Юрий Богданов - Министр сталинских строек [10 лет во главе МВД]
- Название:Министр сталинских строек [10 лет во главе МВД]
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Вече
- Год:2007
- Город:Москва
- ISBN:5-9533-1690-9
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Юрий Богданов - Министр сталинских строек [10 лет во главе МВД] краткое содержание
Министр сталинских строек [10 лет во главе МВД] - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
В целях обеспечения надлежащего руководства разведкой, добычей и переработкой урановых руд в составе Главного управления лагерей горно-металлургических предприятий (ГУЛГМП) НКВД СССР организовали специализировавшееся по урану 9-е управление, которое напрямую подчинялось Завенягину А.П. Темпы работ значительно возросли. Если в 1944 году из полутора тысяч тонн добытой руды получили всего 2 тонны урановых солей, то на следующий год из пяти тысяч тонн руды извлекли 7 тонн урана в химических соединениях, а еще через год довели добычу до 50 тонн урана.
Согласно постановлению СНК СССР от 13 октября 1945 года, геолого-поисковые и разведочные работы развернулись на Дальнем Востоке, в Восточной и Западной Сибири, Якутии, Красноярском крае, Казахстане, Средней Азии, северо-западных областях Союза, на Кавказе и Урале. Удалось выделить наиболее перспективные районы для интенсивной разработки в Ферганской долине, Прибалтике, Восточной Сибири и Азербайджане. 9 апреля 1946 года Совет Министров СССР издал постановление об организации геолого-поисковых работ на А-9 и Б-9 (условное наименование урана и тория) в Арктике. В августе того же года было дано распоряжение провести такие же работы по Норильскому, Ухтинскому комбинату и Дальстрою. В результате проведенных изысканий, которые проводили около 320 партий, сырьевая база по урану значительно улучшилась [66].
С урановым месторождением на Таймыре произошла интересная коллизия, которую по воспоминаниям очевидцев можно описать следующим образом. К концу августа 1948 года поисковой партией Главного управления Северного морского пути (ГУСМП) на предполагаемом месторождении урана были заложены первые разведочные шурфы. Поднятые из них образцы показывали заметную радиоактивность. После завершения полярной зимы в мае следующего года заложили глубокий шурф и произвели взрывами пиропатронов вскрышные работы. Выброшенные на поверхность породы показали «ураганную активность». Сообщение о находке сразу же отправили в ГУСМП. Доставленные в Москву богатые образцы, в которых выявили до 2 % урана (при обычном среднем содержании 0,6–0,7 %), передали в лакированной шкатулке в «ведомство Берии». Эти материалы представили руководству на правительственном уровне. Немедленно поступило распоряжение «организовать зимовочные работы с проходкой горных выработок». Однако заместитель начальника Главсевморпути, побывавший на месторождении, заявил, что в условиях полярной ночи вести работы нельзя. Когда об этом доложили Сталину И.В., его реакция оказалась резкой: «Убрать дурака!» На заседании Совета Министров встал вопрос о том, кто возьмет на себя проведение зимних работ на Таймыре, которые вождь назвал «крайне необходимыми». Ясно, что, кроме МВД, на такое решиться не могло ни одно другое ведомство, и потому министр внутренних дел Круглов С.Н. встал и сказал: «Мы возьмем!» В соответствии с принятым правительством решением все работы, а также сотрудников передали из ГУСМП в сформированное в МВД новое 21-е управление. Начальник этого управления майор Васин К.Д. объявил своим подчиненным, что «высшим руководством государства подписана директива: через шесть месяцев приступить к добыче полезного компонента. К 1 мая (1950 года) выполнить и доложить!» Однако произошло непредвиденное: в том «уклоне» (наклонной шахтной проходке), где ожидалась встреча с рудным телом, не оказалось ничего. Следовало бы остановиться, повторить разведку, но «машина» была запущена, и потому рабочие «продолжали гнать пустые метры тоннеля только для того, чтобы делать хоть что-то». Когда летом тундра подсохла, появилась возможность вести нормальную геологоразведку. Заложили несколько глубоких шурфов, намереваясь проследить распределение радиоактивности в них с глубиной. Но это была медленная и кропотливая работа, а начальнику управления требовались впечатляющие показатели. Поступила команда: проходить длинные разведочные канавы, и не только вручную, но и с помощью экскаваторов и бульдозеров. По тундре потянулись километры рвов, которые не успевали обследовать специалисты, так как эти разработки в оттаявшем грунте обрушивались и оплывали. На объект, получивший наименование «Рыбак», зачастили различные комиссии и представители. И хотя вопрос о реальности месторождения еще не был ясен, в соответствии с решением правительства проектировщики уже говорили о руднике, обогатительной фабрике, поселке, аэропорте, узкоколейке до бухты Зимовочной в заливе Фаддея, где промерами обнаружили глубины свыше 15 метров, что позволяло судам с большой осадкой подходить близко к берегу. В летнюю навигацию уже ожидалось прибытие десяти тысяч тонн грузов: топливо, сборные финские дома, тракторы, вездеходы, буровые станки, строительные материалы. Попытки специалистов поставить вопрос о необходимости возобновления тщательной разведки, тем более что неподалеку другие геологи обнаружили радиоактивный участок, приводили в смятение организаторов работ. Прибывший уже после наступления полярной ночи начальник 21-го управления, осунувшийся от переживаний, сообщил, что срок начала работ по организации добычи руды продлили на шесть месяцев. Но для тундры это «мертвый сезон» (как об этом и докладывал в свое время зам начальника ГУСМП), когда в условиях полярной ночи и глубокого снежного покрова, а затем весенней распутицы никакую производительную работу выполнять невозможно. А в бухте Зимовочной на берегу уже лежали тысячи тонн груза, заваленные снегом. Несмотря на то что для ведения геологоразведки удалось выхлопотать время до конца 1951 года, положительного результата получено не было. У руководства начала нарастать тревога: истрачены огромные средства, завезены горы оборудования, а результата нет. Тогда вновь была применена «тактика переворачивания тундры», когда всю имевшуюся технику и рабочую силу выпустили «на оперативный простор». Впечатляюще, но без толку начали расти показатели «кубометража, погонного метража и километража». После столь мощной, но бесполезной атаки на природу «руководящие лица, отягощенные грузом ответственности и власти», с облегчением поставили свои подписи под решением закрыть работы на «Рыбаке» в связи с их бесперспективностью. А дальше, как вспоминал один из очевидцев, произошла «потрясающая воображение мизансцена»: в тот день, когда пришло наконец распоряжение о ликвидации работ и о нем всем стало известно, из скважины на центральном участке был поднят керн с радиоактивной пробой. Но этот подарок земных недр уже оказался персоной нон грата и только испугал всех. Кто теперь мог решиться сообщить об этом высшему руководству страны? Чтобы не «класть голову в пасть льву» и утверждать, что новое решение было преждевременным, радиоактивный образец отправили в дальний заброшенный шурф и там втихую взорвали без свидетелей. Затем подорвали все шурфы, штольни и штреки, а заодно и горное оборудование, компрессоры, электростанции и другую технику. Тысячи банок консервов «во избежание злоупотреблений» рассыпали по тундре и раздавили бульдозерами и тракторами. Все, что могло гореть, сожгли. Так закончилась «урановая история» на севере Таймыра [66].
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: