Леонид Васильев - Проблемы генезиса китайского государства

Владелец удела в конечном счете тоже был чиновником (садовником) вана, что было особенно очевидным в случае с владельцами мелких внутренних уделов, по меньшей мере часть которых была просто бенефициариями, получавшими небольшое владение в качестве платы за службу (среди надписей на бронзовых сосудах Западного Чжоу нередки записи о пожаловании нескольких «полей» и немногих людей). Другое дело — владельцы крупных уделов, о которых специально пойдет речь в следующей главе и которые в силу ряда причин с течением времени становились все более независимыми от центра.

Завершая изложение материалов, связанных с генезисом, организацией и особенностями центральной власти в начале Чжоу, следует отметить, что уровень политической интеграции в то время был уже весьма высок. Он вполне уже соответствовал тому, что можно считать и называть ранним государством в отличие от протогосударства-чифдом. В первой главе специально упоминалось, что разница между этими уровнями слабо ощутима, однако все-таки есть.

Одно из важных нововведений Чжоу — резкое усиление роли сакральной власти правителя и превращение ее в основу хорошо разработанной доктрины, бывшей для древнего Китая эквивалентом развитой религиозной системы: идея о «мандате Неба» сыграла роль краеугольного камня в фундаменте, на котором позже сложились политические теории, включая конфуцианскую и легистскую, стоявшие на страже интересов централизованной администрации. Заметны изменения в характере последней: для Чжоу типична ставка на внеклановую основу администрации в центре (при абсолютном преобладании клановой в уделах), высокая значимость личных способностей и заслуг, большой акцент на авторитет нормативного акта и медиативную функцию правителя, наконец, создание и упрочение контрольно-ревизорской службы, особенно по отношению к уделам. Все эти признаки отличают раннее государство от предшествовавшего ему этапа протогосударства-чифдом.

К числу таких признаков относится и еще один важный момент — усиление значимости принуждения, степень которого в Чжоу была много более-высокой и явственно выраженной, чем в Инь. Если в Инь, как то обычно бывало характерным для чифдом, принуждение в виде грубой силы (военной или иной — например, в случае принесения иноплеменников в жертву) было направлено только и исключительно вовне политической структуры собственно иньцев, т. е. по отношению к вассалам и варварам внешней зоны (злоупотребления последнего из иньских ванов, применявшего насилие по отношению к собственному народу, к своим приближенным и помощникам, рассматривались как отклонение от нормы), то в Чжоу было иначе. Чжоуские ваны использовали принуждение как важный инструмент политического господства. И хотя этот инструмент использовался этнически избирательно, т. е. особо осторожно по отношению к собственно чжоусцам, занимавшим привилегированные позиции в структуре в целом, он тем не менее действовал внутри структуры, чем принципиально отличался от принуждения в Инь. Другими словами, в Чжоу принуждение еще не было этнически безликим социальным (в чем отличие от развитого государства), но оно уже широко применялось как средство политического управления внутри государства.

Указанные особенности позволяют сделать вывод, что политическая структура в Западном Чжоу была уже именно государством, хотя и ранним. Ранний характер чжоуское государство сохраняло вплоть до своего распада в 771 г. до н. э., причем возникшие на его развалинах образования (уделы-царства) были структурно близкими к нему: каждое из них проделало свой путь от простого вторичного протогосударства (регионального подразделения) до сложного раннего государства.

Для ранних государств характерна нестабильность, структурная неустойчивость, спорадическое ослабление власти центра с усилением ее на местах. Обычно столь типичный для едва ли не всех ранних государств процесс принимает формы феодализации (разумеется, речь идет о социально-политическом ее аспекте, который один только и заслуживает серьезного внимания и анализа). Так было в раннефеодальной Европе. Нечто подобное можно зафиксировать и в различных странах неевропейского мира, будь то Древний Египет или арабский халифат, ранние государства в доколумбовой Америке или в Африке. Китай в этом смысле не был исключением. Период раннего государства в чжоуском Китае прошел под знаком феодализации, и только кардинальные сдвиги, связанные с серьезными структурными переменами в середине 1 тысячелетия до н. э., приостановили ее развитие, заменив обратным процессом, ведшим к укреплению централизованной государственной власти. До того времени децентрализаторские тенденции превалировали, причем связаны они были с особенностями существования чжоуских уделов- царств.

Первые правители раннего государства Чжоу многое сделали для укрепления и стабилизации своей власти. И эти усилия не пропали даром: в конечном счете династия Чжоу просуществовала свыше восьми столетий — вдвое, а то и втрое дольше любой из остальных. И не виной, а скорее бедой чжоуских ванов было то, что они не сумели создать достаточно прочной основы для сохранения эффективной центральной власти на протяжении всего долгого периода правления династии. Задача такого рода была в тех условиях просто неосуществимой, поэтому даже то, что было сделано и обеспечило эффективность власти вана в первые два-три столетия и сохранение сакрально-авторитарной его власти в остальное время, можно считать немалым достижением.

Итак, власть центра в начале Чжоу была крепка. Но как заимствованная от Шан-Инь традиция, так и объективные обстоятельства (отсутствие коммуникаций при растянутости сфер владений; сравнительная малочисленность чжоусцев; необходимость наиболее эффективной организации администрации, включая заинтересованность всех ее звеньев, оптимизации управления, и т. д.) требовали создания полуавтономной промежуточной зоны уделов. У иньцев эта зона была создана в основном за счет самой разраставшейся их общности. В Чжоу все было иначе: на завоеванной территории проживало множество народов, включая иньцев, по численности намного превосходивших чжоусцев.

Этническая гетерогенность промежуточной зоны при обилии в ней иньцев вызывала необходимость скомпоновать население таким образом, чтобы ослабить существующие связи и создать новые, которые обеспечили бы завоевателям господствующее положение.

Необходимость расчленения и перемещения подвластных племен была осознана чжоускими вождями не сразу. Вначале У-ван оставил массив покоренных иньцев почти без изменений — только вместо «недобродетельного» погибшего Чжоу Синя был поставлен У Гэн, административный контроль за действиями которого призваны были осуществлять братья У-вана, Гуань-шу и Цай-шу. Последовавшие за смертью У-вана события показали, что это было ошибкой, и подавивший мятеж братьев Чжоу-гун должен был заново решать проблему организации администрации в промежуточной зоне, каковой в тот момент (до создания анклава в Лои) был почти весь бассейн Хуанхэ за исключением его западной части, ставки вана и исконных земель чжоусцев (Цзунчжоу). Решая проблему, Чжоу-гун сделал основной упор на создание системы уделов.