О. Логинов - Юмор в милицейском мундире (Веселые стражи порядка). Часть I

В 20-е годы в Петрограде не было человека, который не слышал бы о Леньке Пантелееве по кличке Фартовый — бывшем сотруднике ВЧК, принятом на работу самим Дзержинским, и ставшим главарем банды, совершавшей дерзкие налеты на квартиры питерских обывателей. Поначалу Пантелеев поддерживал некий романтический ореол вокруг своей особы, обходился без убийств, хорошо одевался и был подчеркнуто вежлив с дамами. О нем рассказывали как о «благородном разбойнике», грабившем только богатых, но потом Фартовый озверел, и его банда стала не только грабить, но и убивать. Пантелеев был неуловим, у него были в ЧК свои люди, помогавшие ему уходить из засад и даже бежать из тюрьмы. Страх и постоянное напряжение превратили Пантелеева в неврастеника, стрелявшего без предупреждения в любого, кто вызывал подозрение, его стали бояться даже ближайшие подельники. На улицах Петербурга появились издевательские надписи: " До 10 вечера шуба — ваша, а после 10 — наша!», автором которых считали Пателеева.

По агентурным каналам чекисты получили информацию, что на Лиговке состоится «сходняк», на котором должен был присутствовать и Пантелеев. Была тщательно спланирована операция по его захвату. В последний момент кто-то из чекистов вспомнил, что у приятеля Пантелеева есть любовница-проститутка, проживающая на Можайской улице, на всякий случай засаду послали и к ней. Но так как Пантелеева ждали на Лиговке, на Можайскую отправили самого молодого сотрудника, совсем еще мальчишку, Ивана Брусько с двумя красноармейцами. По закону подлости Пантелеев проигнорировал «сходняк» и явился на Можайскую, но тут удача вдруг изменила ему, во время перестрелки Пантелеев промахнулся, а Брусько — нет. Питерцы не верили, что Пантелеев убит, и пришлось пойти на беспрецедентный шаг — выставить его труп на всеобщее обозрение. И потом по Питеру долго еще ходила легенда, что заспиртованная голова Пантелеева хранится в музее на Литейном, 4.

Бурные политические события, подчас связанные с проявлениями жестокости, надломили в чем-то общественную психику, старая мораль и нравственность, словно были отправлены многими на свалку истории вместе с монархией. Жестокие убийства для преступников стали считаться проявлением доблести. Нетрудно представить какой же опасности подвергались тогда простые люди, если даже вождь мирового пролетариата подвергся бандитскому налету.

19 января 1919 года Ленин решил принять участие в детском празднике и отправился на него вместе с охраной. Тем временем в Сокольниках пьянствовала банда Кошелькова и при этом разрабатывала план ограбления особняка на Новинском бульваре и кооператива на Плющихе. Идея раздобыть машину для «дела» возникла спонтанно. Бандиты отправились на дорогу, чтобы завладеть первым попавшимся автомобилем.

Первым заметил людей вооруженных наганами шофер Ильича — Гиль. Ленин, думая, что это красногвардейский патруль, приказал водителю остановиться. Здоровенный Кошельков выволок Владимира Ильича из машины. Тот запротестовал, заявил, что он — Ленин и даже предъявил удостоверение. Кошелькову послышалось, что фамилия владельца машины Левин, поэтому он не обратил на него особо внимания, просто отобрал у Владимира Ильича еще удостоверение и личный пистолет, а потом уселся в реквизированный автомобиль.

Только значительно отъехав от места происшествия, главарь взглянул на отобранное удостоверение. И обомлел. А потом приказал гнать обратно. Он решил захватить Ленина, чтобы получить за него выкуп от Советской власти. Но опоздал.

Сотрудники милиции активно занялись поисками бандитов. Тогда они еще не знали, что нападение на «вождя мирового пролетариата» дело рук Кошелькова, поэтому начали крупномасштабную акцию против всего преступного мира столицы. Бандиты ответили настоящим террором. 24 января 1919 года стал «черным» днем в истории милиции. Шайка Сабана (Сафонова), разъезжая на машине по Москве, буквально расстреливала сотрудников органов внутренних дел. От ее рук тогда погибло 16 милиционеров. Ночью этого же дня аналогичные действия предприняла банда Кошелькова. На отобранном автомобиле преступники подъезжали к милицейским постам и свистком вызывали постового, а когда тот, полагая, что это служебная проверка выходил, хладнокровно убивали его. Этой ночью было убито 22 постовых милиционера.

После этого чекисты начали самую настоящую охоту за Кошельковым. Вскоре удалось переловить большинство членов банды, но главарь оставался на свободе. Наконец, его выследили в доме по Старому Божедомовскому переулку. Кошельков отчаянно отстреливался из двух револьверов, но пулей, выпущенной из карабина, был смертельно ранен. 21 июня 1919 года он скончался.

А Ленин припомнил нападение на него в своей известной работе «Детская болезнь «левизны» в коммунизме». Желая обосновать необходимость заключения Брестского мира, он вспоминает о компромиссе, который вынужден был заключить с бандитами, отдав им документы, револьвер и автомобиль, чтобы они дали возможность «уйти подобру-поздорову». И проводит аналогию: «Наш компромисс с бандитами германского империализма подобен такому компромиссу».

Не удалось уйти от справедливого возмездия и Сабану. Милиция напала на след его шайки, и в завязавшейся перестрелке многие бандиты были убиты. Однако тогда Сафонов скрылся и спрятался в доме своей сестры в городе Лебедяни. Родственники дорого заплатили, дав приют отпетому негодяю. Сабан вырезал всю семью сестры в количестве 8 человек. При задержании он отстреливался из двух маузеров, бросил в преследовавших его милиционеров несколько бомб, но все же был схвачен. По требованию жителей Лебедяни Сафонов был расстрелян.

Как все таки часто развитие истории России зависело от случая. Помните самурая Тсуда Сацо, а теперь вот Кошельков. Но, как говориться, чему быть, того не миновать. Счастливо вырвавшийся из рук бандитов Владимир Ильич постарался обезопасить себя от случайностей и начал красный террор по отношению к врагам действующим и потенциальным. Народ эту тенденцию облек в анекдоты:

Дзержинский звонит Ленину:

— Владимир Ильич, когда расстреливать — до или после обеда?

— Пгенепгеменно до обеда! А обеды отдать детям — дети рабочих голодают

— Владимир Ильич, участники кронштадтского мятежа арестованы. Что с ними делать?

— Гасстгелять! Но перед гасстгелом напоить чаем. И непгеменно горячим!

После Октябрьской революции Ленин и Дзержинский пишут новый Уголовный кодекс.

Дзержинский:

— Статья «Взятка». Что будем за взятку давать, Владимир Ильич?

— Это, батенька, архистрашное зло! З а взятку расстрел, только расстрел!