Юрий Богданов - Министр сталинских строек [10 лет во главе МВД]

Весьма серьезные события произошли вокруг вопроса о производстве для нового типа реакторов тяжелой воды, именовавшейся также гидроксилином и «продуктом 180». Поясним, что атомный реактор с тяжелой водой, которая, как и графит, служит для замедления нейтронов в «котле», проще по конструкции, чем уранграфитовый реактор, и для работы требует на порядок меньше металлического урана. Однако, чтобы получить тяжелую воду из обычной воды, последнюю необходимо обогатить в шесть тысяч раз, на что потребуется огромное количество электроэнергии. Еще на своих первых заседаниях в 1945 году Спецкомитет поручал Техническому совету «тщательно обсудить вопрос о других методах получения продукта 180», поскольку для производства известным электролизным способом 20 тонн тяжелой воды, необходимых для разовой зарядки реактора, требовалось в течение ближайших двух лет построить ряд заводов, расширить мощности электростанций и изготовить либо закупить за границей большое количество сложного оборудования. Работавшие в СССР немецкие ученые под руководством М. Фольмера предложили более эффективный и дешевый способ производства тяжелой воды из аммиака. Основываясь на этой идее, 18 марта 1946 года Совнарком (на следующий день наркоматы были переименованы в министерства) принял постановление, которым возложил на НКВД СССР (т. Круглова) строительство и монтаж установки по производству гидроксилина по новой методике на Сталиногорском азотно-туковом заводе. 4 апреля 1946 года Совет Министров СССР в очередном постановлении по тяжелой воде предписал, в частности, ввести в действие «на Норильском комбинате Министерства внутренних дел СССР (под личную ответственность министра т. Круглова и директора комбината т. Панюкова) цех «Г» мощностью 2,2 т в год, с вводом в действие на полную мощность во втором квартале 1948 года». Генеральное проектирование этого цеха комбинат должен был осуществить сам на основании технического проекта, который вышел в свет только в 1947 году. Можно себе вообразить, что представляло собой это грандиозное сооружение, если, согласно техпроекту, основной частью установки являлся каскад из пяти колонн высотой около 100 метров каждая и диаметрами 4,7; 1,7; 0,8 и две по 0,3 метра. Устанавливались они на одном постаменте и окружались дюжиной испарителей диаметром 3,2 метра и высотой 6 метров. Весь процесс по получению на этом «агрегате» 8 тонн тяжелой воды в год был полностью автоматизирован. Для обеспечения электроэнергией этакой махины в постановлении правительства предусматривалось: «Обязать Министерство внутренних дел СССР (тт. Завенягина и Захарова) обеспечить бесперебойную подачу электроэнергии для выполнения плана по цеху «Г» на Норильском комбинате от ТЭЦ комбината в размере 72 тыс. кВт со второго квартала 1948 года» [66].

Всего планировалось строительство на разных предприятиях семи цехов по производству тяжелой воды. В отношении МВД в упомянутом правительственном постановлении по этому поводу говорилось далее: «Министерство внутренних дел СССР (тт. Завенягин, Комаровский и Захаров)» проводит строительные и монтажные работы по Чирчикскому электрохимическому комбинату, Березниковскому и Днепродзержинскому азотно-туковому заводам, которые относились к Министерству химической промышленности. В качестве меры по обеспечению электроэнергией перечисленных выше и других предприятий предписывалось: «Обязать Первое Главное управление при Совете Министров СССР (т. Ванникова), Министерство химической промышленности (т. Первухина), Министерство электростанций (т. Жимерина), Министерство цветной металлургии (т. Ломако), Министерство внутренних дел (т. Завенягина), Министерство по строительству предприятий тяжелой индустрии (т. Юдина) в месячный срок разработать и представить на рассмотрение и утверждение Совета Министров СССР согласованные предложения по проведению всех мероприятий, связанных с электроснабжением цехов «Г». В этом плане следовало предусмотреть расширение и укомплектование оборудованием ряда теплоэлектростанций (ТЭЦ), развитие районных электросетей и подстанций, связанных с подачей электроэнергии для цехов «Г».

Заметим, что в постановлениях правительства обычно персонально упоминались министры соответствующих отраслей и только в решениях по атомному проекту Министерству внутренних дел поручения часто давались непосредственно заместителю министра Завенягину А.П., минуя министра Круглова С.Н., который тем не менее головой отвечал за выполнение поставленной задачи. Как уже говорилось выше, такая система руководства вносит определенные неудобства в деятельность любого начальника, вне зависимости от его ранга.

По Норильскому комбинату следует отметить, что вопрос о строительстве там цеха по производству тяжелой воды несколько раз отменялся, но потом вновь принималось правительственное решение (окончательное 9 августа 1947 года) о проведении этой, чрезвычайно сложной в условиях отдаленности Заполярья стройки. Через пять лет, осенью 1952 года, начались пусковые работы, однако ввод технологии сопровождался частыми неполадками и авариями, которые шаг за шагом устранялись. Летом 1955 года на установке, за систему длинных труб прозванной «макаронкой», был получен кондиционный продукт, хотя производительность цеха оказалась вдвое ниже проектной. После доработок завод достиг 85 % от заданной мощности и проработал семь лет, после чего был остановлен из-за дороговизны конечного продукта [66].

Важнейшие объекты, возведенные по «атомному» проекту, порой обобщенно называют «памятниками ГУЛАГу», хотя лагеря заключенных имелись и в других главках Наркомата — Министерства внутренних дел. Действительно, тысячи лишенных свободы людей направляли на новые стройки, особенно на начальном их этапе, когда приходилось осваивать глухие, необжитые районы, часто с суровым климатом. Бытовые условия подневольных рабочих часто бывали просто ужасными, поскольку считалось, что они здесь находятся временно и после окончания строительства будут переведены в другое место, а поэтому «комфортно» обустраиваться не имело смысла. Как вспоминали участники тех строек, «за ходом строительства и сроками исполнения контроль был жесткий, а вот контроля за состоянием бытовых условий не было». К сожалению, и орудия труда до прибытия техники бывали самыми примитивными: «кувалда да зубило», как вспоминал один из строителей, а выработать ими надо было два с половиной кубометра мерзлоты на человека, иначе останешься без еды. Рабочий день, правда, мог длиться и десять, и одиннадцать часов. Вместе с заключенными на ряде объектов трудились солдаты строительных батальонов, условия жизни и работы которых мало чем отличались от лагерных, а также спецпереселенцы. На урановых рудниках в самых неблагоприятных для здоровья условиях работали каторжники.