Мишель Пастуро - Символическая история европейского средневековья

С хронологической точки зрения заметен существенный контраст между ранними, расплывчатыми и неустойчивыми правилами и обычаями и подчас совершенно четкими требованиями уставов, предписаний и постановлений, изданных после XIII века. Вначале западное монашество преисполнено стремлением к простоте и скромности: монахи носят такую же одежду, как и крестьяне, не красят и химически не обрабатывают шерсть. Кстати, именно это рекомендуется в уставе святого Бенедикта [385] Chap. 55 (“De vestiario vel calciario fratrum”), art. 7 (De quarum rerum omnium colore aut grossitudine non causentur monachi...). На интересные размышления может навести: Clement J.-M. Lexique des anciennes regies monastiques. Rome, 1978 (Instrumenta patristica, vol. 7). . Цвет считается чем-то излишним. Однако постепенно одежда приобретает для монаха все большую значимость: это одновременно и символ его положения, и эмблема той общности, к которой он принадлежит. Отсюда происходит возрастающее различие между костюмом монаха и костюмом мирянина; отсюда же — стремление к некоему единообразию, которое обеспечивает и провозглашает сплоченность ordo monasticus [386] Монашеское сословие (лат.). - Прим. ред. . В каролингскую эпоху идею сплоченности через одежду уже стремились выразить с помощью цвета, не столько даже посредством окрашивания в конкретный цвет (черный), сколько посредством некоей цветовой гаммы (темные тона). Впрочем, до XIII века и для монахов, и для мирян окрашивание ткани в настоящий черный цвет, насыщенный и стойкий, было сложной задачей.

Между тем, из века в век западные монахи, как представляется, поддерживали с черным цветом все более и более тесные, значимые на внутригрупповом уровне отношения. С IX века черный — цвет смирения и покаяния — становится поистине монашеским цветом; если на практике его часто заменяют коричневым, синим, серым или «натуральным» тоном (nativus color), то тексты все чаще говорят о monachi nigri [387] Черные монахи (лат.). — Прим. ред. Реформаторский труд Бенедикта Анианского и «Монастырский капитулярий» 817 года не содержат никаких законов относительно цветов. «Черные монахи» рождены обычаем, а не правилами и уставами. . Этот обычай окончательно утверждается в X-XI веках, в то время, когда разрасталась «клюнийская империя» [388] Монастыри, реформированные по образцу бенедиктинского аббатства Клюни в Бургундии. — Прим. ред. . Доказательством a contrario [389] От противного (фр.). — Прим. ред. служат все те движения отшельнической направленности, которые распространились в XI веке: выражая идеологическую реакцию против Клюни и клюнийской роскоши, последователи этих движений стремились вернуть в одежду идеал первоначальной бедности и простоты; в области цвета это выражалось в провозглашенной приверженности грубой материи, либо из немытой шерсти с ее естественным оттенком, либо с добавлением козьей шерсти (картезианцы), либо просто «отбеленной» луговым способом [390] Ткань выстилали на лугу, и отбеливание происходило естественным образом за счет воздействия солнца и влаги. — Прим. перев. (камальдулы), либо сотканной из пряжи с добавлением шерсти белых и рыжих ягнят (валломброзианцы). Желание вернуться к строгости первых отшельников влекло за собой одновременно и желание отстраниться от цвета — роскоши, непозволительной для монаха. Возможно, в этом также заключалось желание шокировать — ощущением зыбкой грани между шерстью животного и самим животным началом. Некоторые из этих отшельнических движений граничат с ересью, которая на средневековом Западе часто выражается через одежду, а многие из них в качестве покровителя или примера для подражания выбирают Иоанна Крестителя, который в библейской традиции и в иконографии предстает диким человеком.

