Анатолий Терещенко - Разлом. Белый и красный террор

Так что, как видит читатель, для борьбы с «религиозным мракобесием», по трактовке этого процесса революционерами, они закладывали мощный теоретический фундамент.

Самодержавие закончило свое существование при практически главной религии правящего класса — православии. Вплоть до 17 апреля 1905 года выход из православия считался даже уголовным преступлением. Назывался этот состав правонарушения — «совращением из православия», что каралось каторгой до 10 лет.

Уголовное Уложение о религиозных преступлениях, вступившее в силу 14 марта 1906 года, к законченным преступлениям относило «богохуление и оскорбление святынь», что выражалось в «произнесении бранных слов на Бога (Святую Троицу), Богородицу Деву Марию, Бесплотные Силы и Святых Угодников, Святые таинства, Священное Писание, иконы, мощи, христианскую веру и т. д. Кроме того, преступлением считалось «воспитание малолетних по правилам не той веры, к которой они должны принадлежать по условиям рождения».

До 1905 года существовала практика внесудебного заключения по «высочайшему повелению» императора в монастырские тюрьмы Соловецкого и Суздальского Спасо-Ефимьева монастырей по религиозным мотивам.

Получается, царь имел право вне следственной и судебной систем посадить в тюрьму любого гражданина своей страны. И возникает вопрос, как должны были реагировать оторванные от семьи и отправленные на нары люди на этот «высочайшего повеления» произвол? Разве подобное действо самодержца не превращалось в порох для разных мятежей, забастовок и восстаний? Если не полностью, то уж звеном в цепи недовольства народа царем этот произвол являлся несомненно.

Основной, преобладающей религией Российской империи было православие, которое объединяло две трети населения. В 1721 году Петр Великий реорганизовал РПЦ. Он ввел синодальное правление, отменив патриаршество. Церковь в России стал возглавлять Священный Синод, полностью подконтрольный императору. Церковь стала государственной, в силу чего самодержец выделял средства на ее содержание. Церковные праздники имели статус государственных.

Сращивание церкви с государством проявилось в том, что православные священники получали чины в соответствии с Табелью о рангах. Высшее духовенство приравнивалось к генеральским званиям. Больше того, система орденов в стране была основана на именах святых.

Вот почему большевики считали священников не посланцами Бога на земле, а элементарными духовно-светскими чиновниками самодержавия. Надзирал над деятельностью Синода синодальный обер-прокурор.

В связи с расширением России она превращалась в многонациональную империю, в которой искали свое место другие религии. Их надо было встраивать в государственные ниши с признанием «терпимых вероисповеданий»: католиков, протестантов, мусульман, иудеев и буддистов. Им были даны права свободного отправления культа, ведения религиозного обучения и владения имуществом. Но были и не признанные государством конфессии — секты: старообрядцы-раскольники, скопцы, хлысты, молокане, духоборы, мормоны, штундисты, адвентисты седьмого дня, субботники и др.

Царь и его двор — администрация следили за тем, чтобы все православные верующие получали услуги церкви в полной мере по месту службы. В армии и на флоте существовали благочинные и священники.

Со второй половины XIX века стал постепенно нарастать процесс индифферентного отношения к религиозным православным обрядам, в частности, к исповеди, особенно среди неграмотного сельского населения.

После Октябрьской революции Советское правительство издало ряд директив, отделяющих государство от церкви. Декрет отменял всякую дискриминацию граждан в связи с их отношением к религии. Провозглашал светскость государства и школы.

Ленин считал, что церковь была в крепостной зависимости от государства, а русские граждане — в крепостной зависимости от государственной церкви, когда существовали и применялись средневековые, инквизиторские законы, преследование за веру или за неверие, насиловавшие совесть человека.

Неслучайно в пункте № 3 Декрета «Об отделении церкви от государства и школы от церкви» от 20 января 1918 года говорилось:

«Каждый гражданин может исповедовать любую религию или не исповедовать никакой. Всякие праволишения, связанные с исповеданием какой бы то ни было веры или неисповеданием никакой веры, отменяются.

Примечание. Из всех официальных актов всякое указание на религиозную принадлежность и непринадлежность граждан устраняется».

Думается, это был акт высокого звучания, встававший вровень с передовыми буржуазными странами того времени.

А вот потом, после окончания Гражданской войны, церковь стала рассматриваться как «очаг контрреволюции». 23 февраля 1922 года вышел декрет ВЦИК об изъятии церковных ценностей. В стране разразился голод.

19 марта 1922 года В. И. Ленин в связи с этим писал:

«…Именно теперь и только теперь, когда в голодных местностях едят людей и на дорогах валяются сотни, если не тысячи трупов, мы должны (и поэтому должны!) провести изъятие церковных ценностей с самой бешеной и беспощадной энергией и не останавливаясь перед подавлением какого угодно сопротивления…

Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать…»

Как ни странно, но советская власть восстановила на Руси институт патриаршества в РПЦ, ликвидированный царем Петром Великим в 1721 году и введшим так называемую цезарепапистскую систему — Святейший Правительственный Синод.

9 марта 1917 года после Февральской революции новоподобранный Синод, быстро сориентировавшись в обстановке, подписал воззвание:

«Свершилась воля Божья. Россия вступила на путь новой государственной жизни. Да благословит Господь нашу великую Родину счастьем и славой на ее новом пути».

Первым «советским» патриархом стал избранный тайным голосованием на Всероссийском Поместном Соборе митрополит Тихон (в миру Василий Иванович Беллавин), интронизация которого состоялась 21 ноября 1917 года в кремлевском Успенском соборе.

19 января 1918 года Тихон, насмотревшись стремительных событий уже не новой, а новейшей жизни, издал свое знаменитое по смелости Воззвание, в котором говорилось:

«Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело, это поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню гееннскому в жизни будущей — загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей земной.