Виктор Дорофеев - Над Уралом-рекой

Новый двор строили на месте, планировавшемся ранее под три квартала и частично застроенном только вдоль Пензенской (первое название Пушкинской) улицы. Причем он был длиннее проектировавшихся кварталов и поэтому захватывал северной стороной около половины Алексеевской улицы, получившей по нему через несколько лет название Гостиной, а потом Гостинодворской (ныне улица Кирова). Размеры нового Гостиного двора ― 95 на 91 сажень, таким образом, по площади он почти в четыре раза больше первого, который сразу стал именоваться старым. Строительство закончилось в 1754 году. До нас он дошел в перестроенном виде, но часть стен осталась и была включена в объемы более поздней постройки.

Гостиный двор представлял собой чуть вытянутый четырехугольник с двумя воротами по центру более длинных сторон. Над восточными, выходившими на Губернскую, была построена надвратная церковь, а над западными ― колокольня; она сохранилась в перестроенном виде. Наружные стены Гостиного двора были глухими, только в угловых помещениях, не имевших выхода во двор, сделали окна. Эта наружная суровость несколько оживлялась колокольней и упомянутой церковью, освященной в 1755 году во имя Благовещения. Зимой в этой церкви было очень холодно, и священник Иван Осипов жаловался, что «в зимнее время приходилось греть руки и воздухи с покровами над горном» (воздухи ― род покрова). Этот же священник добился затем расширения церкви: видимо, купцам, для которых она предназначалась, стало в ней тесно. Перестройку начали в 1775 и окончили в 1784 году. Церковь осталась надвратной. У нее стали выделяться две наружные лестницы, которые вели на площадку, или «гульбище», откуда входили в здание. В XIX веке эта церковь снова перестраивалась. Дворовые фасады Гостиного двора решены были в виде аркады, которая обрамляла открытый обход вдоль лавок, их было 150, не учитывая угловых помещений. Каждой арке соответствовала лавка. «Среди оного двора, ― пишет П. И. Рычков, ― построена каменная таможня о четырех покоях, между которыми пространный пакгауз, где для всякого развесу учреждены весы». Как таможню, так и лавки покрыли листовым железом, что обходилось тогда очень дорого.

С открытием нового Гостиного двора отпала нужда в базаре с мытным двором, так как весь торг перенесли во внутреннее пространство. Полиция же перешла на главную площадь на место прежнего питейного заведения в новый дом, который поставили на больших винных подвалах, или выходах, как их тогда называли. В плане дом был Г-образным и помещал также корчемную контору. Таким образом, только две стороны цокольного этажа с винными выходами имели надстройку, так как он был прямоугольным в плане. Верхняя и нижняя части здания существовали довольно независимо друг от друга, даже окна не совпадали па осям; и если внизу всегда были винные выходы, то верх и перестраивался, и менял хозяев. С этими подвалами было связано и существование питейных домов, или кабаков, как их чаще называли. В середине 50-х годов их количество увеличивается и к 1760 году доходит до шести и затем до семи. Три из них были у ворот. Только у северных, которые стали уже называться Сакмарскими, не было кабака очень долгое время; когда он все-таки появился в XIX. веке, он был не у самых ворот, а на соседней улице. Влияло положение ворот в качестве главных.

На проектном плане Оренбурга указан и Меновой двор. Предполагавшееся место постройки ― район нынешней Яицкой к югу от улиц Чернореченской и Кирова и через сад им. Фрунзе до Гугучинского ( sic Гугучкинского ) переулка. Но здесь строить его не стали, а возвели за Яиком. Возможных причин можно назвать несколько: во-первых, европейский берег не был доступен до спада воды после весеннего половодья, во-вторых, с точки зрения безопасности неблагоразумно было самой крепости (а Меновой двор планировался прямо от ласиса) иметь постоянно большое скопление народа, в-третьих, основным меновым товаром был скот, а ему нужны пастбища еще до обмена, и будь Меновой двор на европейской стороне, это сократило бы городской выгон. Нельзя исключить и соображения безопасности в отношении эпидемий и эпизоотий. Все эти соображения, а, возможно, еще какие-то заставили отказаться от первоначально намечавшегося места.

Рис. 7. Чертежи 1-го и 2-го Меновых дворов.

Меновой двор построили на самом берегу Яика (теперь это старица), значительная часть бывшей его площади занята сейчас опытным участком педагогического института. На чертеже «а» (рис. 7) Меновой двор показан относительно 2-й Озерной улицы, границы дворовых участков которой обозначены штрихпунктирной линией, а дорога в дом отдыха ― прерывистой линией. Несколько ромбовидная форма двора определялась рельефом: стороны, длина которых примерно по 200 метров, шли вдоль обрывов, только западная сторона не имела естественной защиты. С этой стороны были ворота, рядом с ними ― караульня, и немного в стороне ― часовня, а с южной стороны ― маленькая мечеть. В сторону Яика вели вторые ворота. Амбары и лавки располагались в обоих четырехугольниках ― большом и малом, в юго-западном углу последнего находилась таможня. В западной части двора параллельно его стороне прокопали ровик для стенания воды, на плане он обозначен двумя сплошными линиями. Меновой двор был преимущественно мазанковый в столбах, но многое было и плетневое, покрывали все дерном. В 1746 году в нем насчитывалась уже 131 лавка. В центре имелись также казармы, по углам с южной стороны устроили батареи.

Торговля на Меновом дворе велась преимущественно с казахами, основным меновым товаром которых был скот ― лошади и овцы. В обмен им предлагались сукна и металлические изделия. Для развития торговли казахам разрешено было торговать продуктами своего хозяйства беспошлинно. В указе Коллегии иностранных дел от 22 сентября 1747 года говорилось: «...с киргиз-кайсаков в Оренбурге торгующих, пошлин не берется». Целесообразность этого мотивировалась тем, что у них, как писал И. И. Неплюев, «ничего иного, кроме собственного их промыслу: зверя, також лошадей и баранов и собственного рукоделия, яко то кошем и тому подобного, не бывает, и торгуют все по малому делу в розницу». Вскоре обмен значительно вырос и в 1748 году достиг рекордной цифры ― 50226 голов, которая по различным причинам не была превзойдена до 1762 года.

Но этот Меновой двор просуществовал недолго. Весной 1749 года случилось сильное и внезапное половодье. П. И. Рычков пишет, что вода по лугам шла валом высотой около сажени, то есть более двух метров, и Меновой двор «весь потопило и размыло, а многое и разнесло». Поэтому уже на следующий 1750 год приступили к строительству нового Менового двора, на этот раз место выбрали выше, чтобы не бояться весеннего разлива: от переправы через Яик до него около 2,5 километра.