Курт Бахман - Кем был Гитлер в действительности

В. Реккерт:Значит, ты подвергаешь сомнению то, как изображаются длинные, утомительные разговоры Гитлера с самим собой?

К. Бахман:Я не подвергаю сомнению, я рассматриваю их как существенную составную часть образа Гитлера, создаваемого в апологетических целях. Устный обмен новостями и мыслями, очевидно, играл большую роль в работе Гитлера. Он предпочитал, чтобы ему читали. Значительную часть своих знаний и сведений он черпал из официальных докладов и неофициальных бесед.

В. Реккерт:Мы говорили о связях Гитлера с крупным капиталом, но не затронули вопрос о финансировании партии.

К. Бахман:То, что буржуазные партии находятся на содержании класса капиталистов через его посредников, что на их счета направляется часть прибылей и особых доходов, полученных путем эксплуатации рабочего класса и всех немонополистических сил,— все это теперь дело уже известное. В Веймарской республике такую практику держали в полной тайне.

В. Реккерт:Сегодня это выглядит не иначе.

К. Бахман:Что касается финансирования НСДАП, то как многие капиталисты, так и нацистские главари были особо заинтересованы в сокрытии своих связей. Капиталисты, естественно, не хотели раскрывать тайну того, что они поддерживали крайне правую, враждебную Веймарскому государству фашистскую партию Со своей стороны нацистские главари нуждались в видимости, в легенде, будто они — независимые политики, ничем не связанные борцы, революционеры, которые хотели свергнуть систему.

По этим причинам не так просто добраться до достоверных источников. Документы имперского казначея партии Шварца, который был на этом посту до 1945 г., в большинстве своем исчезли бесследно. И второй источник — архивы концернов в Федеративной республике — все еще совершенно недоступен. Однако исследование архивов концернов и банков, национализированных в ГДР, а также документов, фигурировавших в качестве доказательств в Международном военном трибунале, судившем главных военных преступников в Нюрнберге, дало изобилие дотоле не доказанных фактов. Количество вынесенных приговоров по делам нацистских преступлений, выявленных связей владельцев концернов и руководящей нацистской верхушки с тех пор еще более возросло.

В. Реккерт:Какую картину можно себе представить на основе этих фактов?

К. Бахман:Ясно, что НСДАП без пособий со стороны промышленников была бы неспособна финансировать свою деятельность и обеспечивать рост влияния. Партийный аппарат поглощал огромные суммы, особенно в период избирательных кампаний. Глава концерна «Тиссен АГ» финансировал Гитлера уже с 1923 г., о чем можно прочитать в его книге, изданной на английском языке: «I paid Hitler» («Я платил Гитлеру»).

В. Реккерт:Мы уже говорили, что отношения между НСДАП и капиталом были в первую очередь отношениями политическими. Финансовые дела — лишь одна сторона этих отношений.

К. Бахман:Но мы, коммунисты, ни на мгновение не забываем, что фашизм не только идеологически и политически обманул массы, но и, насколько можно, выпотрошил их карманы. Готовностью многих простых людей к жертвам фашисты бессовестным образом злоупотребили под тем предлогом, что деньги «народа» пойдут на великое и святое дело. Кроме того, нацистские главари раздували специальные кампании пожертвований, например сбор средств на приобретение так называемого Коричневого дома на Бринерштрассе в Мюнхене. Этот бывший дворец был куплен и перестроен за большие деньги под партийный центр. На самом же деле то был подарок одного капиталиста, что вызвало негодование среди членов нацистской партии.

К. Бахман:Боссам, которые решились поддержать главарей НСДАП, мы бросаем личное, а классу капиталистов — историческое обвинение. Буржуазные историки аргументируют так: за КПГ тогда стояло 6 млн. избирателей. С годами, несмотря на беспримерно высокий уровень безработицы, росло количество забастовок. Правые лидеры СДПГ все больше теряли голоса избирателей. Капиталисты хватались за армию фашистов как за спасителей. Иной серьезной возможности выбора в конце 1932 г., с учетом дряхлости буржуазных партий и политиков, у них не было.

Эти историки тем самым становятся адвокатами капитала. Причем они используют такие хитроумные трюки и средства обмана, которые были выдуманы и испробованы промышленниками для своей защиты на процессах над военными преступниками. Это относится к тезису, будто капиталисты забились под крыло фашистского орла только из-за страха перед революцией. Во-первых, еще на процессе о поджоге рейхстага в 1933 г. Георгий Димитров опроверг как ложь утверждение, будто КПГ подготовила вооруженное восстание в Германии. Тем не менее промышленники вновь и вновь ложно выставляли как аргумент для своего оправдания после 1945 г. якобы имевшуюся опасность вооруженного восстания.

В. Реккерт:Кроме того, ничего не меняется в ответственности за фашистские злодеяния, если есть «хорошие причины» поставить фашизм у власти, тем более не меняется, если одной из этих причин является стремление удержать собственное господство.

К. Бахман:Верно, и это во-вторых. Даже если принять за истину, будто революция постучала в двери германской империи и, чтобы ее избежать, буржуазия додумалась сделать Гитлера канцлером, то и тогда — что принципиально изменилось бы в возведении ею политической преступности, с помощью Гитлера и его партии, на высший уровень государственного управления? Что выигрывает капитализм в глазах людей, которые выступают с позиций гуманизма и борются за него, если выясняется, что капитализм не остановится ни перед каким преступлением, чтобы удержать свою власть? Именно это утверждали и доказывали коммунисты применительно к данному общественному строю и его представителям со времен Маркса, а новейшая история дала тому множество доказательств. Но, как отмечалось, революционной ситуации в конце 1932 г. не было.

В. Реккерт:Часто утверждают, что нельзя приписывать воротилам финансового и монополистического капитала, будто они знали планы фашистов, могли предвидеть все последующее, хотели именно того, что потом произошло. Они якобы были поражены, захвачены врасплох некоторыми событиями и мерами фашистского правительства.

К. Бахман:Тут масса вопросов. Если мы коснемся уже более чем пятидесятилетней полемики насчет отношений фашизма и капитализма, то заметим метод, с помощью которого может быть брошена тень на трезвое научнее исследование. Он состоит в том, чтобы умышленно утрировать высказывания.