С точки зрения цвета, именно с этим течением нужно связывать зарождение ордена цистерцианцев. Цистерцианство также является реакцией на черный цвет клюнийцев; цистерцианцы стремятся вернуться к истокам, а также восстановить основные правила устава святого Бенедикта: использовать только простую и недорогую материю из неокрашенной шерсти, которая была выпрядена и соткана в монастыре самими монахами. Говоря «неокрашенная шерсть», имеют в виду цвет, близкий к серому. И действительно, первых цистерцианцев, как и многих других монахов, в ряде текстов начала XII века называют monachi grisei [391] Серые монахи (лат.). — Прим. ред. . В таком случае, когда и как произошел переход от серого цвета к белому — иными словами, от нулевой степени цвета к настоящему цвету? Когда настоятелем монастыря Сито [392] Первая, а затем главная обитель ордена цистерцианцев основана в 1098 году. Первым настоятелем монастыря был Роберт Молемский, вторым — святой Альберих, третьим — Стефан Хардинг. — Прим. ред. был святой Альберих (1099-1109) или, может, это произошло при Стефане Хардинге (1109-1133)? Возможно, сначала в Клерво [393] Один из пяти старейших монастырей ордена цистерцианцев, основан святым Бернардом. — Прим. ред. (основанном в 1115 году), а потом в Сито? Может быть, целью было отделить клиросных монахов от простых послушников? На самом деле мы об этом ничего не знаем [394] Несколько верных замечаний в: Ducourneau J.-O. Les origines cisterciennes (IV) // Revue Mabillon, t. 23, 1933, p. 103-110. Позвольте также порекомендовать: Pastoureau M. Les Cisterciens et la couleur au XIIе siecle // L’Ordre cistercien et le Berry, Colloque de Bourges (1998), Cahiers d’archeologie et d’histoire du Berry, vol. 136, 1998, p. 21-30. По поводу «цветной» реакции на клюнийский черный цвет у картезианцев также см.: Bligny В. Les premiers Chartreux et la pauvrete // Le Moyen Age, t. 56, 1951, p. 27-60. . Зато достоверно известно, что горячий спор между клюнийцами и цистерцианцами в эпоху Петра Достопочтенного и святого Бернарда способствовал тому, что последние окончательно превратились в белых монахов.

Петр Достопочтенный, аббат Клюни, был первым, кто в знаменитом письме 1124 года, адресованном аббату Клерво, публично обратился к последнему как к белому монаху (“о albe monache..”) и упрекнул его в чрезмерной гордыне за то, что он выбрал для облачения этот цвет: белый — это цвет праздника, славы и Воскресения, а черный — цвет смирения [395] Это необычное со всех точек зрения письмо представляется мне одним из богатейших источников истории культуры, оставленных нам XII в. Текст его можно прочитать в превосходном издании: Constable G., ed. The Letters of Peter the Venerable. Cambridge (Mass.), 1967, t. I, letter 28, p. 55-58. См. также примирительное письмо 1144 г. (n° 111), p. 285-290. . Этот спор, представляющий собой один из важнейших моментов истории средневекового монашества [396] Среди обширной литературы: Knowles М. D. Cistercians and Cluniacs, the Controversy between St. Bernard and Peter the Venerable. Oxford, 1955; Bredero A. H. Cluny et Citeaux au douzieme siecle: Vhistoire d'une controverse monastique. Amsterdam, 1986. Некоторые сведения о смыслах клюнийского черного цвета, как их представляет Петр Достопочтенный, опирающийся на более ранние традиции, можно найти в: Hallinger К. Gorze-Kluny. Rome, 1951, t. XI, p. 661-734. , неоднократно возобновлялся и оборачивался настоящим догматическим и хроматическим противостоянием между черными и белыми монахами. Несмотря на ряд попыток пойти на примирение, предпринятых Петром Достопочтенным, спор продлился до 1145 года. Так, за два десятилетия, подобно клюнийцам, эмблемой которых был черный цвет, цистерцианцы раз и навсегда приняли в качестве эмблемы белый. Впоследствии этот белый цвет задним числом станет поводом для сочинения различных чудесных историй, объясняющих его божественное происхождение: так, в появившейся в XV веке легенде рассказывается, как Дева Мария, явившись святому Альбериху, велела ему носить белое одеяние.