Нина Быстрова - «Русский вопрос» в 1917 — начале 1920 г.: Советская Россия и великие державы

Обмен нотами и особенно сам процесс принятия и выполнения решений по отправке военнопленных на родину проходил крайне сложно. 29 июля 1919 г. в совместной радиограмме Г. В. Чичерина и Х. Г. Раковского (председателя Совнаркома и наркома по иностранным делам Украины) сообщалось, что доставив русских на «Австрии» и др. транспортах в Одесский порт, французское командование обусловило высадку их на берег выдачей французских военнопленных, взятых красными войсками в боях на территории Украины, а также всех иностранцев, включая граждан нейтральных стран, и пригрозив в случае неисполнения этого условия направлением русских солдат к Деникину, усилением блокады Черноморского побережья, конфискацией всех задерживаемых парусников и даже обстрелом Одессы. Местные власти выдали 375 иностранцев и отказались подчиняться дальнейшим требованиям французского командования, тогда французские транспорты увезли в море не высадившихся русских солдат и только из-за невозможности прокормить высадили их близ Очакова. Русские солдаты, проследовавшие из Очакова в Николаев, были обстреляны с французских военных судов [690] Там же. Д. 24. П. 3. Л. 73–74. . Правительства РСФСР и Украинской Социалистической Республики заявляли, что в случае повторения подобных случаев вынуждены будут прибегнуть к самым суровым репрессиям по отношению «к находящимся в их руках французским буржуазным гражданам и в первую очередь к членам бывшей военной миссии. Отныне эти граждане будут считаться заложниками со всеми вытекающими из этого положения последствиями за жизнь русских солдат, оставшихся в руках французских властей» [691] Там же. Л. 74. . Угроза отправки русских солдат к Деникину, говорилось в телеграмме, являлась угрозой посылки их на верную казнь, так как сражаться в армии за восстановление помещичье-монархической власти они обычно отказывались и их расстреливали. Разумеется, были и исключения. Смертельной опасности подвергались и солдаты во Франции, взрывая проволочные минные заграждения. «Пусть Французское Правительство знает, что подвергая опасности жизнь русских солдат оно подвергает той же опасности жизнь своих собственных граждан, — писали в заключение наркомы, — пролетариат Франции по достоинству оценит приемы шантажа и низкого торгашества, для которых Французские власти пытаются использовать русских солдат».

Из Парижа была получена телеграмма бывшего посла Франции в России М. Палеолога: «Два парохода Александр III и Николай I покинули Марсель 26 августа с 2228 русскими солдатами и прибудут в Одессу к 5 сентября» [692] Там же. Д. 16. П. 2. Л. 92. .19 сентября он сообщил: «Корабли “Аллегрет” и “Батавия” транспортирующие 4325 русских солдат покинули Марсель и Алжир 15 сентября в Одессу и прибудут туда к 25 сентября» [693] Там же. Л. 96. .

Итак, делегация во главе с Мануильским вынуждена была покинуть Францию, так и не выполнив своей миссии. Судьба русских солдат во многом зависела от военно-стратегических планов стран Согласия в России, опасавшихся «заражения» большевизмом и начинавших или приостанавливавших репатриацию в зависимости от положения на фронтах Гражданской войны. Так, в августе 1919 г. по просьбе Великобритании была приостановлена репатриация русских в Одессу, в связи с военными операциями Деникина. Тем не менее, 20 апреля 1920 г. в Копенгагене М. М. Литвиновым и французским консулом Ш. Дюшеном было подписано соглашение об обмене всех французов в России (около 900 человек) на русских, находившихся на территории Франции (примерно 22 тыс. человек) [694] ДВП СССР. Т. 2. С. 462–467. . Обмен должен был производиться в пропорциональных количествах: 100 французов на 2500 русских. Однако репатриация русских солдат еще долго оставалась труднорешаемой проблемой.

В середине 1919 г. вектор основных действий западных стран в России был подвергнут пересмотру. 18 июня 1919 г. на заседании Военного кабинета Великобритании было принято решение перенести центр усилий союзников на деникинский фронт. Войска Колчака терпели поражения; не осуществилась и британская операция, нацеленная на Котлас для соединения с северным флангом армий Колчака. Если к марту 1919 г. Запад послал в Россию до миллиона солдат (200 тыс. греков, 190 тыс. румын, 140 тыс. французов, 140 тыс. англичан, 140 тыс. сербов, 40 тыс. итальянцев) [695] Уткин А. И. Указ. соч. С. 437. , то теперь даже С. Пишон считал невозможным чисто военное (глубокое проникновение в Россию или посылка большого экспедиционного корпуса) решение русской проблемы.

1 июля 1919 г. Чичерину была передана телефонограмма о количестве отправленного союзниками Деникину военного имущества: в Новороссийск доставлено на 45 тыс. чел. английского обмундирования, 60 тяжелых и 150 легких английских орудий, около 125 танков, а также аэропланы, снаряды и патроны. По поводу снабжения союзниками Колчака сообщалось, что во Владивосток англичанами доставлено 30 легких орудий, и канадцами — 300 тыс. комплектов обмундирования [696] АВП РФ. Ф. 0528. Оп. 1. Д. 20. П. 3. Л. 22. . Об активном участии англичан в интервенции свидетельствует секретная телеграмма поверенного в делах в Лондоне Е. В. Саблина (октябрь 1919 г.) о кредитах для армии А. И. Деникина: «Узнал из достоверного источника, что Черчиллю удалось провести в Парламенте ассигнование кредитов для снабжения генерала Деникина всеми видами снабжения в общей сложности до 14 млн фунтов, с правом однако уделения некоторой части генералу Юденичу» [697] Там же. Ф. 069. Оп. 3. Д. 2. П. 3. Л. 7. . За пять месяцев до этого генерал-лейтенант Н. Н. Головин в своем рапорте от 6 мая 1919 г. С. Д. Сазонову и генералу Д. Г. Щербачеву сообщал о встрече с военным министром Великобритании У. Черчиллем. Разговор длился около часа. Черчилль, внешне весьма любезный, сказал, что не мог прежде встретиться с высшими представителями Русской армии из-за того, что «политическая ситуация в данный момент заставляет его, исключительно в интересах дела, придерживаться секретности» [698] Там же. Л. 4. . Обстоятельства изменились, но он продолжал настаивать «во имя общего дела держать наши отношения и особенно наш разговор в строгом секрете». После того, как Головин описал ему общее положение дел Белых армий и их военные нужды, Черчилль заметил, что вопрос вооруженного содействия для него трудный; причины — оппозиция британских рабочих вооруженной интервенции. Он ничего не обещал в этом отношении, но сказал, что постарается помочь. Военный министр заявил в парламенте, что свежие силы нужны для выполнения эвакуации с Севера России. Под этим предлогом он пошлет 10 тыс. добровольцев, которые заменят уставшие войска, особенно деморализованные американские и французские. Он отложит начало эвакуации на неопределенный срок (но не будет говорить об этом); соглашается использовать прибывающие британские войска для активных операций. В случае дальнейшего наступления адмирала Колчака Черчилль даже согласен на активную поддержку левого фланга, не отрицая возможность помочь Юденичу на правом фланге; он сделает все возможное, но повторил, что успех общего дела требует абсолютной секретности. Для Черчилля трудно послать вооруженную помощь генералу Деникину, так как на Севере он действует под предлогом поддержки находящихся там британских войск; но он осуществит идею поддержки Деникина добровольцами, по меньшей мере, он пошлет 2500 добровольцев под маской инструкторов в инженерные отряды, сообщал Головин.