Ян Буриан - Загадочные этруски

Исследования А. И. Харсекина вскрыли более глубокое и существенное родство, свидетельствующее об общности этих языков. Он показал сходство образования глагольных форм, местоимений, числительных, предлогов. Подобные же изыскания проводятся учеными в области сопоставления хеттского и этрусского языков (А. Тромбетти, В. Георгиев). Здесь также намечается ряд параллелей при сопоставлении некоторых этрусских глаголов и местоимений с хеттскими. Таким образом, неутешительные выводы, к которым приходят авторы книги «Загадочные этруски», утверждая, что этрусский язык занимает особое место и что его нельзя понять с помощью какого-нибудь из тех языков, которые мы знаем, представляются нам неоправданно пессимистическими. После долгих мучительных поисков ученым удалось найти языковую среду, в ареале которой, по-видимому, следует производить дальнейшие изыскания в области изучения этрусского языка. Этот путь в сочетании с достижениями комбинаторного метода, давшего уже определенные результаты, должен привести к успешному решению «загадки» этрусских надписей, хотя, возможно, 3. Майяни, увлекшись, слишком оптимистично восклицает на страницах своей книги: «Этрусская Бастилия взята!»

Столь же загадочной является проблема происхождения этрусков. В ранней истории Западного Средиземноморья этруски наряду с греками и карфагенянами были основными народностями, которые определяли все историческое и культурное развитие этих областей. Поиски так называемой прародины этрусков, ожесточенные дискуссии по этому поводу породили литературу, не менее обширную и разнообразную, чем исследования, посвященные дешифровке этрусских надписей.

Разногласия по этому вопросу мы находим уже у древних авторов. Собственно говоря, до нашего времени основные положения, вокруг которых ведется дискуссия о прародине этрусского народа, остались без изменения со времени античности. Поскольку в этрусской культуре и искусстве сильны бесспорные восточные черты, то одна часть ученых стоит на позициях Геродота и выводит этрусков из малоазийской области Лидии. Другие сторонники переселения этрусков в Италию следуют за Ливием и считают, что этруски пришли из области Центральных Альп. Ученые, отстаивающие местное происхождение этрусков, по существу разделяют точку зрения Дионисия Галикарнасского. Каждый из сторонников одной из этих концепций приводит для ее обоснования большое количество фактов, почерпнутых из археологических, лингвистических и прочих данных. А поскольку за время существования этрускологии накоплен огромный и невероятно разнообразный материал, то в этой поистине бездонной сокровищнице каждый исследователь находит те данные, которые, по его мнению, подкрепляют высказываемую точку зрения неоспоримыми доказательствами. В сложности и многогранности духовной и материальной культуры этрускови заключается ловушка, которую поставил для этрускологов загадочный народ, создавший высокую цивилизацию и намного опередивший в своем развитии остальные племена и народности древней Италии. Не случайно в современной этрускологии вопрос о происхождении этрусков уступил место вопросу формирования и развития этрусской народности и культуры уже в соприкосновении с другими италийскими племенами. Это стремление к историческому подходу в изучении этрусков представляется куда более плодотворным и может привести к положительным результатам и в решении загадки происхождения этрусков. По такому пути воссоздания истории развития культуры, экономики, ремесла, политических и культурных связей этрусков на основании большого археологического материала и античных источников пошел и советский ученый Н. Н. Залесский, посвятивший этрускам несколько исследований [65] Н. Н. Залесский, Этруски в Северной Италии, Л., 1959; Его же, К истории этрусской колонизации Италии в VII — IV вв. до н. э., Л., 1965. .

Затрагивая вопрос о колонизации этрусками областей Италии, мы снова попадаем в водоворот противоречивых мнений. Взгляды ученых на столь многогранный и сложный вопрос, как значение этрусков или этрусского элемента в истории древней Италии, столь же многогранны и разноречивы. Нет никаких сомнений в том твердо установленном наукой факте, что на заре исторической жизни Италии этруски далеко ушли вперед в своем развитии, что у них существовала развитая городская жизнь, торговля, ремесла, искусство, что этрусский торговый флот поддерживал связи со многими областями Средиземноморья. Однако ограниченность наших сведений о социально-политической организации этрусков, политическом строе в сочетании с многочисленными культурными, религиозными и политическими заимствованиями, бытовавшими у римлян (и известными нам как этрусские), явилась питательной средой для возникновения различных концепций. Одни исследователи полагают, что в Риме царского периода существовало этрусское владычество, т. е. Рим был этрусским городом и резиденцией этрусских царей. Другие видят лишь этрусское влияние, но отрицают политическую власть этрусков. Третьи утверждают, что существовала единая и мощная этрусская держава от Альп до Кампании с централизованным управлением, руководившим всей этрусской колонизацией в остальных областях Италии. Однако, как справедливо отмечает в одной из своих работ Н. Н. Залесский, в самой проблеме этрусской колонизации по существу заключены два вопроса, тесно связанные между собой,— это вопрос о политическом владычестве этрусков в той или иной области и вопрос об экономическом и культурном влиянии этрусков на соседние племена. Поскольку признаки экономического и культурного влияния этрусков не могут служить доказательством их политического владычества, то, не располагая прямыми данными, нельзя утверждать, что этруски господствовали над всеми италийскими областями. Твердо установлено наукой политическое господство этрусков лишь в нескольких италийских областях — Кампании и Паданской области, не считая собственно Этрурии, однако не подлежит сомнению их огромное влияние в области культуры, обычаев, религиозных представлений и обрядов на население древнего Лация, этой колыбели грозного и могущественного Римского государства, подчинившего своему влиянию весь античный мир.

Авторы нашей книги, рассказывая о сложных и запутанных путях, которыми бредет современная этрускология в поисках «прародины» этрусков, приводят читателя к малоутешительному выводу о том, что «тяжелые врата, охраняющие тайну этрусков, до сих пор не открыты».

Подобным рефреном заканчивается почти каждая глава, и это по существу очень верный прием, поскольку в таком сложном вопросе, как освещение этрусской проблемы для широкого круга читателей, осторожность в отборе имеющихся данных является необходимым условием. Поэтому легкий налет пессимизма, характеризующий весь настрой книги, вполне закономерен. Ведь авторы не желают вводить читателя в заблуждение, а хотят рассказать о современном состоянии науки об этрусках, по возможности проводя четкую грань между областью достоверного и областью предполагаемого.