Лев Вершинин - Дорога без конца (без иллюстраций)

Позже комиссия, расследовавшая причины провала, - в частности, и откуда у «бандитов» винтовки новейших образцов, - вскрыла совершенно потрясающие коррупционные схемы, замыкавшиеся на лично покойном командующем: как выяснилось, Гарсия-и-Маргалло, укрепляя город, не только практиковал попилы и откаты, но и бойко сбывал оружие налево, не особо волнуясь, как и кем будут использованы стволы. Впрочем, честно павшие сраму не имут, и дело замяли, не доводя до процессов, - а между тем, сообщение о разгроме заставило власти метрополии срочно изыскивать средства.

В Марокко дополнительно направили три кавалерийских полка конницы и четыре батальона пехоты, всего около 3000 тысяч бойцов, и 29 октября Ортега, искусно маневрируя свежими силами, сумел изгнать рифов с захваченных ими высот, закрыв самые опасные бреши в обороне города. Однако все по-прежнему висело на ниточке. Крупные силы рифов заняли побережье и выстроили там укрепления, предельно затруднив возможность высадки десанта, линия окопов вокруг Мелильи слилась в кольцо, поставки продовольствия и боеприпасов прекратились.

Попытки штурмов осажденные, правда, отбивали и даже переходили в контратаки, наиболее успешно осуществляемые «зверскими командами» - отрядами каторжан, подписавшимися воевать в обмен на амнистию. Эффективность их ночных вылазок была неизменно на высоте, хотя чудовищная, охотно смакуемая мировой прессой жестокость пугала даже рифов, приславших генералу Ортега просьбу приказать «зверям» быть чуть-чуть гуманнее в обмен на несколько караванов с продовольствием и медикаментами. Генерал, однако, отказался, ответив, что «Легкий голод полезен», и ночные художества продолжались.

В целом, за месяц осады испанцы потеряли убитыми 12 офицеров, включая генерала, и под сотню солдат убитыми (в основном, в ходе неудачной вылазки Маргалло), а горцы, как минимум, 530 бойцов, более половины которых уничтожили «звери». Затем к Мелилье подошла эскадра, и осаждающим стало тяжко. Позиции берберов подвергли такой бомбардировке, что берберы запросили переговоров, но когда выяснилось, что уняться они готовы только на своих условиях, в ночь с 6 на 7 ноября орудия заговорили вновь, причем, впервые в военной истории канонада продолжалась и ночью, при свете прожекторов, и потом, вынуждая рифов отступать с насиженных мест.

К середине месяца генерал Масиас, командующий гарнизоном, получил достаточно подкреплений, чтобы отбросить осаждающих и восстановить прежний периметр обороны. Когда же 27 ноября из метрополии прибыл генерал Мартинес де Кампос прибыл с 7000 солдат, рифы, от которых к тому времени ушли «моджахеды», которым не понравились итоге бомбардировок, и вовсе сняли осаду, растворившись в горах. А в апреле 1894 испанцы заключили мир с султаном, принудив того признать, что он отвечает за действия своих формально подданных.

В компенсацию «за жестокую агрессию» Мадрид получил несколько участков, превративших Мелилью из просто города в центр маленькой колонии, побочным же следствием войны стал интерес Франции к сотрудничеству с неплохо проявившей себя Испанией. Доны, однако, получив предложение продолжить войну в союзе с месье и взять побольше, спешить и жадничать поостереглись, опасаясь недовольства Лондона, а потому, заверив французов в дружбе и готовности при необходимости сотрудничать, предпочли синицу в руках.

Около десяти лет, даже немного сверх того, новых обострений (мелкие эксцессы, довольно успешно пресекаемые «народной милицией», не в счет) не случалось. Однако 5 октября 1904 года, после договора с Парижем, признавшим весь северо-запад и часть севера Марокко «испанской сферой влияния», - поскольку под Мелильей геологи разведали неплохие залежи железа и очень хорошие, практически на поверхности месторождения меди, - в Мадриде решили, что раз уж овца есть, ее нужно стричь.

Правда, на вкусный кусочек зарились и другие, - крупная бельгийская фирма за пару лет до того успела подмазать кого нужно в Фесе, получив разрешение Мулай Абд-аль-Азиза на разработки, и материально заинтересовала всех окрестных вождей, - но это испанцев не волновало. Зона принадлежала им, стало быть, и рудники тоже, а в смысле поддержки на местах, их сторону держал влиятельный местный лидер Мулай Мухаммед, единственного сына которого спас от смерти испанский врач, после чего знатный бербер считал себя обязанным донам.

Так что, осенью 1907 начались работы, в том числе, для удобства доставки руды в порт, и строительство железнодорожного полотна. Гневный протест султана проигнорировали, рифским вождям сообщили, что никакой доли не будет, поскольку и залежи, и колея расположены на территории Мулай Мухаммеда, - и естественно, антракт кончился. 8 августа 1908 года берберы, имея на руках ордер из Феса, напали на медные рудники, никого, правда, не убив, но разрушив все до основания. Атаковали и ставку «сеньора Мухаммеда», арестовав «государственного преступника» и отправив его в столицу, где он, человек пожилой, вскоре умер в зиндане.

Это осложнило. Лишившись поддержки дружественного ополчения, генерал Хосе Марина Вега, губернатор Мелильи, срочно запросил у Мадрида подкреплений, однако метрополию сотрясал очередной правительственный кризис, и на телеграмму из Африки никто внимания не обращал до тех пор, пока 9 июля 1909 рифы, уже без всякого ордера, вновь не напали на рудники, на сей раз убив шестерых испанских рабочих. Хуже того, стало известно, что у горцев появился вожак: понимая, что сами обязательно перессорятся, каиды кланов позвали на руководство самого «султана гор» Раисули, очень авторитетного «благородного разбойника», пирата и торговца, уже много лет не подчинявшегося ни Фесу, ни кому бы то ни было еще, кроме разве что Аллаха.

На этот факт, хотя правительственный кризис никуда не делся, не отреагировать не могли. Контракты уже были заключены, срывать сроки поставок означало нарваться на санкции (согласно договорам, активность местных племен форс-мажором не считалась, поставщик брал обеспечение стабильности в зоне разработок на себя), поэтому в Африку направили значительные силы, приказав генералу Марина пойти в горы и объяснить рифам, что к чему.

Это, - 22 тысячи бойцов вместо 5000, способных только на оборону, да еще и с неплохим вооружением, - казалось вполне возможным, даже притом, что качество личного состава, - в основном, «салаги»-призывники, не привычные к Африке и плохо обученные, - оставляло желать много лучшего. Но, как показала жизнь, количество качества не бьет. 27-28 июля операция началась и тут же кончилась, причем дуплетом. Отряд полковника Венансио Альвареса Кабреры, заплутав в ходе ночного марша, в ущелье Альфер попал под обстрел,погиб сам коронель и 26 солдат (потери ранеными - 230), а в ущелье Лобо по той же схеме разгромили и основные силы; опытный и боевой генерал Гильермо Пинтос Ледесма погиб вместе с 153 бойцами, около шестисот выбыли из строя.