Андрей Франц - Беспредел и Тирания. Историко-политические этюды о преступлении и наказании

Да, монарх далеко не всегда по своим личным качествам является вождем — это редкий и очень счастливый случай, и не более того. Также редко он является и классным топ-менеджером — это тоже большое везение. Хотя, к слову сказать, при специфическом "монаршьем" воспитании у него все-таки больше шансов стать хорошим руководителем, нежели у человека с улицы.

Но, опять таки, и это не главное. Монарх — при хороших советниках — может совсем даже не быть выдающимся управленцем. Так в чем же смысл монархии? А вот в чем.

Монарх — это ежедневно торчащий перед глазами символ того, что есть уровень интересов, превышающий по важности для всех, в том числе и для тебя — важность интересов твоего клана, твоего рода, твоей банды. Это — крайне важно, но даже и это не самое главное.

Монарх — это фигура, на которую обращена лояльность сильных мира сего . И вот эта-то лояльность, ежедневно подтверждаемая делами, ритуалами, жертвами, кровью… — она-то и есть главное в монархии.

Сознательная лояльность сильных мира сего к уровню интересов, находящемуся над их повседневными частными клановыми интересами — вот суть и смысл монархии. Вот ее стержень, на который затем вешается все остальное.

Будучи явным образом сформулированными, эти интересы создают точку отсчета приоритетов — что необходимо в первую очередь, что во вторую. Они же создают твердую почву для вынесения суждений в элитных конфликтах. Кто прав, кто виноват? Прав тот, чьи действия в большей степени соответствуют достижению общих целей стаи. Наконец, эти интересы задают социальную иерархию — кто выше, кто ниже. Выше тот, кто полезнее в деле достижения общих интересов стаи. Они задают систему социальных фильтров и социальных лифтов. Наверх продвигается тот, кто полезней в деле достижения общих интересов стаи. И так далее.

Именно так возникает у людей стая — самая жизнеспособная форма совместного существования человеческих существ. И именно монархия является естественной политической организацией, воплощающей данную форму. Не столь важна личность монарха — она может быть всякой. Но безмерно важна его символическая функция. Монарх, это — то же самое, чем когда-то был пионерский салют у юных пионеров: вечно живое напоминание, что общественное выше личного.

У тех, кто это поймет и всем сердцем примет — есть шанс остаться и властвовать над русскими равнинами. Добро пожаловать во взрослую жизнь! Остальным — лучше уже сейчас готовить себе место в чужих стаях. Пусть даже на пятнадцатом ряду. Для них здесь вариантов нет.

Как же нам с Вами, уважаемый читатель, начать создавать русскую монархию прямо с завтрашнего дня, здесь и сейчас, не дожидаясь каких-то "конституционных решений" и прочих благоглупостей с Охотного ряда, Старой площади, Белого дома и т. д.? Это хороший и правильный вопрос. Правда, он выводит нас из области политической философии — в область политической технологии. Тоже знакомое дело. Плавали, знаем. Но, чтобы по-настоящему войти в него, давайте все-таки закроем эту книгу. И с чистой совестью начнем писать следующую.

Уже об этом.

[1] "Владимир Владимирович перестал понимать, что делать дальше" — Александр Гордон о Путине, сотрудничестве с Сурковым и письме против Ходорковского.

http://tvrain.ru/articles/vladimir_vladimirovich_perestal_ponimat_chto_delat_dalshe_aleksandr_gordon_o_putine_sotrudnichestve_s_surkovym_i_pisme_protiv_hodorkovskogo-344595/28191/

[2] "Мы стоим на пороге диктатуры, которая будет сметена революцией" http://znak.com/urfo/articles/19-06-18-10/100837.html?fb_action_ids=598517010182098&fb_action_types=og.recommends&fb_source=other_multiline&action_object_map=%7B%22598517010182098%22%3A144638059063027%7D&action_type_map=%7B%22598517010182098%22%3A%22og.recommends%22%7D&action_ref_map=%5B%5D

[3] Валерий Зорькин. Доверие и право http://www.rg.ru/2013/04/28/zorkin.html

[4] Владимир Пастухов. Тотализатор. http://www.novayagazeta.ru/politics/59086.html

[5] См.: Аверкиев И. В. В ожидании людоедов. Кто придет к власти в России после Путина? http://www.flibusta.net/b/335713

[6] … И страдает

Целый народ за нечестье царей, злоумышленно правду

Неправосудьем своим от прямого пути отклонивших.

И берегитесь, цари-дароядцы, чтоб так не случилось!

Правду блюдите в решеньях и думать забудьте о кривде.

Зло на себя замышляет, кто зло на другого замыслил

Гесиод, Труды и Дни

[7] Текст приведён по изданию: Аристотель. "Политика. Афинская полития". Серия: "Из классического наследия". М, Мысль, 1997, с. 271 — 343. Не отходя от компьютера, посмотреть можно здесь: http://www.flibusta.net/b/104434/read

[8] Об этом до сих пор спорят антиковеды

[9] Простат, то есть защитник, представитель интересов, народа. "Простатами народа" на протяжении большей части V в. до н. э. были выходцы из знатных родов, вроде Фемистокла или Перикла.

[10] Аристотель, там же.

[11] Donlan W. The Aristocratic Ideal in Ancient Greece. Attitudes of Superiority from Homer to the End of the Fifth Century В. C. Lawrence, 1980. P. 35

[12] Игра без правил // Русский предприниматель, № 11, ноябрь 2004. Цитата принадлежит Ходорковскому, из тех времен, когда он еще был на свободе.

[13] Солон. Элегия "Благозаконье". Полный текст можно посмотреть, например, здесь:

[14] Там же

[15] Там же

[16] Тиртей. Лирика. Эллинские поэты. — М.: Ладомир, 1999.

[17] Несколько тысяч — это сколько? Затрудняюсь ответить, с арифметикой у меня не очень. Однако исторические описания говорят, что длина фаланги доходила до 1,3 километра по фронту. Оптимальная глубина построения считалась в восемь рядов, но бывало и больше. Вот, кто умеет считать, пусть и прикинет — сколько это народу

[18] Аристотель. Политика, IV, 10,10 (1297 b) //Аристотель. Сочинения: В 4 т. Т. 4. — М.: Мысль, 1983 Жми сюда: Полития, по Аристотелю, это вид государственного устройства, где участие в государственных делах принимают лишь те, кто в состоянии обеспечить себя комплектом тяжелого вооружения.

[19] Новым этот виток военной демократии является потому, что первые военные демократии были присущи эпохе перехода от варварства к бронзе, эпохе миграций и завоеваний территорий, то есть эпохе, непосредственно предшествовавшей возникновению цивилизаций бронзового века. Впрочем, такие вот первичные военные демократии возникали в человеческой истории многократно — с каждой новой эпохой великих переселений народов. Начиная с многочисленных переселений древних ариев, и заканчивая эпохой великих переселений германцев и славян — уже в первом тысячелетии нашей эры. И везде политическим режимом эпохи переселения была военная демократия .