Чарльз Уильям Гекертон - Тайные общества всех веков и всех стран

– Что нам делать с непосвященным?

На это мастер отвечает:

– Запереть в подземелье.

Два брата схватывают новичка и бросают его на щит, который он прорывает и падает на руки двоим другим братьям, уже готовым принять его. Створчатые двери, до сих пор отворенные настежь, захлопываются с громким стуком и, посредством железного кольца и железной полосы, подражают звуку задвигаемых тяжелых запоров, чтобы кандидат вообразил себя запертым в темнице. Водворяется на некоторое время гробовое молчание. Вдруг мастер быстро ударяет молотком и приказывает поставить кандидата возле младшего надзирателя на колени. Затем мастер задает ему несколько вопросов и учит его обязанностям относительно ордена. После того кандидату подносят напиток с замечанием, что он обратится в яд, если в его сердце кроется измена. Чаша с напитком имеет два отделения: в одном сладкая, в другом горькая вода. Кандидата заставляют произнести:

– Обязуюсь строго и точно исполнять обязанности, предписываемые франкмасонам, если же я нарушу мою клятву… (тут руководитель подносит к его губам сладкую воду и, глотнув ее, кандидат продолжает) пусть сладость этого напитка превратится в горечь и его полезное действие для меня будет равносильно тонкому яду.

Тогда кандидата заставляют отпить горькой воды, и мастер восклицает:

– Что я вижу? Что означает внезапная перемена в ваших чертах? Не изобличает ли вас совесть во лжи? Не превратился ли сладкий напиток в горький? Удались, непосвященный! Эта клятва только проба; настоящая впереди.

Тем не менее кандидат настаивает на своем решении; его обводят троекратно вокруг храмины, потом перетаскивают через стулья, кресла и чурбаны, и после этого испытания приказывают ему взойти на «бесконечную лестницу»; когда же он воображает, что достиг значительной высоты, ему приказывают броситься вниз, но падает он только на несколько футов. Это испытание сопровождается большим стуком; братья масоны ударяют по атрибутам ордена, которые держат в руках, и притом издают всякого рода отчаянные крики. Далее новичка испытывают огнем, который не причиняет ему вреда, благодаря известным проделкам фокусников; ему слегка накалывают руку, и тихое журчание, которому подражает один из братьев, заставляет кандидата предполагать, что он теряет много крови. Наконец он дает клятву, окруженный братьями, которые стоят с обнаженными шпагами в руках. Тут кандидата проводят между двумя столпами и братья направляют свои шпаги на его грудь. Церемониймейстер отпускает слабее туго завязанную на его глазах повязку, но не снимает ее. Другой брат держит перед ним лампу, распространяющую яркий свет. Мастер продолжает:

– Брат старший надзиратель, находите вы новичка достойным войти в наше общество?

– Нахожу.

– Чего вы требуете для него?

– Света.

– Так пусть будет свет.

Мастер ударяет три раза молотком; при третьем ударе с кандидата снимают повязку, и он видит свет, символ того, который должен наполнить его разум. Братья опускают шпаги и кандидата подводят к алтарю, у которого он становится на колени, между тем как мастер говорит:

– Во имя великого строителя Вселенной и в силу дарованной мне власти я делаю и поставляю вас масонским учеником и членом этой ложи.

Потом, ударив три раза молотком по лезвию шпаг, он поднимает нового брата, надевает ему передник из белой ягнячьей шкуры и дает ему две пары белых перчаток; одну, чтобы носить в ложе; другую, чтобы передать той женщине, которую наиболее чтит. Потом его снова проводят между двумя столпами, и он уже принимается братьями как товарищ.

Вторая степень символического масонства – это подмастерье. Ученик, требующий прибавления платы, не вводится, подобно профану, неизвестным братом; ему и глаз не завязывают, потому что свет для него уже зажжен; он идет к храмине, держа в руке линейку, один конец которой лежит на его левом плече. Приблизившись к двери, он стучится стуком ученика; его впускают, и он говорит, зачем пришел; тут он обходит вокруг храмины пять раз, и мастер приказывает ему исполнить его последнюю ученическую работу. Он делает вид, будто отесывает квадратом шероховатый камень. Следует много очень бесполезных и бесцельных назиданий, после которых он дает клятву хранить вверенные ему тайны. Мастер поучает его многому еще, главным образом по части геометрии; масоны питают к ней глубокое уважение, и говорят, к геометрии относится буква «Г», которая в их ложах окружена сиянием или в звезде.

Для приема мастера ложа или, вернее, «средняя» храмина драпируется черным и на стенах изображены мертвые головы, скелеты и скрещенные кости. Желтая восковая свеча, поставленная на восточной стороне, и темный фонарь, сделанный из черепа, в котором огонь светится сквозь глазные впадины, стоит на алтаре перед высокодостойнейшим мастером, разливая ровно столько света, сколько нужно, чтобы видеть гроб, в котором лежит мертвое тело, или представляемое куклой, или служебным братом, то есть тем, которого возвели последним в степень мастера. На гробе ветвь акации, в головах наугольник, а в ногах, к востоку, открытый циркуль. Мастера одеты в черное, на них широкие лазоревые пояса с изображениями масонских символов: солнца, луны и семи звезд. Цель собрания, как говорят, найти слово мастера, которого убили. Кандидат на степень мастера вводится, после некоторых предварительных обрядов, с обнаженными руками, грудью и коленями и со спущенными с обеих ног пятками башмаков. Ему говорят, что собравшиеся братья оплакивают смерть своего великого мастера, и спрашивают его, не был ли он в числе убийц; в то же время ему указывают на тело или фигуру в гробу. Заявив, что невинен и не участвовал в этом преступлении, он узнает, что обязан в этом случае занять место Хирама, убитого при постройке Соломонова храма, о чем ему сейчас будет рассказано. Между тем брат, или фигура, исчез из гроба, и, когда желающий посвящения снова взглядывает в ту сторону, гроб уже пуст. Тут ему передают рассказ об умерщвлении Хирама. Но убийство не приписывается, как в легенде о Хираме, ревности Соломона, а только отказу Хирама открыть слово мастера трем подмастерьям. Разные события рассказа представляются в действии над посвящаемым.

– Хирам, – продолжает председательствующий мастер, – вошел в храм в полдень; убийцы стали один у восточной, другой – у западной, а третий – у южной двери; когда же Хирам отказался открыть слово, тот подмастерье, который стоял у восточных дверей, перерезал ему горло правилом в двадцать четыре дюйма ширины. Хирам бросился к южным дверям, где встретил такой же прием, и наконец к западной двери, где удар молотком по голове причинил ему смерть.