Андрей Франц - Беспредел и Тирания. Историко-политические этюды о преступлении и наказании

Это ощущение крепко спаянной и взаимозависимой управленческой команды передает нам, например, житийное описание смерти князя Дмитрия Донского. Чувствуя приближение кончины, Дмитрий, по словам сочинителя его жития, дал сыновьям следующее наставление: "Бояр своих любите, честь им достойную воздавайте против их службы, без воли их ничего не делайте".

Потом умирающий князь обращается к боярам с такими словами: "Вы знаете, каков мой обычай и нрав, родился я перед вами, при вас вырос, с вами царствовал; воевал вместе с вами на многие страны, противникам был страшен, поганых низложил с божиею помощию и врагов покорил, великое княжение свое сильно укрепил, мир и тишину дал Русской земле, отчину свою с вами сохранил, вам честь и любовь оказывал, под вами города держал и большие волости, детей ваших любил, никому зла не сделал, не отнял ничего силою, не досадил, не укорил, не ограбил, не обесчестил, но всех любил, в чести держал, веселился с вами, с вами и скорбел, и вы не назывались у меня боярами, но князьями земли моей" [405].

Последнее — крайне важно. Дмитрий называет своих ближников не боярами, но князьями земли моей. Князьями, во главе с Великим князем. А все вместе они оказываются фактически коллективным собственником и коллективным управителем княжества. В целом — достаточно жесткая и работающая конструкция. Которая, однако, имела внутри себя некоторые конструктивные изъяны. Малозаметные на уровне удельных княжеств, эти изъяны начинают проявлять себя все более и более в процессе собирания земель и укрупнения Великого княжества Московского. А когда княжество превращается в гигантское Московское царство, его врожденные изъяны становятся роковыми, разнося царство вдребезги и пополам.

Вот как это было.

Более всего боярский политический цикл аристократического беспредела ассоциируется с именем Ивана Грозного [406], хотя начинался он еще при его деде, а закончится лишь реформами Петра I. Но в чем состоял этот беспредел? Как выразил себя? Да и был ли он? Вот об этом нам с вами предстоит поговорить более подробно.

Среди множества факторов и явлений русского средневековья можно выделить три важнейших социально-управленческих явления, унаследованных от удельного, а то и от Киевского периода, которые спровоцировали московский цикл аристократического беспредела. Это:

1) "Кормленческий" характер управления территориями;

2) Вотчинный характер боярского землевладения;

3) Удельный характер наследования родовой боярской собственности.

Именно вокруг этих трех исторических явлений и раскручивался маховик боярского беспредела по-московски. Разберемся с ними более внимательно.

Начнем с кормлений. Ни один историк русского Средневековья не оставил без внимания этот замечательный феномен государственного управления. Описывая систему кормлений, В. О. Ключевский характеризует ее так: "Должность областного управителя называлась кормлением: управитель кормился на счет управляемых в буквальном смысле этого слова" [407].

Система кормлений как способ управления территориями сложилась в киевские времена. Фактически, это наместничество. В этот период кормление представляло собой вид пожалования великих и удельных князей своим доверенным лицам. Князь посылал в города и волости бояр в качестве управленцев — наместников и волостелей. Те, в свою очередь, из своих дворовых людей формировали территориальную администрацию, включающую тиунов, доводчиков и праветчиков. Население было обязано содержать ("кормить") их всех в течение всего периода службы.

И вот ведь, что интересно! Изначально слово "кормление" не имело ни малейшего отношения ни к питанию, ни к пищеварению. Строго говоря, первоначальное значение этого слово как раз и есть "управление". От слова корм а — задняя часть корпуса судна, на которой крепится рулевое, или кормовое весло. С помощью этого весла кормчий управляет ходом судна. Корм и т, — ударение на последнем слоге.

Это управление судном, а также по аналогии — и всем остальным, и называлось кормление . Никакого питания здесь и в помине не было. Отчасти первоначальный смысл слова сохранился в его церковном варианте — окормление , то есть духовное попечение и предводительство. А вот светский вариант словоупотребления очень быстро свелся к процессам потребления всего, что шевелится. От "управления" в значении слова кормление не осталось и следа.

Как же так? Ведь изначально само-собой предполагалось, что княжеские наместники, управляющие территориями, будут, что называется, "честно делиться". То есть делить доходы с княжеской казной в соответствии с заранее установленными правилами. Так, например, в дошедшей до нас духовной грамоте великого князя московского Семена Гордого, где он отказывал весь свой удел своей княгине, завещатель делает распоряжение, чтобы его бояре, которые останутся на службе у его княгини и будут править волостями, отдавали ей половину доходов с управляемых ими округов. То есть, система распределения доходов с кормлений заранее определялась как фифти-фифти. Половина кормленщику, половина хозяину.

Но, увы, система кормлений стала синонимом коррупции и злоупотреблений. Когда, с одной стороны, население терпело "обиды и притеснения", а с другой стороны, поток ресурсов, доходящих до княжеской казны, становился все тоньше и тоньше. Иначе говоря, система кормлений стала мощным фактором экономической децентрализации территории , ресурсы которой все более и более "приватизировались" кормленщиками и не доходили до великокняжеской казны.

И это, в общем, естественно. Кто на чем сидит, тот то и имеет. Так всегда было, есть и будет — до той поры, пока существует на свете аристократия, лучшие люди .

Совершенно аналогичные процессы, например, уже наблюдали мы с вами во франкском государстве. Там графы были изначально территориальными чиновниками, обладающими военно-административной и судебной властью на территории графства. Фактически, те же самые княжьи наместники, что тиуны и волостели на Руси. Но, как показывает история, очень быстро графы приватизируют властные полномочия, делают их наследственными, а параллельно приватизируют и сами территории графств. Превращая их в наследственные домены. Ну, а далее — распад франкской державы и многие века феодальной раздробленности.

Так вот, система кормлений по своей природе несла все тот же самый потенциал приватизации "управленцами" сначала ресурсов территории, а потом и ее самой. Единственным противоядием против превращения "кормленщиков" в независимых феодальных властителей были все более укорачивающиеся сроки "кормления", не позволявшие им, что называется, пустить корни. Аналогичный прием, кстати, использовал Сталин против "укоренения" номенклатуры. Это называлось ротацией кадров.